— Четыре корабля подошли к Острову-саду, — прояснит недоумение монарха полковник Осииак — начальник Особой стражи, уже довольно пожилой, но еще весьма крепкий вояка. — И взяли его в осаду. Требуют выдать им представителя «Компании Южных морей» оу Зиингаата. Якобы тот организовал покушение на тооредаанских послов.
— А что, было покушение? Я ведь, кажется, повелел…
— Простите, ваше величество, но покушение и правда состоялось, когда послы возвращались с малого приема. Ваш приказ тогда еще не был доведен до моего сведения. — Полковник Осииак весьма многозначительно посмотрел на советника Рииксаа.
— Кто-то убит, ранен? — поспешно спросил падишах. — Сразу после приема во дворце! Прямая связь со мной! Эти сволочи решили повязать меня кровью!
— Насколько мне известно, убиты двое нападавших и еще трое захвачены в плен. — Сообщение Осииака звучало несколько успокаивающе. — Эти тооредаанские ребята и впрямь весьма лихие вояки. — В голосе полковника послышались нотки искреннего восхищения. — Даже девка схватилась за пистолет и смогла задержать одного из убийц. Мои люди только наблюдали, поскольку ваш приказ охранять послов доведен до них не был, — повторил полковник, еще раз внимательно посмотрев в сторону Рииксаа.
— И, конечно же, эти пленные уже разговорились, — злобно буркнул советник Рииксаа. — А может, тооредаанцы заставили их говорить то, что нужно им?
— Помолчи, Рииксаа, — внезапно прикрикнул на своего советника Суувасиак. — Продолжай, Осииак. Что было дальше?
— Потом тооредаанцы вернулись на свои корабли, но надолго там не задержались. Сели в лодки в сопровождении большой группы солдат и зачем-то напали на Большой дом. А уж после опять вернулись на свои суда, и спустя час с небольшим четыре фрегата оказались возле Острова-сада, а остальные корабли взяли на мушку крепость и дворец. Не хочу вас пугать, ваше величество, но десяти залпов их флагмана хватит, чтобы разнести нашу крепость на мелкие камушки. А если рассказывают правду про их новые пушки, которые стреляют зарядами невероятной мощи, то, возможно, и одного.
— Однако ни по крепости, ни по дворцу они пока не сделали ни единого выстрела. Что ты думаешь, Осииак, — глядя в окно, спросил Суувасиак. — Это война?
— Они прислали парламентера с письмом, — пожав плечами, ответил полковник. — Полагаю, чем гадать, стоит узнать все из первых рук.
Послание, которое предъявил падишаху и его придворным вездесущий оу Нииндига, было составлено скорее в виде просьбы, но по смыслу больше напоминало ультиматум. В нем кратко сообщалось о покушении на послов Тооредаана, имеющих особый статус гостей падишаха Суувасиака, и о проведенном «пострадавшими» по горячим следам расследовании. Затем коротко напоминалось о священных правилах гостеприимства, а уже в самом конце выдвигалось требование выдать виновных на суд и расправу обиженной стороне. А отказ выполнить это требование назывался «серьезным ударом, нанесенным по дружеским отношениям наших стран и влекущим за собой самые печальные последствия».
— И что все это значит, сударь? — ядовито поинтересовался советник Рииксаа у лейтенанта оу Нииндига. — Вы угрожаете нам войной?
— Я всего лишь посланец, — спокойно пожал плечами тот. — Мне приказано было передать письмо. Однако могу вам сказать, что наш адмирал в ярости. Нападение на послов короля… И не на простых послов, а на людей, включенных в круг его ближайших друзей и помощников. Я не такой уж хороший знаток истории, но такого кощунства не позволяли себе даже дикари из западных джунглей! Как и все офицеры тооредаанского флота, я имею некоторые представления о законах дипломатии и точно знаю, что особа посла священна и неприкасаема.
— Вы считаете виновными в этом происшествии именно нас? — быстро спросил полковник Осииак, перебивая открывшего было рот Рииксаа.
— Насколько мне дозволено знать — нет, — ответил лейтенант. — По крайней мере — пока нет. Но если наши требования о законной мести не будут выполнены, боюсь, мы можем воспринять это как согласие с действиями кредонских преступников.
— Однако почему вы первым делом начали военные действия и лишь потом соблаговолили уведомить нас? — опять влез в разговор советник Рииксаа. — Разве гости, которыми вы себя называете, хотя никто вас сюда и не приглашал, могут вести себя столь вольно в присутствии хозяина?
— Военные действия? — усмехнулся лейтенант. — О чем вы говорите? Всего лишь об одном-единственном холостом залпе? Поверьте мне, человеку, прошедшему Тинд и сражение у Ворот, это не больше похоже на войну, чем я на верблюда, даже несмотря на приставку «оу» перед моим именем. Пока мы лишь предприняли некоторые шаги, чтобы не позволить преступникам скрыться от правосудия. Если бы мы действительно начали, как вы изволили сказать, боевые действия, этот несчастный островок с садами уже давно был бы взят на штык, а половина Аэрооэо пылала бы в огне.
— Ладно, оставим толкование понятия «боевые действия» до более спокойных времен, — сказал полковник не столько лейтенанту, сколько советнику Рииксаа. — Но ваши требования сформулированы несколько туманно. Давайте поговорим о более конкретных вещах. Итак, вы…
— Прошу прощения, — быстро прервал его лейтенант оу Нииндига. — Но повторяю: я всего лишь посланец и полномочий вести переговоры у меня нет.
— Тогда мы хотели бы поговорить с тем, у кого есть подобные полномочия.
— И как вы намерены решать эту проблему? У кого-нибудь есть мысли?
Когда посланец противоположной стороны удалился, падишах Суувасиак наконец смог перестать изображать божество и открыть рот.
— Помолчи, Рииксаа, я спрашиваю не тебя! — рявкнул он на своего первого советника, попытавшегося было что-то сказать. — Твои друзья-кредонцы вылили на наши головы этот ушат дерьма, и твое мнение будет последним из тех, которые я хочу сейчас услышать.
— Полагаю, — влез в разговор еще один из царедворцев, необычайно вдохновленный опалой, павшей на некогда всесильного Рииксаа, — они воспользовались покушением как поводом, чтобы напасть на нас. Мы должны пока сделать вид, что подчиняемся, а тем временем собрать войска и…
— Осииак, что ты думаешь об этом? — прервал разглагольствования придворного падишах.
— Воевать? — пожал тот плечами. — Мы, конечно, можем и повоевать, но при таком подавляющем преимуществе в пушках и обученных людях серьезно рассчитывать на победу едва ли возможно. Если заманить их вглубь страны, где наша кавалерия может дать нам определенные преимущества, и отрезать врагу линии снабжения… Но ведь им этого и не надо. Их лейтенант был полностью прав: если бы они захотели, половина не половина, но значительная часть города уже бы пылала. А разорить Аэрооэо — это значит…
