твоему опыту.
Губы Эрегора дрогнули, на свет показались острые зубы эльфа. Ему понравился этот приказ.
Сегодня был ясный морозный день. Когда алый диск холодного зимнего солнца коснулся горизонта, Кириса вывели из камеры во двор. Эльф пытался держаться достойно, но я чувствовал его внутреннюю дрожь. Любое живое существо в подобной ситуации будет испытывать страх, в этом нет ничего постыдного.
— Ты готов принять свое наказание? — спросил я.
— Да, Владыка, — тихо ответил преступник.
Я молча протянул эльфу кинжал, который он так же молча сжал в своих руках.
— На колени, — скомандовал я, доставая из ножен свой меч.
Кирис опустился на камень двора. Вокруг нас не было ни души — только несколько висящих на стенах ламп разгоняли мрак наступивших сумерек. Я повернул голову и посмотрел на запад. Когда последние лучи солнца перестали окрашивать небо в кроваво-красный цвет, я поднял меч.
Эльф мотнул головой и, поймав ладонью свои волосы, прислонил к ним кинжал.
— О, Великая и Премудрая Нильф, вышедшая из тьмы и идущая во тьме, услышь мои слова…
В несколько движений Кирис срезал серебристый хвост и уронил волосы на землю.
— Иду за тобой я, ибо тьма невежества окружает меня…
Он опустил кинжал к левому уху. В отличие от Эрегора, который замер всего на мгновение, Кирис собирался с духом намного дольше и в глаза мне не смотрел. Но все равно, эльф справился — резким ударом он отсек часть своей плоти, которая кровавым ошметком упала рядом с волосами.
— Даруй мне прощение за мое невежество, позволь вновь прикоснуться к твоей мудрости, Великая Премудрая Нильф…
Острие кинжала скользит по щеке Кириса, оставляя длинную кровавую полосу, после чего, наконец, вонзается в левый глаз эльфа.
Кинжал со звоном падает на камень и отскакивает в сторону. Кирис опускает голову, шарит руками перед собой и собирает свои волосы, которые уже пропитались его кровью, нащупывает обрубок уха. Он берет их в свои руки и вытягивает вперед ладони, словно совершает подношение.
Остро заточенный клинок отсекает ладони эльфа. По двору проносится тихий стон Кириса. Согнувшись и прижимая к груди обрубки, которые остались от его рук, эльф пытался не закричать.
Дабы не дать темному опозориться в последние мгновения его жизни, я не стал тянуть. Едва меч остановился, я перехватил клинок, вновь замахнулся, и одним мощным, чистым ударом отделил голову преступника от его плеч.
— Она прощает тебя, — сказал я в пустоту, стоя над обезглавленным телом.
Пламя фонарей чуть дрогнуло, но был ли это ветер или это было присутствие Нильф — не столь важно.
Суд состоялся.
Тем временем в торговом доме Н’аэлора
Странный скрежет разрывал тишину поместья. Этот долгий, омерзительный звук терзал слух Филверелла.
Когда торговый дом погрузился во тьму, он не знал, что происходит, но когда из теней и мрака полезли многочисленные демоны, эльф понял, чьих это рук дело. Проклятый Владыка Нильф решил наведаться с визитом.
Он так и не смог дозваться до своих бойцов, никто не явился по приказу Филверелла, так что единственное, что оставалось командору — сидеть в кресле, пить вино и вслушиваться в омерзительный скрежет.
Что это? Когти демонических тварей скребут по камню?
Он ждал. Пусть этот колдун явится сюда! Мерзкое человеческое отродье, древность этого старика не делала его равным темным эльфам, Филверелл знал это совершенно точно. А еще он знал, что кровь темных священна, а у Владыки есть проблемы с магией. Он почти не колдовал в последние месяцы, донесения из цитадели вполне однозначны — демонов там не видели очень давно. И даже то, что происходит сейчас в поместье — предел его сил.
Филверелл думал, что же от него потребует Владыка. Он пытается его запугать, но у него ничего не выйдет. Удар по девчонке не удался, эту выскочку только ранили, но и этому Филверелл был рад. У колдуна нет ни единого доказательства того, что это дело рук командора, а значит и предъявить он ему ничего не может. Пусть скребется, сколько влезет.
Скрежет был все ближе. Вот, наконец-то дверь в его покои распахнулась, но вместо широкоплечей фигуры колдуна Филверелл увидел… опального советника Эрегора. Еще один старый пес, которому королева Ирен дала пинка под зад!
— Я даже немного разочарован, — протянул эльф, отпивая немного вина из тонкого кубка. — Впрочем, ничего удивительного. Ты, предатель своего народа, не можешь без хозяйской руки, Эрегор? Ищешь того, кто будет отдавать тебе приказы, даже если это всего лишь вонючий человек?
Советник ничего не ответил, просто вошел внутрь комнаты, а следом за ним шагнул еще один темный, которого Филверелл не знал.
— Два никчемных лакея, что пресмыкаются перед каким-то колдуном, — фыркнул Филверелл. — Хотя даже в ногте обслуги дворца больше чести, чем в вас обоих. Зачем вы явились? Что вам нужно?
Главный вопрос был задан. И что бы не ответили эти двое, Филверелл пошлет их к демонам. А еще он почувствовал облегчение, хотя и не признавался сам себе в этом. Эльфы, не Владыка. Кровь детей Н’аэлора священна, они могут только стоять и сыпать угрозами, если не хотят испытать на себе гнев Нильф. Он вообще не понимал, как этот одноглазый выродок до сих пор дышит, видимо, бесконечно замаливает свои прегрешения, другого объяснения у него нет.
— Мы пришли совершить правосудие, — наконец-то открыл свой поганый рот Эрегор, и командор в очередной раз заметил, как отвратительно выглядят его спиленные зубы. Нет, он абсолютно точно не достоин дышать одним воздухом с Филвереллом.
— Какое еще правосудие? — усмехнулся Филверелл. — Все что вы можете — убраться отсюда, грязные шавки.
В руке Эрегора блеснул короткий кинжал и Филверелл понял, что это был за скрежет. Даже отсюда он видел, как сильно пострадало лезвие. Фактически, клинок был превращен в кусок бесполезного железа. Его проще переплавить и выковать заново, чем пытаться заточить.
— Тебе было мало потерять один глаз, решил окончательно настроить Нильф против себя? — рассмеялся командор. — Ты знаешь, что происходит с теми, кто льет кровь своего народа, Эрегор?
— Знаю, — ответил эльф. — Но повторюсь, Филверелл. Это не убийство. Это исполнение правосудия. Ирнар, закрой дверь.
Опальный советник подал короткий сигнал и эльф, который пришел вместе с ним, в точности выполнил полученное указание, встав на страже и исключая любую возможность Филверелла к бегству.
— И кто же в таком случае судья? — усмехнулся
