оборванные истории.
– Я тоже думаю, что нужно закончить, – кивнула Вердад. – Тем более что осталось совсем немного.
Первые фьюзы добрались до колонии в образе снежных демонов. Отличия между ними были столь незначительны, что люди просто не заметили подвох. Впрочем, были те, кто забеспокоился почти сразу – например, младший сын Мауро ДиНаталя, Элия. Но он и сам толком не понял, с чем столкнулся, пока не стало слишком поздно.
Фьюзы тогда еще не были разумны, но определенно превосходили умом своего последнего носителя. Этого оказалось достаточно, чтобы выманить подальше от станции группу охотников и заразить их, подсадив в их тела фьюзов. Там, среди снегов, эти охотники и переродились, в колонию они вернулись новыми, поэтому о грядущей катастрофе никто еще не догадывался.
Теперь фьюзы обладали разумом людей, им проще было планировать и действовать вместе. Они начали заражение города и колоний, они готовили одну диверсию за другой, то отрезая станции от Орифии, то подставляя неугодных им людей. Так они избавились от Элии, так убили Мауро ДиНаталя, а позже и его сына. Так они захватили весь город одной решительной битвой – потому что перерожденные фьюзы были сильнее людей, а их здоровье граничило с бессмертием.
Тогда могли погибнуть все, если бы угрозу все-таки не распознали. Группа ученых подготовила для эвакуации станцию, расположенную рядом с кораблем колонистов. Туда бежали последние люди, они смогли организовать полноценную оборону и дожить до сегодняшнего дня. Впрочем, даже это стало бы невозможным, если бы они не пошли на добровольное заражение. Вот только они остановились на второй фазе эволюции фьюзов, когда эти создания еще оставались паразитами, не управляющими телом. Истинную угрозу представляла только третья стадия – полностью переродившиеся фьюзы.
– Так что они собой представляют? – спросила Альда. – Все эти стадии, заражение… Я прежде сталкивалась только с классическими паразитами, которые навсегда связаны с хостом.
– Вот так фьюзы существуют только на второй стадии, – кивнула Вердад. – Такой паразит сейчас живет во мне и во всех, кого вы видите. Но на первой и третьей стадии фьюзы не паразиты в классическом понимании. Остальное я объясню уже в колонии, там я смогу кое-что показать вам.
Что ж, уже сейчас Альда получила объяснения того, почему на уровне телепатии колонисты создавали ощущение нестабильности, какой-то необъяснимой энергетической дрожи. Она просто чувствовала живущего в них паразита – но, поскольку он не был активен, не воспринимала его как отдельный разум.
Снегоход мягко разрезал метель, пробираясь вперед, угрозы Альда пока не улавливала. Благодаря этому до станции они добрались быстрее, чем она ожидала.
Тут сразу можно было догадаться, что колонисты готовились к длительной обороне. Изначально станцию Борей строили по той же схеме, что и остальные. Но теперь она терялась за несколькими каменными стенами, возведенными вокруг нее. Между стен располагались металлически колья и острые ледяные плиты. Некоторые были обломаны и изогнуты, значит, в свое время фьюзы пытались прорваться, а потом прекратили.
Основное здание станции тоже увеличили, надстроив несколько этажей. Однако даже оно терялось по сравнению с черной громадой корабля, нависавшей над станцией острой скалой. При падении «Равана» частично ушла под лед, но закрепилась там, не затонув. Теперь оставшаяся на поверхности часть активно использовалась, на это указывал свет, горящий в круглых иллюминаторах.
Да и местные жители не скрывались. Они, очевидно, уже слышали о появлении «инопланетян», они были удивлены и насторожены. Их разум Альда тоже воспринимала как «дрожащий», она пока не находила здесь ни одного человека, который не был бы заражен паразитом.
– Вы не устали? – поинтересовалась Вердад, когда они из снегохода перешли в основное здание. – Не голодны? Мы можем пообедать, выделить вам время на сон…
– В эвакуационной комнате был запас еды, мы поели там, – солгала Альда. Показывать колонистам, как долго они могут обходиться без еды и воды, пока не хотелось. – Да и какой тут сон? Нам сейчас нужна правда, вся.
– Как вам будет угодно.
В основном здании они не задержались, да и колонисты на их пути не становились. Альда чувствовала, что поговорить этим людям хочется, у них были десятки вопросов. Однако никто из них не рискнул бы перечить Вердад, она, выглядящая ребенком, за годы на станции сумела наработать непререкаемый авторитет – и вовсе не потому, что была внучкой Мауро ДиНаталя.
По ледяному тоннелю, построенному на поверхности, они прошли из основного здания на территорию корабля. Жизнь кипела наверху, а они направились на один из подводных уровней – впрочем, отлично изолированных и защищенных от стихии.
Здесь располагались лаборатории, одна из которых, самая большая и ярко освещенная, была посвящена фьюзам. Центральное место в ней, безусловно, занимали три высоких, похожих на стеклянные колбы аквариума в полный человеческий рост.
– Когда мы только перебрались сюда, ничего такого у нас не было, – признала Вердад. – И даже название «фьюзы» появилось намного позже. В корне его, как вы поняли, указание на то, что они могут сливаться со своим носителем. Вот это самая примитивная форма фьюзов, их личинки, с помощью которых и происходит заражение. Они – первая стадия.
В первом аквариуме и правда метались живые существа. Они были настолько крошечными, что Альда и вовсе не рассмотрела бы их, если бы не грамотная подсветка. Личинки фьюзов не выглядели опасными, они напоминали червей с короткими извивающимися телами.
– Личинки находятся в теле родителя до последнего и становятся активны, когда родитель умирает, – пояснила Вердад. – А умирает он неизменно, это финал жизненного цикла фьюзов, предусмотренный их сущностью. После смерти заражение происходит через питание – кто первый доберется до трупа, тот и станет носителем второй фазы. Среди наледных видов Хионы травоядных нет, так что носителем может стать кто угодно. Но чаще всего это сурнджи, безобидные маленькие падальщики, способные выжить и в воде, и на льду.
Во втором аквариуме хранилось уже мертвое существо – видимо, кто-то из тех самых сурнджи. Альде оно напоминало плоскую рептилию с округлым телом и короткими лапами. В отдельном отсеке рядом с ним плавал ярко-красный шарик, исчерченный тонкими венами.
– В организм носителя при питании попадают десятки, если не сотни личинок, – продолжила рассказ Вердад. – Но тут запускается естественный эволюционный процесс фьюзов. Только одна личинка развивается до носителя генетической информации, полноценного доминирующего паразита – видите вот эту алую сферу? Это она.
– А все остальные? – уточнила Альда. – Умирают?
– Нет, они просто теряют возможность эволюционировать и приобретают защитную функцию. Они поддерживают организм носителя молодым и здоровым до момента, когда появится новый носитель. Тут на их поведение, выработанное многими поколениями, влияет Хиона. На этой планете бывают долгие бури, бывает усиление мороза, бывают оттепели, растапливающие ледник… Да многое бывает. Охота останавливается, миграция смещается, а фьюзы никак
