на юге, будут расширены вплоть до границы, а также включат в себя Эдру и прилегающие территории.
За победу в войне я получу себе целую область, сопоставимую по размерам с таковыми землями Амера Тиббота. Неплохо. Дело за малым, осталось победить и отстоять порт Миллер. Всего-то.
Время аудиенции подходило к концу, мы и так провели в кабинете короля почти час, что было немыслимо, учитывая количество народу, сидевшее в приемной. Но один вопрос мы так и не обсудили, постоянно перепрыгивая на тему грядущей битвы за город. А вопрос этот был важный и тревожный.
— Король, ты же в курсе, что это не я убил младшего Регона?
Кай Фотен крайне удивился такому донесению. Канцелярия подтерла за нами, не давая распространиться различным слухам, но все трупы внутри особняка записали на меня и Орвиста.
— А кто тогда?
Мы с виконтом синхронно пожали плечами.
— Я думаю, это был тот, кто предложил Гарену выкрасть Лу. Ну, или кто активно ему в этом помогал. Скорее всего, некий господин, который очень любит носить береты. Не знаю, лично ли он присутствовал тогда в поместье, или же там был просто его человек, но этот неизвестный для нас опасен, — сказал я.
При упоминании головного убора лицо короля помрачнело, и я понял, что монарх чего-то недоговаривает. Нужно ли мне было сейчас это знать? Не думаю.
Времени было немного, а мне нужно еще познакомиться с десятниками лучников, с которыми придется работать на поле боя. Король уверил, что людей отобрали надежных, и они не будут задавать вопросов, откуда я знаю, где именно находятся вражеские маги. Чуть что — спишем все на расположение ко мне Пала и божественное откровение.
Попрощались почти тепло. Кай еще раз извинился перед Лу за то, что ей пришлось пережить по недосмотру канцелярии и лично его, короля, после чего аудиенция была окончена.
Виконт с нами не пошел — его тянуло к сослуживцам, и Орвист остался вместе с той частью гвардии, что прибыла вслед за королем. Я понимал виконта. Все же, мозги долгом и службой были промыты у молодого мужчины знатно, так что наиболее комфортно он чувствовал себя в легком доспехе и куртке, с морским змеем на спине. Справедливости ради стоит сказать, что за собой Кай притащил в Миллер почти всех своих охранников — гвардия плыла на двух отдельных кораблях, две с половиной сотни бойцов и еще десяток мастеров, обслуживающих королевских стражей. Как показал опыт, если в Миллере все будет так же напряженно, как было при штурме Пите, то именно гвардия сможет переломить ход сражения.
В голове была какая-то мешанина после сумбурной встречи. Я три дня размышлял, как и что буду говорить Каю Фотену, но в итоге молодой человек обвел меня вокруг пальца, постоянно уводя беседу на волнующие его, а не меня темы. В итоге он добился желаемого, а что получил я? Пару извинений и посулы новых земель к моему имению, на этом и все.
С другой стороны, что еще нужно было смертнику? Матерь лично засвидетельствовала, что не может разорвать свое заклинание, так что придется крутиться самим. А история с Энжи показала, что прочие боги вообще бессильны. Удивительно, смертный Гарен мог меня лечить без каких-либо проблем, со мной легко взаимодействовала Лу, но от всех остальных богов я был закрыт ошейником, который на меня повесила Первородная.
Рассуждая о странной природе заклинания призыва и договора, которое вырвало меня из родного мира в Таллерию, мы как-то незаметно вышли из резиденции.
Хмурый гвардеец вернул нам наше оружие — мой посох в походном чехле и ножны с мечом Лу, после чего мы были вольны идти куда угодно и делать что угодно. Встреча с десятниками стрелков была запланирована только на завтра.
— Пойдем поедим где-нибудь, — внезапно предложил я.
Перед аудиенцией мы легко перекусили, но ожидание в приемной и последующая встреча с королем нагнали аппетита. Лу согласилась и мы отправились в пешую прогулку по этому фешенебельному району Миллера. Подходящее заведение, которое могло претендовать на звание целого ресторана, нашлось спустя десять минут. Мы сели за чистый стол, застеленный скатертью и, под щебетание опрятно одетого лакея, сделали заказ.
Мой камзол и цепь давали полное право посещать подобные места, которые, как было видно, обслуживали только благородных посетителей и самых состоятельных купцов. Минимальным статусом для посещения подобного места можно было бы назвать «капитан торгового корабля», причем не частного, а именно крупной торговой гильдии.
Нам подали вина и легких закусок — время было уже обеденное, так что ничего против алкоголя я не имел. После принесли молодую дичь, только-только добытую, освежеванную и приготовленную. По заверениям полового — так и вовсе, абсолютный свежак, вырезка прибыла на кухню сегодняшним утром.
Мясо было нежным и очень вкусным, на самом деле свежайшее, а не засоленное и потом вымоченное в воде, так что сомневаться в словах обслуги причин не было.
На десерт принесли по кусочку пирога с вареньем из каких-то заморских ягод, которые собирали на юге круглый год, после чего грузили на магически созданные в трюмах ледники и под всеми парусами везли на север. Мне было страшно представить, сколько стоила баночка такого лакомства, но цена десерта была вовсе неприличной — двенадцать серебра за кусок.
Лакомство того стоило. Кроме меда я ничего сладкого здесь не ел — восточные сладости из вываренного сока, которыми увлекался король Кай Фотен, мне были не по душе, и я предпочитал простые пирожки с дикими северными ягодами. Все они были кисловатыми, особенно после запекания, а вот именно этот пирог просто таял во рту.
Лу тоже оценила угощение и наша вялая беседа, которую мы кое-как поддерживали за главным блюдом, окончательно сошла на нет.
После еды мы еще немного прогулялись. Идти домой не хотелось. Это бы означало приближение дел, приближение скорой битвы за этот портовый город, а это новая кровь, страдания и, возможно, даже наша гибель.
Я не был заядлым оптимистом и смотрел на вещи здраво. Придется опять сунуть обе руки в мясорубку и молиться, что она вовремя остановится. Я не считал гонгорцев глупцами, которые повторят ошибки, совершенные паринийцами в Пите, так что удар будет мощным и, что самое опасное, заранее спланированным. С полноценной подготовкой.
Лу чувствовала мое настроение и тоже заразилась унынием. Сейчас богиня была как-то даже печальна, вместо своего традиционно задумчивого и отчужденного состояния.
— Глупо это все, Антон.
— М? Ты о
