не ехать в Гардарику бедной родственницей. Поэтому добраться до золота и сапфиров, которые однажды открыла ей Темная богиня, показалось Герде самым верным способом решить разом все свои финансовые проблемы. Ну, а теперь, когда она получила благословение самой Неистовой, предприятие уже не казалось ей ни безнадежным, ни бессмысленным. И кроме того, все оказалось не так страшно, как думалось прежде.
Во-первых, тщательно изучив все доступные карты, – а их в Ароне нашлось довольно много, – Герда обнаружила, что, если двигаться по прямой, то добраться до долины Белогривой можно максимум за три недели. Конечно, идти придется по бездорожью и горным тропам, но все про все должно было занять от полутора до двух месяцев, и это по всем признакам была игра, которая стоила свеч. Но, разумеется, даже колдуны не путешествуют в одиночку, так что имелось в этой затее и некое немаловажное «во-вторых».
Герда все еще не привыкла к тому, что Дар открывает перед ней совсем другие перспективы по сравнению с тем, что может себе позволить обычный, пусть даже наделенный большой властью, человек. Это было похоже на ее бой с ассасинами во владении Каркарон. Вместо того, чтобы применить магию, она воспользовалась тогда сталью и чуть было не протянула ноги, за что ее совершенно справедливо отругала Темная богиня.
Зато сейчас Герда посмотрела на ситуацию под несколько иным углом зрения и сразу же увидела решение возникшей проблемы. Через своего учителя фехтования она нашла шесть крепких бойцов, немало в своей жизни попутешествовавших и хорошо знакомых именно с теми территориями, через которые предстояло идти. Двое из них к тому же сами были горцами и говорили на нескольких диалектах мхара, во всяком случае на его северном и южном наречиях. То есть это были именно те люди, какие ей сейчас требовались. Возникала, правда, проблема доверия. Отправляться в горы с незнакомыми мужчинами было бы более чем опрометчиво. Однако Герда теперь была сильной колдуньей, а способ получить контроль над малознакомыми ей людьми она не так давно уже опробовала на служанках, которых предоставила ей Шарлотта. Клятва на крови – это такая вещь, от которой так просто не отмахнешься. Поставленные в ситуацию выбора «жизнь или смерть», – а Герда на этот раз действительно отравила вино, которым угостила своих спутников, – наемники согласились принести ей клятву верности. И, разумеется, принесли, поскольку деваться им все равно было некуда.
А еще через три дня они вышли в дорогу, и, следует признать, это был тот еще квест. Погода стояла отличная, лето – оно и в высокогорном Хаарнахе теплая пора. В долинах было жарко, у кромки льдов – терпимо, но главное, небо было прозрачно, а ночи – коротки. Герда гнала свой отряд без передышки только вперед, впервые в жизни сама задавая темп во всех отношениях безумного похода.
Откуда взялось это лихорадочное желание сходить «туда и обратно» за какие-то жалкие шесть недель, – что-то вроде пресловутого «Veni, vidi, vici [5]», – Герда не знала, но чувствовала, что все делает правильно. Поэтому двигались они все светлое время суток, а дни стояли длинные, и даже на самых трудных участках пути ее отряд продвигался на удивление быстро. Где не получалось ехать верхом, вели лошадей в поводу. Ели горячее только ранним утром и поздним вечером: кулеш из муки крупного помола и копченого сала, крутая гороховая каша и ячменная загуста с наструганной в варево вяленой кониной, в крайнем случае ржаные сухари с местной сырокопченой колбасой и горячим чаем. Если получалось добыть дичь, не задерживаясь для этого на месте специально, жарили мясо и варили похлебку, но на границе ледников, куда приходилось забираться, чтобы сократить путь, охотиться было не на кого. Впрочем, один раз крайне удачно поохотилась сама Герда. Перебираясь через ледниковый язык, она «почувствовала» плавное движение где-то впереди слева по ходу движения и, не глядя, швырнула туда «сгусток гнева». С тех пор как в Эриноре Другая Герда сожгла таким манером арбалетчика, покушавшегося на жизнь Шарлотты, у нее этот фокус – сколько ни пробовала – не получился ни разу. А в тот день, даже не задумавшись, бросила огонь метров на двести и, что любопытно, попала с первого раза. Оказалось, под «горячую руку» подвернулся снежный барс. Передняя часть тела и голова зверя сильно обгорели, но мяса все равно осталось достаточно. Другое дело, что варить его пришлось едва ли не всю ночь, и даже после этого оно плохо жевалось и скверно пахло. Тем не менее снежный барс в тот день разнообразил им меню. А уже через сутки они встали биваком у горной реки и наловили форели, так что и ужин, и завтрак получились отменные: уха и печенная на углях рыба были всяко разно лучше жесткого и жилистого мяса хищника.
На двенадцатый день пути им повстречался реликтовый скальный медведь. Герда о таких огромных зверях – здесь, в горах, их называли просто «хозяевами» – нигде не читала и не слышала. Кажется, Линней описывал пещерных медведей, но те были не выше десяти футов, а этот монстр – на глаз – достигал пятнадцати-шестнадцати [6].
«Не дай бог!» – Герда попробовала вызвать гнев, но не тут-то было, волшба не выходила, а драться с таким гигантом без помощи магии…
Было страшно подумать, чем может закончиться схватка с этим монстром, у которого в горах Хаарнаха – за невозможностью боя на равных – попросту не было естественных врагов. Даже снежные барсы старались не попадаться этим медведям на глаза.
К счастью, стояло лето, и медведям хватало еды, – чем бы он там ни питался на самом деле, – поэтому, наверное, «хозяин» их не тронул. Рыкнул так, что уши заложило, и ушел восвояси.
Вообще, если не считать трудностей пути, которые, если честно, по большей части оставались на совести Герды, путешествие через высокогорные плато, долины и перевалы Центрального Хаарнаха проходило без серьезных осложнений. И это, в первую очередь, касалось местного населения, с которым худо-бедно удавалось найти общий язык. Но Герде и тут повезло. Война племен, бушевавшая в этих краях лет пять-шесть назад, отголоски которой до сих пор чувствовались по ту сторону Великого Водораздела – например, в переполненном беженцами Керуане, – здесь уже почти не ощущалась, тем более когда речь шла о подданных сильных приграничных государств, вроде Горанда или Роана. Поэтому горцы принимали команду Герды пусть и без хваленого хаарнахского гостеприимства, но зато и без вражды. Продавали за деньги необходимые путешественникам припасы – козий сыр, вяленое мясо и местное вино из не слишком хорошо одомашненных сортов винограда, – и не пытались убить,
