не слишком успешно. — Эй, помоги мне! Я никогда не желал тебе зла.
Я было шагнул к раненному, но вдруг почувствовал, даже не испуг, а странное, необъяснимое предчувствие опасности. Будто кто-то едва заметно подул холодным воздухом между лопаток. Передернув плечами, я отступил в сторону. Брать у Тигра было нечего, набедренная повязка оказалась обгажена, так что не годилась даже на бинты.
— Я дарю тебе жизнь, — усмехнувшись сказал я, отступая. — Как ты подарил её мне и тому старику.
— Эй, не бросай меня! — выгнувшись Тигр с неожиданной проворностью потянулся ко мне, и подойди я хоть на шаг ближе, скорее всего сумел бы схватить за ногу, а там, может попробовал бы заставить меня потащить себя или чего похуже.
— Тебе не уползти. Отбивайся, попробуй выиграть себе несколько секунд жизни, — сказал я, отворачиваясь, и уходя вдаль, вновь держась за стенку. Вот только моему совету он не последовал, вместо этого я услышал злой крик, проклятья, а затем глухие удары. Обернувшись, я увидел, как Тигр, приподнявшись на локте, с размаху бьется виском об пол, пытаясь покончить с жизнью.
Пара секунд, и он понял, что ничего не выходит. Наши глаза встретились, Тигр со злой усмешкой вытянул вперед язык, а в следующее мгновение откушенный кусок плоти уже дергался на полу, а изо рта мужчины хлестала кровь.
Выдохнув, я отвернулся и ускорился. Сколько пройдет времени пока он умрет от кровопотери или болевого шока? Мужик крепкий, даже вернее было бы сказать атлетичный и подтянутый, значит пару минут точно протянет, да ещё и лужу крови после себя оставит. А значит крысы задержатся пока будут пожирать останки даже если тело исчезнет после смерти.
Понятно, что Тигр хотел, чтобы я поплатился за то, что ему не помог, чтобы мне стало хоть чуточку, но хуже, но по факту хуже сделал только себе. Я же, все ещё чувствуя, как меня лихорадит, шел дальше, сосредоточившись только на одном — передвигать ноги. Левой, правой, левой… остальное не важно. Не в этой жизни. Я словно впал в транс, из которого меня выдернуло необычайно острое чувство опасности.
Подняв голову, я увидел три силуэта, стоящих шагах в тридцати от меня. Но самое поразительное — на ними был свет. Пусть не яркий, но куда более отчетливый, чем мох на потолке и стенах. Почему они не идут дальше? Чего застряли? Почему я чувствую угрозу?
Не останавливаясь ни на секунду, я подошел ближе, и вдруг понял, что прямо стоит только один — преступник со шрамом. Ухмыляющийся Ангрел, твердо держался на ногах, в то время как тяжело дышащий мастер опирался о стену, а девушка и вовсе сжалась в ожидании не то побоев, не то, чего похуже.
— Слуга, мы должны уходить, — тяжело проговорил Гратон. — Уж лучше крысы.
— Какой я тебе слуга, — криво усмехнулся разбойник. — Ты едва держишься, «старший». Тяжело без энергии неба почти властелину? Сейчас я даже рад, что всего лишь воин. Сколько у таких, как ты, гонора. Выбрался с внешнего пояса, дошел почти до четвертого, а сейчас твое тело пожирает само себя, ища хоть крупицу силы. Ты сдохнешь с минуты на минуту.
— Если умру я, тебе тоже не выбраться, — проговорил мастер.
— Может и так, но зато развлекусь перед смертью, — сказал разбойник, подойдя к девчонке и рывком отведя её руку от груди. — Вчера ты была куда сочнее, но уж лучше уйти так, с огоньком. Не бойся, малышка, сейчас ты испытаешь немыслимое удовольствие.
— Нет! Убирайся! — выкрикнула девушка, пытаясь отодвинуться от бандита. — Урод! Смерд! Грязный оборванец! Я лучше умру!
— Да ты тоже не особо чистая, но мне это даже по вкусу, — рассмеялся разбойник, потянув девушку на себя, а когда она извернулась и попыталась пнуть его между ног, поставил блок и наотмашь ударил девушку по щеке, так что её голова отлетела назад. — Сейчас ты исполнишь мое желание, а потом исполнится твоё. Ведь ты сдохнешь, как последняя грязная шлюха.
— Я наследница фениксов! Я не… — девушка отбивалась, но силы уже покинули её, и разбойник повернул её к себе спиной. Я же застыл, обуреваемый жутким липким страхом. Холодный ветерок чувства опасности превратился в ледяной клинок, упиравшийся между лопаток. Он кричал, что нужно убираться как можно дальше, воспользоваться шансом и бежать.
Но бежать было некуда. Мотнув головой и понимая, что липкий страх никуда не уходит, я всё равно, через опускающуюся на глаза красную пелену, двинулся вперед.
— Да не дергайся ты, сейчас всё будет, — насмешливо проговорил бандит, пытаясь пристроится к отпинывающейся девушке. Сидящий у стены мастер что-то тихо говорил, но на него никто уже не обращал внимания. Зато обратили на меня, когда я подошел ближе. — О, пустышка! Хочешь попробовать девку перед смертью? Ты поди девственник. Сейчас я начну, закончу, вторым будешь. Да не дергайся ты…
Ангрел расхохотался, убирая ладони девушки, которыми она из последних сил прикрывала свой срам, отвернулся, и в этот момент я ударил его камнем в висок. Он даже не обернулся на свист веревки, череп хрустнул, бандит повалился на бок, и, не долетев до пола, исчез.
— Он не смог. Не смог, — причитала девушка, но мне было всё равно. Я пересилил противоестественный страх и теперь видел, что происходило дальше.
Шагах в двухстах от нас медленно двигалась исковерканная человеческая фигура. Почерневшие тонкие, словно обугленные ветви, руки и ноги, грудь с выпирающими рёбрами. Разинутая пасть и черные пустые глазницы. Пожалуй, после убийства Ангрела я с лёгкостью мог бы справится с этой тварью, если бы из нее не били во все стороны молнии.
Теперь понятно, почему с той стороны не нападали крысы. Медленно движущееся чудовище скорее всего зажарило их и сожрало.
— Что это за дрянь? — проговорил я вслух, не особенно надеясь на ответ.
— Светляк, — ответила всхлипывая девушка. — Нужно уходить, обратно. Его не убить. Не без печатей и техник.
— Понятия не имею, о чем ты, — ответил я оглянувшись. — Но в той стороне не только обычные крысы. Они навалятся на нас всей стаей и сожрут.
— Но ты, пустышка, выжил! — в отчаянье проговорила она.
— Потому что ни на секунду не останавливался, — покачав головой проговорил я. — Вперед — смерть. Назад — смерть. Никакого выхода. Но… может быть
