мне, пожалуйста, как понимать фотографии полета Люка в небе, которые уже видела половина города?! — раздался голос София, на что девушка чуть не выронила телефон.
— О чем ты?
— А ты не видела? Зайди в интернет и почитай. Мне очень интересно, почему ты не в курсе этих происшествий, если забирала брата со школы? Или его забирала не ты? — напористо спросила женщина. Девушка стушевалась.
— Не я… Прости, я была в театре. Я совсем забыла… — начала было Олива, как в телефоне послышался гневный вздох матери.
— Все понятно! Я пока что не могу говорить. Дома все обсудим! И не думай отвертеться!
Когда София отключилась, Олива быстро открыла новости да так и замерла с открытым ртом. На фотографиях был снят ребенок, парящий в воздухе, и это был определенно Люк, его куртка и рюкзак. Хорошо, что не было видно лица с такой высоты, но факт оставался фактом. Мальчика засняли все разини и любители нереального. Девушка гневно сузила глаза.
— Ну, Авен, держись…
Олива набрала в грудь побольше воздуха, открыла калитку во двор и зашла в дом. Она быстро сняла пальто и поставила сапоги у входа.
Авен сидел за столом, он читал книгу практически в темноте. Над ним парила огненная сфера. Но девушка прервала его чтение, включив яркий свет кухни.
— Зачем так ярко? Я же не привык к такому освещению! — произнес маг, оборачиваясь к подруге, сложившей руки на груди. — О! Ты уже вернулась. Как спектакль? Классное платье! — оценил он наряд Оливы, но она не собиралась отвлекаться, а потому сразу же начала свой допрос.
— Ты зачем устроил показательные выступления перед всем городом?
Авен не понял, что она имеет в виду, потому состроил недоуменную мину. Олива усмехнулась, ожидая подобный результат, и положила телефон на стол перед юношей. На экране как раз была та самая фотография парящего Люка и интересный заголовок «Спецэффекты или правда? История о школьнике-мутанте». Авен поглядел на название и рассмеялся. Олива вспыхнула, покрываясь краской от гнева.
— Ну и что ты хочешь? Не я написал такой бред!
— Зачем ты с ним летел обратно? Почему вы не дождались такси? Я же просила по-человечески! Я еще удивилась, когда мне пришло сообщение, что заказ отменен. Думала, это ошибка. А оказывается, вы придумали способ найти лишние проблемы! — всплеснула она руками, на что Авен промолчал. Он не понимал, как так вышло, что Люк не исчез вместе с ним. Вероятно, маг немного отвлекся, потому вышел казус.
— Я не знал, что твоего брата видно, честно! Я думал, он исчез вместе со мной…
— Авен, люди не привыкли видеть такое! — Олива ткнула пальцем на фото и продолжила монолог на повышенных тонах. — Это не твой мир! Прекрати творить беспредел! Ведешь себя как идиот! Ты никогда не слушаешься и считаешь, что знаешь все лучше всех! Ты эгоист! Думаешь, эти фото просто так забудут? Нет!
Парень посчитал поведение девушки неблагодарным, потому он громко захлопнул книгу, встал и распрямился, смерив подругу недовольным взглядом. Не такой благодарности Авен ожидал за свою помощь.
— Подумаешь, фото… Таких в вашем интернете можно найти сотни. Подумаешь, мы не сели в твое такси… Но разве так благодарят на Земле за помощь? Люк был так доволен, что аж светился! А ты наезжаешь на меня за то, что кто-то заснял нас? Да, у меня вышел небольшой казус, но в любом случае он не был намеренным. Так что прекрати на меня орать и оставь в покое! Впредь я не стану помогать тебе, если ты так ко мне относишься. Имей совесть! — прикрикнул Авен на застывшую девушку и двинулся к выходу. Он вышел в коридор, накинул куртку и громко хлопнул дверью.
— Олива, — послышался голос брата, спустившегося с лестницы. — Не ругайся на Авена, он хотел как лучше. Мне так понравилось летать! И это я его упросил не ждать такси. Он не виноват.
Девушка ощутила, как с лица схлынула вся краска и злость, а вместо них пришло чувство вины. Она ведь обидела парня. Олива точно видела, как в глазах Авена застыла обида и разочарование. Парень старался, а она на него накричала и даже обозвала…
Девушка погладила брата по щеке и произнесла:
— Я рада, что тебе понравилось летать. Когда-нибудь, обещаю, мы полетаем вместе.
— А Авен вернется? — спросил мальчик, прижимаясь к сестре.
— Я на это надеюсь, — вздохнула она.
…Олива стояла на балконе. Холодный воздух окутывал ее тело. Девушка куталась в плед и старалась не дрожать. Она смотрела на огни ночного города и старалась унять волнение. Впервые ей было неприятно осадить Авена, ведь была виновата она, а не парень. На душе было гадко и беспокойно. Где он сейчас?
Со стороны двери на балкон послышались шаги. Кто-то прошел через ее комнату и вышел на улицу. Олива замерла, перед ней нарисовался Авен. Парень был прямо в верхней одежде, его лицо почему-то бледным и совершенно бесцветным, а взгляд стал каким-то затуманенным.
— Ты наконец-то пришел! Я уже переживала, что ты заблудился… — незаметно выдохнула волнение Олива. На лице парня не дрогнул ни мускул. Девушка скользнула по нему взглядом, друг оставался бледен и холоден, а еще безумно напряжен. Что-то было не так.
— Я хочу тебе сказать, что была не права. Ты мне помог, а я так гадко поступила… В общем прости. Мне правда жаль.
Авен промолчал и на это. Тогда Олива просто оперлась на бортик балкона и устремила взгляд в темноту. Ей больше нечего было сказать, хотя очень хотелось услышать, что юноша не в обиде. Парень повернулся в ее сторону, но шага так и не сделал. Он пристально поглядел на девушку. Ее волосы растрепались и кольцами вились, путаясь около затененного лица, глаза отражали легкий блеск городских фонарей, а руки плотно вцепились в поручень. Она волновалась и дрожала от холода.
Авен все же приблизился к Оливе, оказавшись совсем рядом. Девушка поймала его прямой взгляд ярких глаз, и сама начала изучать его бледное лицо, не понимая, что происходит. Тут Медула перевел взгляд на ее губы, из которых вылетело облачко пара. Пару секунд он мялся, а потом вдруг подцепил ее подбородок пальцами и аккуратно поцеловал. Олива резко отпрянула. Авен снова попытался сконцентрировать взгляд на девушке. Ее лицо стало пунцовым, а взгляд безумным.
— Ты что творишь?! — шокировано произнесла она, чувствуя, что сердце вот-вот выпрыгнет из груди. — С ума сошел?
Авен молчал. По его лицу нельзя было понять, о чем он думает.
— Ладно, забудем. Где ты был? Ты пьян? — снова
