Ознакомительная версия.
– В пятом квартале нужны еще доски, а третьем – вода, – услышал Генри, подойдя ближе. – Вот здесь вчера рухнуло сожженное здание, и надо помочь хозяевам вытащить из-под завалов уцелевшие вещи.
При виде Генри король поднял голову и улыбнулся. Лицо у него был измученное и бледное, лицо человека, который годами не выходил на солнце, но взгляд ожил. И Генри, приветственно махнув ему рукой, пошел дальше.
– Что, даже не подойдем к ним поболтать? – спросил Джетт, и тут кто-то потный и пропахший гарью едва не сбил их с ног.
Генри! – крикнул Сван, обхватывая его за пояс и едва не отрывая от земли. – Прости, что мы в прошлый раз поссорились! – Он прижал Генри к груди, и тот терпеливо замер. – Все было так ужасно! Ну и неделька – будет, о чем рассказать Хью, когда встретимся! Но теперь все в порядке, да? Король на площади утром всем объяснил, что, если мы будем злыми друг к другу, духи вражды опять захватят город, так что теперь все в городе хотят приютить бездомных, и все к нам подобрели! Меня бабуля вон из того дома целое утро кормит, а я ей помогаю стены от гари отмыть! Король сказал, в башню мастеров завтра всех начнут пускать, чтобы люди свои дары искали! Люди только про это и говорят – там целая книга даров, представляешь? Интересно, там есть что-нибудь про поэтов?
– И тебе привет, толстяк, – весело вставил Джетт, когда Сван умолк, переводя дух. – Хотя стой, ты уже не толстяк! Испытания вернули тебе природную стройность!
Сван и правда осунулся так, что кожа на костях висела, – но его это, кажется, вовсе не печалило.
– Агата мне тоже сказала, что я постройнел. Ну, то есть палочкой по грязи написала.
– Агата? – вскинулся Джетт. – Ты ее видел?
– Она вон там, кому-то чинит выломанную дверь, – показал Сван.
Джетт внезапно начал поправлять костюм, будто не был уверен, что воротник загнут в правильную сторону и все пуговицы на месте. Проведя осмотр своего наряда, он выпрямил спину и двинулся в сторону Агаты, стараясь не хромать. Получалось так себе, и, пройдя несколько шагов, он завернул обратно.
– У нее в руке молоток. Не думаю, что это удачный момент, – пробормотал он.
Генри, взяв его за плечи, развернул и подтолкнул в сторону Агаты.
– С духами вражды ты не трусил, – сказал он, и Джетт с тяжелым вздохом побрел в указанном направлении.
Генри со Сваном издали смотрели, как при виде его Агата распрямилась и сердито покраснела. Кажется, она собиралась его за что-то отругать, но это довольно неудобно, когда не можешь говорить. В конце концов она просто продолжила бить молотком по гвоздю, а Джетт неловко замер рядом, с широкими жестами произнося какую-то речь.
– Ее и правда лишила голоса злая волшебница, – сказал Генри, и Сван вытаращил глаза. – Помнишь, когда мы вернули Сердце, я обещал помочь Агате снять заклятие, а тебе – найти Хью? Прости, Сван. Я раздал столько обещаний и сам не представляю, как их выполнить.
– Я знаю, – кивнул Сван. – Хью и так найдется. Мы же с ним братья, а братья всегда находятся.
Они постояли, глядя на звенящую от веселого гомона площадь, и на каждом шагу Генри видел знакомые лица. Мальчик с даром строителя показывал высокому мужчине, как укладывать на место выломанные из мостовой камни. Силачи из Пенгривилла охапками таскали мусор к единственному оставшемуся костру. На обломках прилавка с той же страстью, что и в Пропастях, целовались парень и девушка, у которых Генри когда-то посоветовали учиться. Бывшие надзиратели из мастерских в рваных мундирах подметали дорогу вдоль озера.
– Красота, да? – улыбнулся Сван. – Король говорил, что, если мы все вместе приведем площадь в порядок до вечера, устроим праздник. Он даже огни Зимнего дня из запасов достанет – в королевском дворце их, оказывается, полно. Ладно, я побегу, меня бабуля ждет!
И он умчался.
Неподалеку от Генри компания знакомых старичков – тех самых, к которым он когда-то спрыгнул с дерева, – разбирала груду мусора, пытаясь определить, что можно сжечь, а что нет, и Генри подошел к ним.
– А я в дальнем конце площади была, но все видела! Честное слово, корона прямо ему в руки упала! – говорила старушка в грязно-красном наряде. – Стоит он с ней в руках, красивый, как Сивард на картинках, а потом к королю подходит и… Мальчик, тебе чего?
– Просто хотел сказать, что если вы мусор разделите на кучи поменьше, по числу людей, и каждый будет разбирать свою, получится быстрее, – сказал Генри.
– Будет он еще уважаемым людям советы раздавать! – проворчал старичок с желтой бородой. – Иди, иди, мальчик, займись чем-нибудь еще, не мешай достопочтенному собранию!
Следующие несколько часов Генри помогал всем подряд: перетаскивал тяжести, чистил, красил. После стольких дней безумных приключений это определенно была приятная работа. А еще Генри понял: лучший способ подружиться с людьми – это делать что-нибудь с ними вместе. Кто-то узнавал в нем разрушителя, уничтожившего прилавки, и пятился назад. Кто-то узнавал того, кто достал корону, и кланялся как заведенный. Генри молча продолжал делать свое дело, и постепенно все начинали относиться к нему просто как к парню, с которым они вместе убирают площадь. От этого Генри чувствовал в груди что-то щекочущее и яркое, что-то похожее на счастье. Ведь именно этого он больше всего и хотел. Не быть героем, не быть злодеем, а просто быть вместе со всеми.
Когда солнце начало клониться к закату, Генри увидел неподалеку от себя что-то странное. Скоро это заметили и остальные, и со всех концов площади полетели крики: веселые, испуганные, удивленные.
– Мама, скриплеры! – заверещала рядом с Генри какая-то девочка.
Это и правда были они, но самым странным было другое: там, где раньше были ярмарочные прилавки, сквозь мостовую прорастали новые. Вот только эти прилавки были совсем другие: из туго переплетенных веток, и на каждом прилавке восседал скриплер с чайником. Генри хмыкнул. Если они хотели произвести впечатление, им определенно это удалось.
– Приветствуем вас, люди волшебного королевства! – проскрипел тот, у которого на голове был венок из одуванчиков, и Генри узнал в нем Пала. – Вы преодолели испытания, и теперь настал час для большого праздника!
Те, кто пришел вместе с Генри из Пропастей, бросились к скриплерам, как к старым знакомым. Горожане первое время держались подальше, но, когда площадь накрыл запах свежего чая и теплого теста, все недоверие к скриплерам тут же было забыто, и скоро вокруг каждого прилавка, переговариваясь, собралась целая толпа.
Его величество, который целый день бегал мимо Генри по разным делам, будто пытался отыграться за все годы безделья, остановился рядом с ним и, гордо глядя на прилавки, сказал:
– Они пришли ко мне сегодня, когда я подписывал указы в кабинете. Просили разрешения взять мебель, посуду и еду для праздника из королевских запасов.
– И вы сразу поверили в говорящих скриплеров? – поднял брови Генри.
Король засмеялся:
– Сначала я залез под стол. Но потом подумал: «Мы в волшебном королевстве, у меня на голове волшебная корона, так с чего мне не верить в скриплеров?»
Устраивать праздники скриплеры умели, как никто другой, это Генри еще в прошлый раз понял. Скоро вся огромная площадь была уставлена столами и стульями, в которых Генри тут же узнал мебель из королевского дворца.
Кажется, здесь собрался весь город. Генри пытался сосчитать, сколько именно на площади людей, когда на плечо ему легла чья-то ладонь.
– Я смотрю, костюм на вас сидит отлично! – весело сказал Уилфред, разворачивая Генри к себе. – Знаете, о чем я мечтаю? Сделать новую одежду для всего города, вместо тех безвкусных жалких тряпок, которые на них сейчас. И еще…
Генри не дослушал. Он смотрел на Розу, которая замерла рядом с отцом, прижав к лицу раскрытый веер. Генри неловко, краем рта улыбнулся ей и попятился, но она уже шла к нему – мимо придворных девушек, которые, уткнувшись носом каждая в свой веер, рассматривали прилавки скриплеров, мимо бледных молодых людей из дворца, не сводивших глаз с накрытых столов.
– Бедный папа весь день от меня не отходит. Поверить не может, что я знала про Джоанну, а ему не сказала. Обещает, что теперь ничего плохого с нами не случится, – еле слышно сказала Роза, не сводя с него глаз. – А ты ведь… Ты никуда больше не уйдешь?
– Я не знаю, – честно ответил Генри. – Понятия не имею, что будет дальше.
Она быстро заморгала, наморщив лоб, будто не поняла его ответ.
– Но ты ведь любишь меня, да? – медленно спросила она.
Генри задумался. Он слишком мало знал о том, какие чувства люди друг к другу испытывают. Ему приятно, когда она рядом, и целоваться тоже понравилось, – значит ли это, что он ее любит? Он так серьезно об этом размышлял, что не сразу заметил: судя по лицу Розы, на этот вопрос положено отвечать быстрее.
Она, хмурясь, протянула руку к его щеке, и Генри дернулся назад. Если она коснется – узнает, что с ним стало, и будет бояться его, как все всегда боялись. Но она поняла его движение как-то не так и всхлипнула, разом втянув голову в плечи.
Ознакомительная версия.
