Девушка зарделась от смущения и, боясь даже пошевельнуться, застыла, словно изваяние. Варвар и сейчас, словно это случилось вчера, видел ее покрасневшее личико и даже кончики маленьких ушей, окрасившиеся в розовый цвет.
Сейчас Конан понимал, что никакая молодая и невинная девушка не могла бы доставить мужчине такого удовольствия, как это делала Денияра. Она наслаждалась девичьим смущением и искоса поглядывала на Конана, наблюдая, как все происходящее разжигает в нем новую страсть.
Будучи женщиной опытной в любовных усладах, она знала: то, что киммериец получит от этой девушки, потом трижды возвратится ей, когда она его заполучит вновь.
– Любовь моя, пощади ее, видишь, она почти в обмороке,- пытался заступиться за Мадину киммериец.
– Она без чувств от желания, чтобы ты объездил ее хорошенько,- Денияра подошла к служанке и принялась сама раздевать ее.- Помоги мне, Конан,- поддразнила она варвара,- или ты не знаешь, как обращаться с девушками?
Киммериец не противился, и они вдвоем начали снимать покров за покровом с юной женщины, причем Денияра успевала нежно прикасаться к нему и дарить свои поцелуи. Обнаженная Мадина была еще красивее, чем в одежде, а это случается далеко не со всеми женщинами.
Она, по-прежнему смущаясь и опустив глаза, пыталась ладонями закрыть свое тело от обжигающих взглядов варвара. Тогда Денияра позвала двух остальных девушек и велела им тоже снять одежды. Прибежавших женщин не пришлось уговаривать долго, через мгновение они, как будто только и ждали этого, остались в одних ожерельях и кольцах.
Вспоминая это, киммериец понимал, что две служанки сговорились со своей хозяйкой, но тогда он принял происходящее за чистую монету.
– А теперь танцуйте, покажитесь нашему другу, пусть он посмотрит, умеете ли вы двигаться и нет ли у вас тайных изъянов,- приказала хозяйка.
Затеянное представление продолжало доставлять ей огромное удовольствие. Девушки легко двинулись по кругу, покачивая бедрами и поворачиваясь во все стороны, чтобы Конан мог рассмотреть их прелести. Такого варвар вынести уже не смог: он, как ястреб на стаю куропаток, бросился на них и, выхватив из круга Мадину, унес ее в свою спальню. И там он уж не подкачал! Так и продолжалось: Денияра, Мадина, Шариза, Замира, Денияра, Ма…
Но, несмотря на то, что девушки были моложе хозяйки, тела их свежее и кожа более гладкая, если бы ему пришлось выбирать, то он отдал бы предпочтение Денияре. Так что разница в возрасте не все, по крайней мере, не самое главное…
Киммериец оторвался от сладостных воспоминаний. Что ж, ему вполне понятно, как чувствует себя юноша, желающий Испарану, и как ему мешает его, Конана, присутствие.
Соратница хана! Хорошее звание… Киммерийцу не хотелось расставаться с Испараной, больше всего на свете он жаждал взять ее с собой. Но в то же время он понимал, что ничего хорошего не выйдет, если он заставит гордую красавицу скитаться с ним по всему миру. Она была настоящая боевая подруга, искусная в обращении с оружием, выносливая и сильная, но все же лучше ей остаться здесь.
– Послушай…- Он поднял глаза на Джунгир-хана, который все это время, пока он предавался воспоминаниям, напряженно ожидал ответа.- Послушай,- повторил варвар,- я клялся киммерийским Кромом и замбулийским Эрликом, шанкийской Тебой и рогами этой нечисти Нергала, что никогда не вернусь в Замбулу и даже забуду название вашего города! Видишь сам, пришлось нарушить обет. Думаю, боги простят меня за это,- усмехнулся он,- но все равно оставаться здесь мне не хочется, так же как и тогда, несколько лет назад.
Лицо Джунгир-хана прояснилось, и впервые за время их беседы на нем появилось некое подобие улыбки.
– Завтра утром я покину твой благословенный город.- Варвар встал и, похлопав правителя по плечу, добавил:- Не смотри так мрачно на мир. Ты опять на троне, а все, остальное уладится, поверь мне. Жизнь продолжается!
Джунгир-хан повеселел окончательно и, когда варвар, обернувшись у дверей, дружески помахал ему рукой, ответил радостной и открытой улыбкой.
Варвар побродил на прощание по Замбуле, заглянул в пару питейных заведений, где его появление вызывало любопытные взгляды и шепот собравшихся. Везде обслуживали по первому разряду, ловя каждый его взгляд и стараясь угодить. Ему даже не приходилось заботиться о размерах счета за выпивку, поскольку каждый хозяин считал своим долгом угостить его за счет заведения. В «Королевской Таверне» оркестр, состоявший из четырех сильно подвыпивших музыкантов, даже сыграл в его честь какой-то замбулийский марш под одобрительные хлопки и выкрики посетителей.
Наступил вечер, и киммериец возвратился во дворец.
Перед покоями Испараны щебетали и суетились несколько девушек. В одной из них варвар узнал сестру Юлбаша. Малика была одета в полупрозрачные шелковые одежды, которые не скрывали ее округлых плеч, небольших, прелестной формы грудей и плоского, с легкой девичьей припухлостью живота. Бедра обвивал широкий серебряный пояс, спускавшийся вниз, как у шанкийских женщин. Никто не признал бы в ней несчастную и изможденную девушку, которую без чувств и прикрытую лишь жалкими лохмотьями притащили в подземелье визиря Хоарезма.
«Неплохо устроились брат с сестричкой»,- хмыкнул про себя Конан, не упуская случая легонько щипнуть прелестницу за тугую округлость сзади. Девушка протестующе взвизгнула, но в ее глазах варвар прочел совсем другое.
– Хозяйка твоя здесь?- спросил киммериец, откровенно рассматривая ее тело, просвечивающее сквозь тонкую ткань.
– Она ждет тебя, господин,- с легким сожалением в голосе ответила Малика.
Варвар вошел в покои Испараны. Посредине просторного помещения, стены которого были выложены розовым карпашским мрамором, находился небольшой круглый бассейн, где полулежала обнаженная Испарана. Вокруг нее суетились несколько женщин. Служанки терли мягкими губками прекрасное тело своей хозяйки. Их одежда состояла лишь из куска шелка, небрежно обернутого вокруг бедер. Конан, слегка прищурившись, оглянулся, куда бы ему присесть.
– Садись прямо на ковер,- засмеялась Испарана, ничуть не смущенная, что он застал ее в таком виде.
Скорее всего, женщина хотела, чтобы он видел все ее приготовления к ночи. Она сладко потянулась в голубоватой воде, и ее движение кошачьей грацией напомнило варвару мягкую поступь пантеры.
«Тигрица!» – глядя на нее, подумал киммериец, опускаясь на пушистые ковры, которыми был устлан пол зала.
Девушки между тем закончили омовение госпожи, и она вышла из бассейна, показавшись во всей своей красе. Капельки воды блестели на ее теле, словно мелкие переливающиеся жемчужины. Служанки закутали ее в шелк, и он тотчас пропитался водой и прилип к коже, совсем не скрывая восхитительного тела. Испарана, отпустив служанок кивком головы, медленными шагами подошла к киммерийцу. Он, не в силах больше ждать, вскочил и, подхватив женщину на руки, понес в находившуюся за полукруглым проемом в стене спальню.
