— Хм… — выйдя из огромных, украшенных изображениями верблюдов ворот, заметил адмирал Ниидшаа, также сошедший на берег, чтобы официально представиться владетелю. — Прием был какой-то… Вроде бы и разносить из пушек этот милый городишко не за что, но почему-то очень хочется.
— А мне кажется, мы с самого начала начали не с того, — заметила в ответ Одивия. — Мой отец всегда учил меня: «Прежде чем лезть на чужой двор, сперва найди там союзника».
— И где же нам искать этого союзника? — демонстративно оглядываясь по сторонам, поинтересовался Ренки.
— Надо идти к купцам, — ухмыльнувшись, ответила Одивия. — Как я вам уже говорила, у Дома Ваксай в Аэрооэо есть связи. И пусть сейчас они несколько заморожены, думаю, никто не откажется возобновить старую дружбу, коли это обещает принести барыши.
— Ну что же… — пожал плечами Готор. — Вполне разумное предложение. Ведите нас. Пойдем искать полезных союзников.
В одном Готор ошибся. Пришлось не идти, а плыть, поскольку деловая часть Аэрооэо располагалась на другом берегу реки. После того как адмирал отбыл на эскадру, уведя с собой и почетный караул, с компанией дипломатов остались только Гаарз и Йоовик, так что достаточно было нанять лишь одну большую лодку из тех, что в великом множестве были пришвартованы вдоль реки. Кажется, еще больше лодок сновало, перевозя пассажиров и товары, а то и просто болтаясь посреди реки с неведомыми целями. Сначала пришлось спуститься примерно на полверсты, потом войти в какой-то грязноватый и вонючий проток, чуть ли не через каждые десять шагов перекрытый очередным мостиком, и наконец…
— Извольте, эфенди. Базарная площадь, или площадь Глиняных Горшков, — известил «кормчий» их посудины, довольно скалясь и протягиваю руку за платой.
— Когда я тут была последний раз, — сказала Одивия, обращаясь к лодочнику и кладя ему в растопыренную горсть несколько монеток, среди которых мелькнула даже одна серебряная, — то и сама ростом была даже ниже горшка с маслом. Не подскажешь ли, голубчик, где тут посудные ряды?
— Это вам, щедрая госпожа, вон туда, — ткнул лодочник куда-то в центр площади. — А от помоста Глашатаев аккурат налево сверните, там почти сразу посудой-то и торгуют.
— Спасибо, голубчик. И если будут спрашивать, не говори, куда мы пошли. Ладно? — Одивия подмигнула, и в услужливо протянутую руку лодочника легла еще одна серебряная монетка.
— И куда мы идем? — недовольно поинтересовался Ренки. — Этот же сказал: «Налево», — а мы, если вы, Одивия, не поняли, почему-то пошли направо. Если вы забыли, правая рука та, что обычно держит шпагу, а левая…
— Без разницы, в какой руке вы будете держать шпагу, если голова пустая, — не менее язвительно ответила Одивия. — Неужели вы, сударь, и правда думаете, что этот прощелыга будет молчать? Да он уже, уверена, нашел не менее двух-трех покупателей на свою информацию.
— Вы полагаете, местная Тайная служба?.. — начал было Готор.
— Я опасаюсь не столько их, сколько кредонских купцов, — ответила ему Одивия. — Вы же сами слышали, что их позиции все еще очень сильны в Аэрооэо. Едва ли их обрадовало наше появление тут. И я более чем уверена, что кредонцы не отступят ни перед чем, чтобы нам навредить. Вплоть до убийства!
— Вполне возможно, — задумчиво прокомментировал это Готор. — Однако тогда почему вы этого не сказали раньше, когда мы отпускали охрану?
— Взвод солдат скорее навредил бы, чем помог, — отмахнулась Одивия. — Уж точно, разговаривать с нужными людьми стало бы намного сложнее. Кстати, вот мы и пришли!
— Хм… И что это?
— Масленичные ряды. А вот те самые горшки с маслом, которые так запомнились мне, когда я была тут в последний раз. Когда я бродила между ними, мне казалось, что я попала в какой-то лес… А этот запах — чувствуете? Скажу честно, дорогу я тогда не запомнила, так что сейчас шла по запаху. В Аэрооэо, должна я вам сказать, судари, крупнейший рынок масла на всем южном берегу Срединного моря. Теперь нам надо найти… Почтенный, не подскажете ли где находится лавка купца Зоткааса? — обратилась Одивия к одному из торговцев.
— Да-да, я узнаю черты представителей благородного рода Ваксай в вашем лице, — радостно залопотал Зоткаас, когда, войдя в лавку, Одивия представилась и представила своих спутников. — Последний раз, прекрасная Одивия, когда вы посещали мою лавку, вы были сущей крохой… Наверное, даже и не помните, как это было…
— Напротив, почтеннейший Зоткаас, — с улыбкой ответила Одивия. — Я до сих пор с удовольствием вспоминаю лепешки, которыми вы меня угощали.
— Хе-хе… Увы, но пекарь Ассиаак, который их готовил, уже не с нами… И кстати, примите мои соболезнования по случаю кончины вашего отца. Великий был человек!
— Спасибо, почтеннейший Зоткаас. Едва появилась такая возможность, я поспешила продолжить его дело и возобновить старые связи нашего Дома. Однако в Аэрооэо мне, кажется, придется столкнуться с определенными трудностями. Не поведаете ли мне и моим друзьям, что творится в вашем городе?
— Конечно. Но давайте пройдем во внутренние покои, ибо с моей стороны крайне невежливо принимать столь высоких гостей среди всей этой суеты. — Зоткаас обвел рукой пустую лавку и заговорщицки подмигнул, отходя к задней стене и отодвигая толстую занавеску.
Если внешне его лавка мало чем отличалась от всех других подобных заведений средней руки — полутемная, с плохо отштукатуренными кирпичными стенами и заставленная горшками с образцами товара, то внутренние покои были отделаны намного богаче и изящнее. Чувствовалось, что, несмотря на потертый халат и несколько унылое выражение лица Зоткааса, дела купца шли очень даже неплохо и торговля маслом приносила изрядную прибыль.
Откуда ни возьмись, появились слуги и быстро накрыли на стол. Судя по выучке и слаженности движений, это было для них делом привычным.
— Моя лавка — лишь дань традиции, — усмехнувшись, пояснил купец, заметив некоторую растерянность на лицах своих гостей. — По нашим законам боги знают какой давности, не имея лавки на этой площади, я не могу торговать маслом. Так что приходится сидеть и делать вид, что я отпускаю свой товар кувшинчиками да плошками, в то время как все знают, что торгую я целыми кораблями масла и веду переговоры с серьезными купцами именно тут. В молодости меня это раздражало, но теперь я даже нахожу особое удовольствие, торгуясь с какой-нибудь женой ремесленника из-за пары грошей за малый кувшинчик масла. Впрочем, господа, мне ли хвалиться перед вами своими жалкими прибылями? Я, знаете ли, благородная Одивия, давно уже слежу за вашими успехами и успехами ваших друзей, так что могу лишь почтительно склонить голову, когда такие люди оказывают честь моему жилищу, переступая его порог. Кажется, вы снова готовы занять подобающее вашему роду место рядом с королями и правителями Старой Империи?
