Губернатор задумчиво перевёл взгляд с меня на молчавшего всё это время Вяземского и только хотел что-то сказать, как из рядов чиновников и полицейских позади него разнёсся тихий ропот. Плотная толпа подхватила вал шепотков и, будто по мановению руки, расступилась, а полицейские поспешно изобразили две шеренги, чтобы пропустить идущего в сопровождении адъютанта довольно высокого крупного телосложения статного мужчину лет около пятидесяти с седыми усами а-ля-Кайзер Вильгельм на овальном бледном лице.
Я замер, боясь пошевелиться. Неужели... Левое предплечье горело огнём, который медленно переползал на плечо, затем на шею и заставлял напрягать мышцы спины. Такого при контакте с Ремесленниками и Странником не было. Неужели Демиург? Удача идёт в руки сама. Горячая волна коснулась затылка и ударила в мозг, смывая мгновенной волной все сомнения. Нет...не Демиург, но Гений, да ещё в сопровождении не менее двух Ремесленников!
Одет он был в однобортную тужурку цвета хаки с Георгиевским крестом в петличке и генеральскими погонами, на которых отчётливо были различимы короны и вензеля императорского дома Романовых. Голова его была непокрыта, высокий лоб и глубокие залысины придавали принцу облик незаурядного мыслителя. Взгляд вызывал неприятное чувство и был направлен словно сквозь меня, представлял собой великолепный образчик безразличия. Тем не менее голос принца выражал довольно живой интерес к происходящему:
- Николай Васильевич, не мог не вмешаться, несмотря на нашу с вами договорённость, - мягкий тихий баритон принца заставлял прислушиваться к каждому его слову. Похоже, этот человек привык говорить вполголоса. Такие персонажи не кричат, а слова их принято выслушивать на цыпочках.
- Ничего не имею против, ваше Императорское Высочество, - поклонился губернатор, отступая немного в сторону. Порыв проказливого ветра в лицо заставил принца слегка прищуриться. Остальные замерли, не сводя взглядов с принца Ольденбургского, что собственной персоной решил вместе с комиссией посетить наш...гадюшник.
- Я невольно стал свидетелем доклада этого интересного молодого человека и мне захотелось задать ему несколько вопросов. Информация из первых рук, знаете ли, важнее порой десятков реляций и чиновничьих отчётов. Не так ли, Николай Васильевич?
- Не смею спорить, Александр Петрович, - губернатор снова поклонился, обозначив лицом всепоглощающее внимание и заинтересованность.
- Итак, юноша. Мне показалось, или вы, делая доклад, не скрою, краткий и довольно всеобъемлющий, не сказали всего, что хотели?
- Э-э-э, ваше Императорское Высочество, простите, я полагал, что мои мысли, выводы и эмоциональная оценка происходящего не так важны для комиссии, как необходимые для планирования дальнейшей помощи цифры.
- Позвольте мне решать, господин Пронькин, что важно, а что нет для комиссии! Считайте, у вас своеобразный карт-бланш на выражение мнения. А цифры оставьте тем, кто с ними лучше обходится. Вы ведь понимаете выражение "карт-бланш"?
- Я понял, ваше Императорское Высочество, и всецело осознаю меру ответственности. Извините, но есть одна маленькая просьба, - обращаясь к принцу, я краем глаза поймал нахмурившееся лицо губернатора и его как бы невзначай тронувший губы указательный палец. Но какой-то бесстрашный чертёнок дёрнул меня изнутри, и я подмигнул Протасьеву, заставив его брови поползти вверх. Ольденбургский, если и заметил мою невинную эскападу, виду не подал.
- Изложите...
- Покорнейше прошу вас приказать уважаемым господам - членам комиссии отойти на два метра от меня. И сами поостерегитесь. Я только что от вагонов, из самого очага скверны. Ветер, конечно, всё больше в мою сторону дует. Но на вас ни халатов, ни масок. Для вшей ведь всё одно: что Император, что сапожник, - произнося эти слова, я был предельно осторожен и не отрывал взгляда от лица принца ни на секунду, - ваше высокоблагородие, - обернулся я к Вяземскому, - было бы неплохо подготовить для членов комиссии халаты, маски и наволочки на сапоги.
Иван Ильич кивнул и быстро зашептал на ухо Демьяну, не отрывая взгляда от нас с принцем.
- Что ж, это будет вполне предусмотрительно. Николай Васильевич, будьте любезны, распорядитесь, - губернатор что-то вполголоса сказал полицмейстеру. Вскоре масса сопровождающих пришла в движение, деликатно отсекаемая цепью полицейских. Рядом с принцем остались лишь его адъютант и губернатор. Я же, отметив, что высокопоставленные собеседники остались там же, где и стояли, сам отступил на шаг, невольно заставляя отодвинуться и сотрудников лазарета.
- Благодарю, ваше Императорское Высочество! - коротко кивнул я, - прошу, не судите строго, скажу, как на духу. С точки зрения эпидемиологии, как науки, написанной кровью не только больных, но и врачей, идея везти пленных турок через пол-России, мягко говоря, недальновидная, но и это не главное. Понятно, что победитель должен быть милосерден, и это в русской традиции. Слава богу, нет добрее русского солдата, особенно в отношении к побеждённому врагу. Что касается обустройства обсервационного пункта, я заметил ряд слабых мест, о которых не могу умолчать. О некоторых из них я уже сообщал господину Вяземскому, он передал просьбу по команде. Поэтому, извините, может быть, повторюсь. Первое. Считаю, что нужно как можно скорее организовать сжигание трупов, можно даже прямо здесь, на небольшом пустыре у последнего вагона, вырыв предварительно соответствующих размеров котлован. Возможно, в несколько этапов, но, полагаю, удастся сделать это разом при достаточном количестве керосина и дров. Останки же, при участии местного мусульманского духовенства, можно захоронить в братской могиле. Всё следует проводить в строгой тайне: сжигание у мусульман равно горению в аду. Но если этого не сделать с заражёнными трупами, то в аду окажется гораздо больше людей. Оговорюсь, что также возможные жалобы со стороны горожан на дым и сажу можно игнорировать, так как, в противном случае, придётся заражённые трупы везти через весь город на телегах. Понятно, что во избежание беспорядков, это придётся делать ночью. Но ведь и сами телеги придётся дезинфицировать. К тому же только с этого эшелона у нас почти сотня трупов! Второе, нельзя забывать, что это всего лишь первый эшелон и завтра, как нам сообщили, прибудут ещё два. Людям придётся работать в авральном режиме. А ведь этими тремя составами всё не закончится? Обустройством своего обсервационного пункта в густонаселённой Самаре мы подвергаем риску не только непосредственно задействованный персонал: санитаров, врачей, сестёр милосердия, фельдшеров. Но и солдат оцепления, полицейских, вас, членов комиссии, поставщиков необходимых товаров, служащих железной дороги...да мало ли кого ещё из случайных людей? Даже вещи, обувь, что пожертвуют для турок горожане и благотворительные организации, потребуют эпидконтроля.
- Это почему же? - не выдержал губернатор. Принц остался бесстрастен, лишь поощрительно изредка кивал.
- Потому что воруют, ваше высокопревосходительство, воровали, воруют и будут воровать! Представьте, выдадут турку справный пиджак или кафтан, он в нём походит, а ночью его попятят? А потом продадут на самарском рынке. Тифозную одёжку! Нужно пояснять, сколько больных тифом горожан появятся через неделю? Или та одежда, что сейчас на пленных. Мы-то её срезаем с тех, кто без сознания, а ну как кто повадится меняться с турками на еду? Идиотов хватает, а дыр вот в этих заборах, - я указал на складские загородки, - и подавно! Может, я и неправ, и дую на воду? Но исключать подобное нельзя и полиции бдеть и пресекать по всей строгости, поскольку объяснять всем тёмным и неграмотным нет времени. В связи с этим нужно также отрядить специальную команду по борьбе с крысами. Здесь зона складов, - я обвёл рукой вокруг, - в том числе и продуктовых. И крысы не переводятся круглый год. Трупы лежат уже почти половину суток и с каждым часом у вшей-переносчиков всё больше шансов заразить местных грызунов. Идеально было бы также организовать здесь рядом в одном из складов баню для персонала и солдат охранения. Русская баня - первое дело против вшей. Наши вон ребятушки-молодцы из бригады, что сейчас отдыхает, прямо в палатке баньку по-чёрному смастерили. Тоже выход, хоть и временный. И, конечно, всё это требует бездну ресурсов. Прежде всего, бесперебойного подвоза воды, нужна карболка, мыло, лохани и тазы - всего этого уже не хватает. Не говоря уже об одеялах и какой-никакой одежде для турок. Для пленных лучше всего пару походных армейских кухонь сюда подвезти вместе с продуктами... - к концу своей запальчивой речи я несколько подрастерял энтузиазм. Да и усталость от сумасшедшего темпа, взятого нашей бригадой, наконец, стала брать своё. В заключения я просто сказал: "Да не оставит нас святой Георгий Победоносец, упаси Господь, пустить эту заразу в город. Не хватало нам воевать с тифом и холерой в глубоком тылу..."
