синие, холодные и страшные.
— Вы дружили? Раньше? А теперь ты заковала его и продаешь? Хороша подруга, — не удержалась я от едкого комментария. — Мне тоже стоит начинать тебя бояться?
— Не осуждай меня, ты ничего не знаешь ни о нем, ни обо мне.
Я лишь безразлично пожала плечами, больше мне нечего было ей сказать. Свои выводы я сделала.
— Ключ от маски я получу? — сухо спросила.
— Он у охранника, в подсобке. Твоего раба уже освободили. — Словно пощечина прозвучали эти слова.
Я злобно посмотрела на нее и, глубоко вздохнув, снова направилась в подвал. Да как так можно? Что изменилось? Если все это правда, и я ведьма, о чем никто не обмолвился и словом, то получается, что все, кто меня окружал, врали мне всю мою жизнь? А Алиса врала на протяжении двадцати лет, что мы с ней знакомы, ведя двойную жизнь. Да нет. Не может быть такого. Ну какая я ведьма? Я же божий одуван, мухи не обидевший ни разу.
Глава 6
Оборотень в клетке. Знакомство. Маруся
Он сидел в клетке, в которой не смог бы стоять в полный рост. На нем были надеты драные, все в дырках штаны и рубаха, как у пахаря, бесформенные грязные тряпки. Он положил руки на колени и опустил голову все еще в маске. На руках были браслеты.
— Привет, ты меня слышишь? — я подошла к клетке и опустилась на колени.
— Встаньте, госпожа, — прозвучало глухо из-за маски, но он не сдвинулся с места и даже голову ко мне не повернул.
Слово «госпожа» как-то царапнуло внутри, никогда не увлекалась извращениями и доминированием. Но интерес и чувство предвкушения внутри шевельнулись.
— Давай прямо сейчас условимся, что ты не называешь меня госпожой, ты свободный человек, — попробовала я все же восстановить настрой и вернуться в реальность.
Он поднял голову и, кажется, начал принюхиваться.
— Я? Свободный человек? Ты же меня купила, — он усмехнулся.
— Я купила не тебя, а твою свободу, — что ж, значит, дальше играем? — и ты сможешь уйти, как только ночь закончится, и все отсюда уйдут.
— Я не смогу уйти от тебя просто так. Нужно будет заключить договор свободы. И ты сама несвободна, на тебе чары вампира, я чувствую их. Он заберет тебя, если я уйду. Ты и сейчас готова меня отпустить? — его голос звучал так же глухо, как в бочке.
— Да, я готова отпустить тебя, — не раздумывая, ответила я. Чары? Снова вампиры, ну что за глупость? — подойди ко мне, я сниму с тебя маску, я хочу увидеть твое лицо. Твои глаза.
— Ты не хочешь видеть мое лицо, поверь мне. Хм, особенно мои глаза.
— Ты противишься воле своей госпожи? — я усмехнулась. Почему бы и не поиграть в эту игру?
Хотя бы пока мы не заключим договор, как он сказал, он официально мой раб. Мужчина интересный, ночь квеста начала мне нравиться. Нехотя привстав, он на полусогнутых ногах, потому что размер клетки не позволял ему выпрямиться, направился ко мне. Он встал на колени передо мной и лбом прислонился к прутьям решетки. Я достала ключ, который мне вручил охранник, и расстегнула металлическую маску на его голове. Он положил свои шершавые ладони на мои руки, когда я попыталась снять преграду, которая мешала мне посмотреть в его глаза.
— Если ты хочешь меня отпустить, не надо смотреть на меня, так будет легче забыть.
Я скинула его ладони и сняла маску. Его лицо было изуродовано страшными шрамами, будто он сражался с медведем, и тот полосонул его по лицу, оставив ото лба до подбородка три огромные глубокие раны. Я провела по ним пальцами, это не бутафория, не накладные силиконовые шрамы для игры. Я нахмурилась. Кто его так? Хотя после того, как я мыла его от крови, раны на лице не особо меня удивили. Может, какие-нибудь подпольные бои.
Глаза его были закрыты. Прямой когда-то нос, не единожды ломанный, полные губы, давно рассеченные, густые, низко посаженные черные брови вразлет, высокий лоб с вдовьим пиком и длинная челка, которая закрывала все это безобразие. Я про потрясающую мужскую красоту, не про шрамы — их как раз волосы не закрывали. Я всхлипнула и закрыла рот рукой. Выдохнув и переведя дух, я снова провела пальцами по его шрамам, коснувшись пальцами его губ. Остановила ладонь на его щеке.
— Посмотри на меня, пожалуйста. — Щемящая нежность и желание быть рядом с ним переполняли меня. Я не смогу просто так отпустить, расстаться с ним. Что-то прямо сейчас внутри перевернулось, и я готова играть с ним в эти игры бесконечно. — Я не смогу тебя отпустить, прости меня.
Он открыл глаза и внимательно посмотрел на меня. Ни злости, ни удивления я не увидела на мужском лице. Глаза его были разного цвета: голубой, почти белый, тот, что был ранен когда-то, и ярко-синий.
— Ну, я так и думал, не удивила, — скривился он в ухмылке, деформируя ровный шрам, отворачивая лицо и разворачиваясь корпусом, чтобы отступить от решетки.
— Я дам тебе свободу. — я остановила его, положив ладонь на плечо через прутья решетки. — По договору, или как там у вас это делается, как и условились, но я пойду за тобой.
Его брови выгнулись, и он снова на меня посмотрел, только теперь в уголках его глаз образовались морщинки от легкой улыбки. Он убрал мою руку со своего плеча и отвернулся.
— Ты пойдешь со мной? Куда ты собралась со мной идти? Ты хоть представляешь, кто я? Откуда я? — он грустно опустил глаза и ушел обратно в свой угол. Сел и отвернулся от меня. Будто бурый медведь в клетке, которому надоели зрители.
— Да, ты прав. Сегодня же оформим все как надо, и ты свободен. Абсолютно свободен. Ты мне ничего не должен. — Я встала на ноги и направилась к выходу. — До утра, — попрощалась я остановившись.
Он ничего не ответил. Я вышла и снова поднялась в помещение, в котором проходили торги. Экспонаты стояли на своих местах. С каких-то рабов были сняты карточки с номерами. На них висели белые простыни как знак, что они проданы.
Все они мне были неинтересны, рой мыслей крутился в голове. О чем он сейчас там думает? И почему не хочет быть со мной? А разве должен? Только увидел меня, весь израненный, и должен возжелать уйти со мной? Хотя я недурна, вроде не дура, о чем я вообще думаю? Готов бросить меня, что за
