Глаза Ян Шанюана все еще оставались приоткрытыми. Голова по-прежнему была теплой, а кровь испачкала его руки, одежду и стекала на пол.
Фа Ханг почувствовал, что снова теряет контроль над собой, снова проваливается в черноту, словно кто-то сзади дернул его за одежду и столкнул в пропасть, чтобы выбраться из нее самому. А человек, который остановил его в прошлый раз, теперь лишился головы…
Когда живешь столько столетий, выходишь из самых сложных битв живым, смерть становится слишком внезапным событием. Когда Ян Шанюан оказался рядом с мостом, то сначала ему показалось, что его вышвырнуло с места битвы. Он быстро осмотрелся, чтобы понять, в какую сторону возвращаться. И тут все понял.
Мост был веревочным, проходил над пропастью в скалах настолько высоких, что внизу были видны облака. Да и сам мост тоже уходил куда-то в облака. На нем не было перекладин, только веревки. Ян Шанюан ощупал свое лицо – только что оно было старым, совсем недавно – лицом тридцатилетнего мужчины. Сейчас он отчего-то думал, что у него лицо семнадцатилетнего мальчишки. Во всяком случае, морщин на нем не было.
Он не стремился к бессмертию. Только сейчас усталость за все прожитые годы навалилась на него, и он ощутил себя так, словно закончил очень сложное дело и теперь мог отдохнуть.
– Шанюан?
Ян Шанюан практически забыл этот голос, хотя сейчас он ударил его как молнией. Рядом только что никого не было, но теперь, справа от него, на расстоянии вытянутой руки, стояла молодая девушка в недорогом платье. Она смотрела на него спокойно, в то время как у Ян Шанюана перехватило дыхание.
– Ты все это время ждала меня? – спросил он. – Я не знал… Я пришел бы раньше.
– Не надо было раньше, – покачала головой девушка. – Ты пришел, когда настало время.
– А если бы я получил бессмертие и не появился здесь никогда? – спросил Ян Шанюан. Он почти не слышал своего голоса.
Девушка потупилась и пожала плечами:
– Значит, мне пришлось бы ждать вечность. Идем?
Она была здесь одна. Ни родителей, ни боевых товарищей. Может, сюда присылали только самого важного в твоей жизни человека, а может, только она и дождалась. Но Ян Шанюан медленно покачал головой, произнес уже спокойнее:
– Я не могу. Мне еще рано. Я тоже хотел бы дождаться здесь одного человека. Но теперь ты можешь подождать вместе со мной. Ведь нам, должно быть, столько надо рассказать друг другу? Ты не против?..
Сяо Тун видела, как начал падать Фа Ханг. Не как мертвый – у него подкосились ноги, он едва не рухнул на колени, но замер в неестественной позе. Богу тоже досталось: он выглядел так, словно упал со скалы на камни, его тело было местами буквально разорвано, рука висела на куске кожи. Но он собирался довольно быстро – части прирастали обратно, кожа снова становилась гладкой.
Сяо Тун настолько не верила в смерть Ян Шанюана, что сначала ей показалось, что он сейчас прирастит обратно голову и снова будет их защищать. Но восстанавливался только бог, а учитель оставался трупом, головой в руках Фа Ханга. Даже покачиваясь, тот не отпускал ее. Осознав, что произошло, Сяо Тун, внезапно даже для себя, довольно громко всхлипнула. Слез еще не было, но та каша, что сейчас как будто забила ее горло, была уже предвестником рыданий.
Фа Ханг перехватил голову удобнее, за побелевшие волосы, поднял и вгляделся в лицо. Он спокойно смотрел некоторое время, словно тоже ждал, что голова попытается прирасти. Одновременно он выпрямлялся, расправлял плечи. Его осанка стала совсем другой, да и сам Фа Ханг стал другим. Он наконец заметил не только голову в своих руках, но и срастающегося потихоньку бога.
– На одного друга меньше стало, – с досадой проговорил Фа Ханг каким-то иным, более жестким голосом.
– Ты все еще думаешь, что он твой друг? – возмутился Ван Хайфен. – Ян Шанюан крыса, а не друг. Он делал все, чтобы ты не вернулся.
– И в то же время он настолько заботился о другом мне, что ушел вместе с ним. Мог бы остаться в стороне и тогда был бы жив.
По голосу Фа Ханга казалось, что то существо, которым он стал, тоже сожалеет. Еще Сяо Тун видела, как в прорехах на его спине быстро затягивались раны.
– Не подумай, я жалею не столько его, сколько то, что у меня остался всего один верный друг.
– Знал, что ты ныть будешь. Я предлагал ему уйти, – фыркнул Ван Хайфен.
Он возвращал на места те части тела, что успели от него отделиться – кости и куски кожи, потом вставил обратно глаз. Тот тут же оброс кожей, бог моргнул, проверяя, и остался удовлетворен.
– Кто ноет? – в голосе Фа Ханга послышалась угроза.
Он отшвырнул голову, осмотрелся. Сяо Тун отчего-то очень не хотелось, чтобы он увидел ее… Лин Ху они практически спрятали, а вот она сидела на виду. Сидела и боялась даже пошевелиться. Фа Ханг теперь смотрел прямо на нее, и на его лице расползалась неприятная улыбка, абсолютно чуждая ему, словно лицо раскололось на части.
– Начинается, – прошипел Ван Хайфен. – Это просто девчонка, она не умеет ничего. Если хочешь, пойдем в город и…
– Приветствую тебя. – Фа Ханг двинулся прямо к Сяо Тун, непривычно покачиваясь при ходьбе. Сел напротив нее на корточки. – Я ведь был твоим другом, так? О, не волнуйся, почти ничего не изменилось.
Он коснулся руки Сяо Тун, но девушка продолжала сидеть словно окаменев. Она не произнесла ни слова, и Фа Ханг наклонился ниже, чтобы получше рассмотреть ее лицо.
– Ну, кроме того, что есть предложение поинтереснее дружбы. Не волнуйся, я все-таки бог теперь. Так что это даже честь…
Он приблизился к ее лицу почти вплотную. Усилием воли Сяо Тун оставалась на месте и даже не плакала. Она отвернулась, но это был лишь порыв, который она не смогла контролировать. Сяо Тун тут же повернулась обратно, глядя в глаза новому Фа Хангу, и чуть приоткрыла губы.
Фа Ханг, пока что осторожно, держал ее за руку. Девушка не сопротивлялась, и нового приглашения ему было не нужно – он впился в ее губы поцелуем. Ван Хайфен довольно громко выразил недовольство, окликнул:
– Хотя бы не здесь. Ну, хочешь ее – заберем с собой. Там снаружи еще служанок полно, если их не убили. Хочешь их – валяй, если успеешь отобрать их у чудовищ. Только давай убираться отсюда! Ты все еще не
