Рогатый несколько раз кивнул головой, чем ввел девочек в ступор.
— Похоже, он, в самом деле, нас понимает, — потрясённо сказала Фила.
Пётр уходил далеко, потом поворачивал назад, почти доходил до места перезапуска, но потом опять оттуда убегал в прямом смысле этого слова.
Совсем уйти не получалось. Он думал, что решил проблему Артура. Да, жестоко, но всё же это лучше, чем пережидать вечность. Но чувства убеждали его в обратном, и совесть не позволяла уйти. Как-то это было не по-человечески.
Так он и метался туда и обратно некоторое время, пока, наконец, эмоционально не обессилел, не улёгся на пол и не впал в прострацию. Он не знал, что делать дальше и в глубине души понимал, что уйти не сможет и всё равно вернётся к Артуру. Как минимум для того, чтобы вернуть всё как было. Разрушить эту петлю смерти, в которую он его поместил.
Он знал, что прошло уже несколько перезапусков. Он их чувствовал, каким-то необъяснимым чутьём. А это значит, что Артур уже несколько раз умирал.
Пётр попытался представить, каково это, если твоя жизнь состоит из коротких вспышек в несколько секунд, в которые ты каждый раз умираешь? Если остальное время до перезапуска занимает небытие, то Артура ждёт такая же вечность, только всю эту вечность он будет мучительно умирать. Для него это будут непрерывные смерти, раз остального он не будет помнить. А это, наверное, ад! Это гораздо хуже чем то, что было у Артура раньше. Тогда у него был хотя бы покой.
Осознав и очень явственно представив всё это, Пётр резко встал и решительно пошёл обратно. Эту ошибку нужно было срочно исправлять. И как он сразу не понял всех последствий? Почему ему раньше казалось, что это если и не хорошая идея, то вполне приемлемая, которая разрывает эту петлю?
Пётр побежал. Он бежал что есть сил, потому что скоро должен был состояться очередной перезапуск, и хотелось успеть до него. Он понимал, что уже не успеет, но всё равно надеялся.
Он почти успел. Успел увидеть, как Артур в очередной раз умирает. Но не успел добежать и отодвинуть своё орудие смерти, чтобы в следующий перезапуск этого не произошло. Артуру предстояло умереть ещё как минимум один раз.
Труп уже не перемещался на своё место за столом. Таким образом, положение тела изменить удалось. Только вот хозяину этого тела от этого было не легче. Точнее, у этого тела больше не было хозяина.
Сидеть в коридоре рядом с мертвецом не было никакого желания, и Пётр пошёл в столовую. Бесцельно послонявшись туда-сюда, он всё же добрёл до кухни и решил поесть, чтобы скоротать время.
Делал он всё нарочито медленно, чтобы после еды не пришлось придумывать новое дело, потому что ожидание очень утомляло. И Пётр знал почему. Ему было страшно, что он неправильно рассчитает время, не успеет отодвинуть вовремя своё орудие казни и Артуру придётся умирать ещё один лишний раз. А может даже несколько лишних раз.
Остановить это как можно скорее, казалось Петру невероятно важным, несмотря на то, что совсем недавно он собирался сохранить такое положение вещей навечно.
Эта пауза между перезапусками была самой длинной из всех, которые ему удалось пережить. Время превратилось в тугую резину. Но как медленно оно не тянулось, всё равно, три часа прошли, и Пётр пошёл ждать перезапуск возле Артура.
Рядом с трупом на него накатывало особенно сильно. Появилось чувство вины и не хотело отпускать. Уж лучше бы он просто всё бросил и ушёл, чем изобретал вот это. Но осталось чуть-чуть. Подождать ещё самую малость. Буквально, считанные минуты.
Пётр выбрал место, с которого будет удобно сдвинуть аппарат, когда начнётся перезапуск. Он всё ждал и ждал, а перезапуск всё не начинался и не начинался. Стало даже казаться, что его больше не будет. Что всё закончилось раз и навсегда. Что эта петля разорвалась сама собой.
Но в душе он знал, что просто торопит события. Что это нетерпение так себя проявляет. Он несколько раз вставал в стойку, готовясь двигать стул с копьём, и несколько раз, устав стоять наизготовку, распрямлялся и начинал прохаживаться.
Когда это произошло в третий раз, перезапуск, наконец, начался. Как всегда неожиданно. Как всегда в таки случаях и бывает, Пётр оказался в максимально неудобном месте для того, что ему нужно было сделать, хотя и держался рядом и не отходил далеко.
Он был сбоку от Артура. Поняв, что обежать его может не успеть, Пётр с размаху пнул ногой свой агрегат, чтобы сдвинуть его назад. От резкого удара он не удержался на ногах и завалился в сторону, туда, где перезапускался Артур. На какую-то секунду тело Артура потеряло плотность. На старом месте, где он висел на «копье», его уже не было, а на новом, где была его традиционная точка сборки, он ещё не появился.
В этот момент перехода Пётр и шагнул на его место. Мир раскололся и осыпался вниз миллионом зеркальных осколков. Всё заволокла зеркальная пелена. Он как будто видел все, что находится вокруг, но совершенно нереалистично. Всё состояло из зеркал и отражало и его, и орудие смерти, и Артура… но нет… Артура не было… или был, но не было Петра… или это был и Артур и Пётр одновременно… или они стремительно менялись, перетекая друг в друга.
Это то, что Пётр видел какое-то время, пока вокруг него все зеркала не начали закручиваться всё быстрее и быстрее, и он как будто оказался в центре зеркального урагана.
А потом взорвался его мозг. Взорвался и тоже как будто осыпался осколками. Как будто все его мысли, все воспоминания разлетелись в стороны маленькими кусочками и улетали всё дальше и дальше, а вместо этого всё заполнялось ярким светом.
«Теперь и я буду перезапускаться как Артур» — мелькнула единственная связанная мысль во всём этом хаосе.
Внезапно, свет, который окружал его сознание, стал заполняться картинками. Он увидел подземную базу, на которой они все находятся. Увидел во всех подробностях, вплоть до каждого самого маленького закутка и технического тупика. Увидел место, где он сейчас находится и где был до этого, пока не переместился. Как будто его голова была компьютером, в который загрузили карту всей этой научной базы.
От обилия информации Пётр испытал почти физическую боль. Краем сознания он понял, что падает на пол и начинает биться в конвульсиях, но это всё происходило как будто очень далеко и не с ним. Он же пребывал в новом сознании, в новом мире, в новых потоках информации.
И на всей этой трёхмерной карте, которая ворвалась в его сознание, во множестве мест горели фиолетовые точки. И Пётр вдруг понял, что это живые существа. Но не просто живые, а что это он и есть. Его сознание метнулось к одной из этих точек и как будто вошло в неё. Пётр осознал себя идущим по коридору. Он видел стены, видел свои ноги, видел стопку бумаг в руках. Это он шёл, а не смотрел на это со стороны. Но в то же время, он явственно понимал, что в любой момент может покинуть это тело и переместиться в другое. В другую фиолетовую точку.
Он выскочил их этого тела и метнулся к другому. Потом к третьему. Он не просто видел их глазами — он знал их мысли, их чувства, знал куда они идут и зачем. Как будто это был он сам во множестве копий… но это был не он! Это был кто-то другой…
Пётр вдруг услышал глубокий вздох. Услышал его где-то внутри себя. Это было странное ощущение… и очень непонятное.
— Как же хорошо…— сказал кто-то.
Петра резко швырнуло в своё тело. Он лежал на полу коридора. Недалеко стояло орудие смерти, но стояло одно, никого на этот раз не убив. Пётр медленно сел, но он знал что тот, кому хорошо, никуда не делся. Что он по-прежнему с ним. Внутри него!
Пётр огляделся. Сначала физически, потом мысленно, но ничего не увидел.
— Как же хорошо… — опять сказал кто-то в его голове.
— Артур? — так же мысленно спросил Пётр.
— Да, это я! Спасибо тебе! — сказал Артур, — я не верил, что ты меня освободишь, но ты это сделал. Пусть и не так, как собирался, и не так, как я мог даже предположить.
