Спустившись с мостика, я столкнулся с Каилюайлем Фамагосечесийтом.
– Я так понимаю, господин Кайль, в город вы сегодня не отправитесь?
– Время уже слишком позднее для визитов, – улыбнулся он. – Да и потом, где я найду в Монтоселе такую кухню?
Что есть, то есть: наш Пустынный лев во всем, что касается стряпни – кудесник необыкновенный. Сколько раз его пытались переманить! И какие только блага не предлагали! Но нет, Амбруаз остался верен «Небесному страннику». Ему бы еще научиться наконец стоять за штурвалом, но боюсь, в этом отношении все безнадежно.
От камбуза тянуло таким ароматом, что поневоле пришлось туда заглянуть. Вышел я уже с подносом, на котором лежал вишневый пирог, от одного запаха которого с ума можно было сойти, и все, что необходимо для вечернего чая.
В каюте я застал Николь с заплаканными глазами. И спрашивать не надо, что произошло: она опять смотрела вещицу, найденную мною в джунглях Эгастера, в башне Древних. С виду эта штуковина ничего особенного собой не представляет: футляр с большой палец величиной, где внутри спрятана палочка из материала, очень напоминавшего стекло. Но стоит только потереть ее особенным образом, как непонятно откуда возникает видение молодой красивой девушки, весело что-то рассказывающей. Девушка выглядит как живая, хотя если провести сквозь нее рукой, абсолютно ничего не ощутишь.
Но удивительно другое: они похожи как две капли воды, девушка и моя Николь – сколько я ни всматривался, так и не смог обнаружить ни малейших отличий. Хотя какие тут могут быть чудеса, если в самой Николь течет кровь Древних. А еще Николь понимает, о чем говорит видение этой девушки, и именно ее слова и являются причиной слез. Когда я впервые смог вызвать видение этой девушки из футляра, понял сразу – это письмо. Письмо любимому человеку, и Николь мою догадку только подтвердила. Тогда я застал ее плачущей и все никак не мог ни успокоить, ни понять причины ее слез.
– Люк, как она его любила! – всхлипывала Николь, а я все не мог взять в толк: кто кого любил, и зачем из-за этого так переживать.
На этот раз я молча поставил поднос на стол, крепко прижал ее к себе, и долго-долго не отпускал. Затем мы пили чай с вкуснейшим вишневым пирогом и разговаривали обо всем на свете.
«Выкину я эту штуковину, обязательно выкину. Или сделаю так, как будто она потерялась. Ну сколько можно так рвать себе душу из-за чьей-то любви, канувшей в Лету тысячелетия назад?»
* * *
На следующий день, когда я проснулся, господина Кайля уже не было на борту. Зато на нем объявился другой человек, как выяснилось, посланец местного губернатора.
– Господин губернатор приглашает вас к обеду, – важно сообщил он, переполненный значимостью собственной миссии. – Заодно вы сможете обсудить с ним дела. Господин Кайль тоже будет на нем присутствовать.
– А что это за двухмачтовик? Чей он, и как давно в Монтоселе? – поинтересовался я у человека, который, несмотря на свой далеко не юный возраст, создавал впечатление мальчика на побегушках.
– «Мантельский удалец»? Да он давно уже тут стоит, с месяц, наверное. У него проблемы какие-то – взлететь не может, – сдвинув шляпу на затылок, почесал лоб посланец губернатора. – А вообще «Удалец» по контракту здесь работает, уже третий год пошел. Сразу его и наняли, как только «Иероним Пикаро» где-то там сгинул, – и он махнул рукой куда-то в сторону юга.
* * *
Мне приходилось бывать во множестве городов: больших и малых, сплошь застроенных бревенчатыми одноэтажными домишками, как Чеджур, и пронизывающих небо высоченными шпилями, как Джессор. Видел я каменные коробки утопающего в джунглях Опситалета, и своеобразную архитектуру Эгастера, где чуть ли не каждое здание венчалось сферическим куполом. Словом, мне есть с чем сравнивать и Монтосел понравился мне еще тогда, когда я рассматривал его с мостика «Небесного странника».
Город неожиданно оказался на удивление большим. Центр города представлял собой улицу, разделенную надвое бурным, стекающим с невысокой горы водным потоком, с перекинутыми через него несколькими ажурными каменными мостиками. Мостики явно предназначались для пешеходов, слишком они были узки. И лишь мост у самого подножия горы смотрелся достаточно широким для того, чтобы кареты могли не только по нему проехать, но и разъехаться, причем несколько в ряд.
Чуть выше него, на склоне горы, расположилось длинное двухэтажное здание, сложенное из белого камня, с многочисленными колоннами по всему фасаду, образующими портик.
К нему-то я и направился в сопровождении Родрига Бриса и Аделарда Ламнерта, вышагивающих по обеим сторонам в шаге сзади от меня. Ростом и статью Люкануэля Сорингера Создатель не обидел, но они на голову выше, а в плечах так шире вдвое – оба редкостные здоровяки.
Захватил я их больше для солидности, поскольку влипнуть в неприятности в столице архипелага Монтоселе – для этого необходимо хорошенько постараться.
Кроме того, о прибытии «Небесного странника» наверняка знает весь город, так пусть судят о его команде по этим двум. Ну не по Гвену же с Энди? Те выглядят по сравнению со мной, как сам я рядом с Родригом и Аделардом – чуть ли не заморышами.
Да и взять с собой Энди стало бы крайне проблематично: Мирра, наслышанная о нравах местных девиц, даже на корабле старалась не отходить от него ни на шаг, что из-за скромных размеров «Небесного странника», в общем-то, не составляло ей ни малейшего труда.
Провожая меня, Николь так испытующе взглянула, что мне не удалось сдержать улыбки: «Можно подумать, стоит только войти в Монтосел, как со всех сторон набросятся стройные полуобнаженные красотки, изо всех сил пытаясь меня соблазнить. Часть из них будет виснуть на шее, а другая тянуть в разные стороны».
Но на всякий случай я все же попытался ее успокоить:
– Николь, ну как не стыдно тебе так обо мне думать! Ты же знаешь…
Тут Николь фыркнула и заявила:
– Уж я-то знаю!..
Что именно она знает, услышать мне не пришлось, потому что я быстренько обнял ее, поцеловал, причем поцеловал по-серьезному. Уловив тот момент, когда у Николь начали подкашиваться ноги, отодвинулся от нее и сказал:
– Обещай мне, что не отправишься гулять по Монтоселу ни одна, ни тем более в компании с Миррой. Мы потом с тобой вместе погуляем.
Вообще-то Николь, благодаря ее дару, не составит труда справиться сразу с несколькими мужчинами. Но, поговаривают, среди паури попадаются такие сильные колдуны, что взглядом звезды с места на место передвигают. Вранье, конечно, но Создатель заботится только о тех, кто и сам о себе заботиться не забывает.
А уж с Миррой точно ее не отпущу – ведь именно с ней Николь гуляла по Диграну, когда исчезла так надолго, что я уже навеки успел попрощаться.
