class="p1">– А мы? – жрицы заверещали. Кажется, мои слова их, ой как напугали. – А как же мы?
– Сдохните! Хоть какую-то радость послушницам доставите. Вы же убивали нас, скидывая на этот алтарь. Каждый раз, как нужна была жертва. И парнишку этого на камень загнали. Наверняка, чтобы буря прошла. Еда ведь заканчивается, и вы первые останетесь без неё. Так ведь, твари бессердечные?! Или вы и правда думаете, будто мы верили, что девушки сами туда летали на булыжник этот?
Наконец-то, я увидела в их глазах настоящий страх, до них дошло, что подземелье станет их могилой. Эта мысль показалась мне отличной. Чтобы ни одна из них не выбралась наружу.
– Сонья! – голос Лассе звучал спокойно. – Здесь прохладно, ты босиком. Вернись наверх… Наверняка все слышали вопли. Успокой женщин и девочек.
– Вы достанете его? – я взглянула на молодого пленника.
А ведь и правда, все о нём забыли. Выпустили из виду. Я ощущала некую вину. Недосмотрели.
А я и не поинтересовалась, что стало с ним. Только Смэка понимала, чем нам это грозит. Возможно, не такая уж она и безумная, просто видит больше, чем мы.
– Его нужно оттуда убрать, – негромко произнесла я.
– Конечно, – Лассе уверенно кивнул. – Но нужно подумать, что сделать с телом, чтобы не получить ещё одного неупокоенного.
– Сожгите, – это слово далось мне с трудом. – Только подальше от храма.
Развернувшись, рванула на выход.
Как и сказал Лассе, крик услышали все, и теперь не только послушницы толпились у дверей. Северяне смотрели на меня сурово, держа за руки прибежавших девочек.
– Жертва – пленник, – выдохнула я, ни на кого из послушниц не глядя.
Поднимаясь по лестнице, натолкнулась на Рольфа. Он стоял на верхней ступеньке и словно поджидал.
Игнорируя присутствие палача, я попыталась пробраться в комнату, но не тут-то было – он окликнул меня:
– Сонья, подруженька моя! Ширма от меня не спасёт. Я как тот чиряк на мягком месте, пока не вскроешь – не отстану!
– Что? – я обречённо вздохнула. – Что ещё?
– Ты говорила мне о картинках, о том, что я вижу…
– Забудьте!
– Не могу. Мне понравилась твоё рассуждение. Думаешь, убийство можно оправдать?
– Легко, – я пожала плечами.
– А убийство близкого?
– А оно уже произошло? Вы же пророк. Вы видите, что грядёт – так предотвратите!
– Это невозможно!
– Ерунда! – усмехнувшись, я взглянула на него. – Не верите?
– Нет…
– Когда вы будете умирать на моих руках, я счастливо засмеюсь и скажу, что чиряк вскрыт!
Это были плохие слова, я тут же пожалела о них. Но извиниться не успела. Он странно побледнел, закрыл глаза и как-то затрясся всем телом.
– Рольф! – ноги сами несли меня к этому мужчине. Ухватив его за могучие плечи, придержала, чтобы он кубарем не скатился с лестницы.
– Кто-нибудь!!! – мой вопль разнёсся по всему храму.
Несколько крепких воинов тут же появились на лестнице.
– Ему плохо!!!
В моём голосе звенел страх. Мужчины же, спокойно подхватив своего варда под руки, оттащили его почему-то в мою комнату. То есть в его, но он же освободил её.
– Это видения, вартеса. Оно скоро пройдёт, – пояснил мужчина, усаживая Рольфа на матрас. – Но лучше будьте с ним.
– А вы? – я растерялась ещё больше.
– А нам не по статусу видеть слабость сильнейших.
– А мне?
– А вы избранная его брата, – мужчина с уважением склонил голову. – Это, считай, что сестра.
– Сестра… – сдавленно повторила я.
А вот это было как-то неожиданно.
– Да, вартеса, – мужчина медленно кивнул и взглянул на палача. – Не оставляйте его в таком состоянии. Тьма есть тьма. И когда ею никто не руководит, может, и беда случиться.
Сглотнув, я села что рухнула рядом на матрас. Раз нужно сторожить тьму, так и буду. Куда мне деваться?!
Воины, уважительно кивнув, удалились, оставляя нас вдвоём. Рольфа трясло. Он что-то лепетал. Бессвязные фразы. Жаловался на непролазные топи. Кого-то проклинал.
На его лбу проступила испарина, хотя в комнате было прохладно.
– Нет, – распахнув глаза, он уставился на меня. Только то был не Рольф, а нечто иное – жуткое и тёмное.
Вглядываясь во тьму очей палача, я испытывала странные чувства. Подняв руку, коснулась его щеки подушечками пальцев. Сейчас он казался мне таким ранимым.
– Что с ним? – тихий голос Лахлана вывел меня из этого странного состояния.
Блондин отогнул шкуру и заглянул в комнату.
– Ваши воины сказали, что это видения, – как-то неуверенно ответила я. – И ещё велели его не оставлять.
– Они не могут тебе ничего приказывать, – он нахмурился.
– Это был не приказ, – быстро поправилась я. – А совет более опытных – менее подготовленным.
– Ну, если ты смотришь на это с этой точки зрения, то ладно. И давно он так?
– Нет.
Лахлан подошёл ближе и уселся рядом с братом, с другой стороны, от меня. Обхватив Рольфа за плечи, притянул к себе и обнял словно маленького ребёнка. Это выглядело так естественно.
– Он младше вас, да? – не удержавшись от вопроса, прошептала я.
Не знаю почему, но мне казалось, что громко говорить, когда провидец в таком состоянии неправильно.
Лахлан кивнул. Рольфа внезапно сильно затрясло.
– Тише, – Снежный пригладил его по волосам. – Спокойнее, брат, что бы там ни было, но это не реальность.
Я же смотрела на этих двоих во все глаза. Никогда не думала, что в мужчине – в воине – в ином – может быть столько нежности. И он не стыдился её. Не прятал и не таился.
– Ему больно? – моя тревога нарастала.
– Нет, Сонья, скорее страшно. Спасибо, что позаботилась о нём.
Смутившись, я улыбнулась.
– Воин сказал, что я ему как сестра. Это так?
– Да, – Лахлан протянул руку и сжал мою ладонь. – Мы плохо знаем друг друга, Сонья, но мы семья. А нет ничего важнее, чем родные люди.
Резкий порыв ветра врезался в ставни. По полу прошёлся сквозняк.
– Буря всё же стихает, – негромко произнёс Снежный.
– Да, но какой ценой.
– Жаль парнишку, – вард отвёл взгляд, видимо, как и я, ощущая некую вину. – Его уже убрали. Лассе унёс тело из храма.
– Один?
– С Хауком…
– Но буря… – спохватилась я.
– Всего лишь ветер и не более.
Мы снова замолчали. Рольф очередной раз дёрнулся и стих. Его дыхание выровнялось и замедлилось. Мужчина обмяк, расслабился, теперь он походил на спящего.
Время шло.
Тишина давила на меня, но вновь завести разговор я не решалась.
Наконец, Рольф открыл глаза и обвёл взглядом комнату, погруженную в лёгкий сумрак. Натолкнувшись на меня, замер. В его зелёных очах пылал потусторонний огонёк. Я видела такие порой
