после того как некромант отпустит душу. Поэтому они так опасны, если тёмного мага не будет рядом, один способен вырезать весь город, даже если там будет полно магов, которые будут уничтожать его оболочки. Он просто будет привязываться к новой.
— В таком случае хорошо, что ты здесь.
— Хорошо, что в мертвецкой только тело Алика, к покойным магам сложнее прицепиться.
— Вам нужно передать все это Торну. Подробный отчет и все объяснительные, я напишу, как только более или менее приду в себя. Сейчас под действием всех обезболивающих, я не уверен, что соображаю трезво. Наверное, мне надо будет передать дела кому-то другому, по крайней мере, пока не поправлюсь. Но думаю, что я больше не буду вашим начальником, — в голосе Вестара чувствовалось сожаление, но оно, скорее всего, было из-за смерти подчиненного, чем из-за потери должности.
— Да брось, что же лорд Торн не поймёт, что смерть Алика трагическая случайность, — проговорил молчавший до этого Милор, — от такого никто не застрахован.
— Мы должны были проверить сопроводительные документы, — возразил Ирван.
— Должны, — кивнула я, — но за смерть Алика ты не в ответе. Ты сам-то чудом выжил. У него не было шансов, — печально констатировала я, — один в замкнутом пространстве лаборатории, где даже серьёзных боевых артефактов не хранилось. Его магический потенциал так же не позволил бы ему выйти победителем из схватки, твоего-то еле хватило. А он алхимик, не боевик. Здесь и реакция не та, и привычные плетения и заклинания другие. Как это не печально говорить, но он бы в данных обстоятельствах в любом случае не выжил бы.
Мы помолчали немного.
— Не вини себя, — ещё раз пожала пальцы мужчины, — я видела его тело, — Вестар посмотрел мне в глаза, — его аура распадается естественно, а это значит, что смерть была быстрой и лёгкой. Он ушёл спокойно, — эти слова были правдой, но боги, как они мне тяжело дались. Только огромным усилием воли мне удалось сделать так, чтобы в глазах не показались слезы.
После этого никому больше не хотелось говорить. Вестар смотрел в противоположную стену, что-то обдумывая, наверное, пытался усмирить свою вину. Мне было жаль его. Я чувствовала, что она гложет его, но он действительно не виноват. Не факт, что если бы он оказался там раньше, то смог бы спасти Алика. Так что Ирвану остаётся только научиться жить с этим. За всю свою жизнь я видела множество смертей и пришла к выводам, что люди скорее не забывают или смиряются, они просто учатся жить с этим. И чем ближе был умерший человек, тем сложнее жить дальше без него. Самое главное в смерти — это отпустить, чтобы ни вина, ни тоска, ни печаль не стали отравой для дальнейшей жизни. Нельзя забывать, но и жить болью об умершем человеке тоже нельзя.
Седрик скомкано попрощался и ушёл, видимо почувствовал неловкость нашего молчания. Ещё немного посидев, я тоже пошла, просто ждала, чтобы Милор ушёл подальше, мне больше не хотелось ни с кем встречаться. Я все ещё намеривалась взять успокоительную настойку у главного целителя.
Цервика я нашла в кабинете главного целителя. Он сидел за столом и подписывал лечебные карты больных. Главный целитель больницы, а в нашем городе она одна, что делало его и главным городским целителем, редко ведет больных лично, чаще всего он наблюдает за своими подчиненными и вмешивается только в особо тяжелых случаях. Но так как город у нас небольшой, то, чтобы не скучать, магистр Мирин частенько брал больных наравне со своими подчиненными. Вот и Вестара по-видимому вел сам.
— Можно? — коротко стукнув по приоткрытой двери кабинета, я зашла, дождавшись приглашающего жеста от Цервика. — Извини, что так резко на тебя набросилась в мертвецкой, просто перенервничала, — я ощущала небольшую вину за то, что фактически отчитала человека старше и опытнее себя, даже, несмотря на то, что между нами были отношения, похожие на приятельские.
— Да ничего. Я сам виноват, ты все правильно сказала, — с сожалением в голосе ответил целитель, — я ведь поэтому и забрался так далеко от столицы. Потенциал дара у меня хороший, и я мог бы найти работу в Садалии, но этот демонов страх перед нежитью не дает мне нормально работать с собственной магией. — Он устало прикрыл глаза, а потом неожиданно признался, — я ведь темным стал после того, как отец, ушедший на охоту, домой вернулся гулем. Мы то уже его оплакали, три месяца прошло, как он пропал. А он вот вызрел где-то, где умер, да и нашел дорогу домой. Всех убил, кто в доме был. Выжил только я, потому что на чердаке сидел, мать за яблоками послала, да сестра младшая, которая бабке по хозяйству в ее доме помогала. Двое братьев, сестру и мать сожрал, гад. И до меня добрался, знаешь же какой у них нюх, — мужчина смотрел в стол, пока рассказывал. — Но тогда мужики подоспели, подняли на колья. Живой я остался, только жизни той мне немного осталось, от когтей гуля простыми настойками не вылечишься, а мага в деревне не было. Неделю метался в бреду у бабки, пока она да сестра рыдали от горя, что всех в одночасье потеряли. Тогда то и зажглась искра темного дара во мне. Выжил, все только удивлялись, да и я сам тоже. А потом когда мне шестнадцать стукнуло, как раз через нашу деревню магистр темной магии проезжал, он то мне все и рассказал и с собой забрал. Такая история, — криво улыбнулся он, — вот только до сих пор не могу забыть, как лицо отца изменилось, превратившись в гуля, и как оно перемазанное кровью родных надвигалось на меня, блестя голодными глазами и издавая утробный рык. Мне вот уже сорок лет, а я все не могу детский страх преодолеть, — обреченно покачал он головой.
— Для нас это нормально, — после такой исповеди, я непроизвольно прониклась симпатией к этому мрачному мужчине, многое стало понятно теперь, — за плечами каждого темного полно кошмаров, которые они ежедневно преодолевают, чтобы с кем-то другим не случился подобный ужас.
— Хорошие слова, — взгляд Цервика немного просветлел.
— Это не я сказала, так мне всегда говорил наставник Арвен.
— Я тоже у него учился, замечательный он человек! — и резко выдохнув, словно переключаясь, мужчина спросил, — Ты что-то хотела?
— Да, — кивнула и немного смущенно попросила, — ты мог бы мне дать какое-нибудь успокоительное? А то в последнее время на меня столько всего свалилось, боюсь, что не совладаю с эмоциями, — честно сказала я причину для приема зелья.
— Среднего эффекта подойдет? — спросил мужчина,
