император, не сожалея о потерянных демонах. Он снова достал белый камень, стараясь вспомнить, где уже видел. Выйдя к портальной арке, через которую собрался вернуться, вспомнил, на что походил белый камушек. От него явно фонило магией, как и от самой арки. В ее основе он обнаружил осколок белого камня.
— Хм, оказывается еще не все потеряно. Надо лишь понять, как камень работает, — настроение у Люция стремительно пошло в верх. Теперь он догадывался, как попасть ему в новые миры и без способностей к телепортации…
Когда Ксандр вновь оказался в Европе, перемещая званных гостей по домам, то не смог не заглянуть в Париж. Совесть давила на плечи, ведь он бросил девушку одну в незнакомой стране. Он еще раз решил проверить наличие Андромеды в том месте, где прежде оставил. И каково было удивление, когда обнаружил девушку, дожидающуюся его.
— И почему ты так долго? Я уже тебя заждалась? — с претензией обратилась к нему Андромеда. — Мог бы и побыстрее завершить с миссией императора.
— Откуда ты знаешь, что я отправился по странам с правителем? Я возвращался за тобой, но не смог найти, — парню было стыдно, что вернулся только на пятый день.
— Не заморачивайся, я неплохо провела время, — прикусила язык Джинни, понимая, что сболтнула лишнего. Ксандр ее нашел, но вот увидеть прежде не смог. — Что собираешься делать? Продолжишь бороться с иномирцами?
— Нет, пусть этим занимаются сами правители, они уже в курсе предстоящей проблемы. Хочу отправиться домой во дворец, — озвучив только что сказанное, Ксандр почувствовал, что сильно соскучился за эти дни не по своему детскому дому, а по дворцу, где проживала семья Воронцовых. Среди ребят впервые ощутил себя, словно в семье, и это чувство ему понравилось.
— Домой, так домой, надеюсь там все еще живы, — согласилась с ним Андромеда, которую тоже тянуло на Землю.
— Вот только Ларик пропал, его нет уже слишком давно, — Ксандр искренне переживал за командира.
— Что может случиться с магом времени? Скорее всего находится в прошлом, — снова не подумавши, ляпнула Андромеда, увидев расширяющие глаза парня…
Вот уже второй раз за непродолжительное время я попадаю в западню, когда не могу применить ни одну из своих способностей. Первый раз это случилось, когда меня заточили в камень, и без помощи кроконяшки я бы точно не справился. Сейчас ситуация схожая, мы с Расиль непредусмотрительно проникли на вражеский межгалактический крейсер, занимающийся добычей катрия.
— И какого дохлого арахнида я не предусмотрел, что нас срисуют на подходе, а потом элементарно вырубят, когда войдем? Что за самонадеянность на свои неэпические возможности? — продолжал ругать себя, прикованный антимагическими наручниками в каком-то отсеке корабля. Этот самодовольный пидор…Прокраст все рассчитал и предусмотрел, ожидая, что кто-то рано или поздно появится, дабы отобрать тот жирный приватизированный кусок астероида с катрием. Правда не ожидал, что появится Расиль, желающая вернуть катрий и власть на планете, которую он захватил хитростью и обманом. Если раньше я надеялся на то, что смогу умереть и переместиться на Землю, дабы отмотать время назад, переиграв сценарий, то сейчас наследница подложила мне настоящую свинью. Она хотела спасти мне жизнь, не рассчитывая спасти свою, вот только не спросила моего совета. Я серьезно попал и рассчитывать не на кого, даже на кроконяшку. Она сейчас тоже была прикована в другом углу отсека и посматривала в мою сторону.
— Бестия, как ты там? Ты меня понимаешь? Сможешь выбраться, ведь у тебя челюсти могут перекусить все на свете? — попробовал наладить контакт между нами, хотя в прошлом мы еще не были знакомы друг с другом. Вот только в ее четырех глазах я не обнаружил ни тени хитрости и разума, как тогда, когда встретился с ней на болотах. Она продолжала хлопать попеременно своими зелеными глазами, но явно не понимала, о чем говорю.
Минут через пять вернулись сопровождающие Прокраста, дабы привести в исполнение его волю, а именно избавиться от законной наследницы. Расиль молчала, явно уже смирившись со своей участью и попрощавшись со мной. Вот только ее покорность умереть мне совсем не понравилась. Как я потом посмотрю в глаза Азазелю, сказав, что хрономаг не смог спасти ее любимую. Нет рано или поздно это тело умрет, тогда стану свободным и отмотаю время назад. Но сколько пройдет времени в заточении и как мне не сойти с ума от бездействия? Самым сложным для меня всегда было ожидание.
— Как бы мне после вынужденного заключения не отправиться на перерождение, дабы поправить психику, — это было бы самым плохим сценарием, который сейчас стал возможен. Тогда я никому уже не смогу помочь, ни Расиль, ни Земле, ни Трикселону, ни остальным мирам. Ведь до девяносто процентов информации о прошлом теряется при перерождении, остаются лишь базовые настройки. Снова придется набираться опыта несколько тысяч лет, снова взрослеть, снова развивать способность.
— Ну, его нафиг, это вообще не вариант, надо спасать себя самому, — принял единственно верное решение, вывести охранников из себя, чтобы меня пристрелили, как бешенную собаку. А еще настроился пережить смерть Расиль, ведь щадить ее точно не собираются. Один из охранников плотоядно улыбнулся, словно хотел ее сожрать, так я сначала подумал. Но раса Ай’Сир не была каннибалами, он просто хотел поразвлечься со все еще привлекательной самочкой. У Расиль сильно увеличились глаза от осознания того, что сейчас может произойти на моих глазах. Она с мольбой взглянула на меня, а я сжал кулаки, пытаясь сломать крепкие наручники. Второй охранник тоже похабно улыбнулся, ведь на звездолете не было самочек, а тут несказанно повезло. Они приблизились к пленнице, обсуждая, как ее отстегнуть от стены, но не дать вырваться из крепких объятий…
В этот момент меня кто-то потрогал за руку, и я оказался во временной петле стазиса, когда время останавливается для окружающих. Почему я так решил? Потому что передо мной стоял, кто бы мог подумать, я собственной персоной, а охранники замерли в неестественных позах. Один из будущего, один из настоящего, но встретились в прошлом.
— Ну, привет, что ли? — сказал я сам себе, так как напротив меня стоял Ларик, может чуть постарше, но в целом выглядевший моей точной копией.
— Нам же нельзя находиться одновременно в одном и том же теле в одно и то же время? Это может
