Стефан Корджи - Ночные клинки

Присвистывая, Конан осмотрел поле предстоящего боя. Энгласцы почтительно следовали за ним, не дерзая нарушать своими вопросами его многомудрое уединение.

Решился только Хашдад.

— Что будем делать с последней тварью, Конан?

— Что делать, что делать, — угрюмо проворчал киммериец. — Ждать! Пока сам наружу не вылезет. Кром! Неужто мне придется торчать здесь, не смыкая глаз?..

Эта перспектива привела Конана в состояние, близкое к умоисступлению. Все время здесь! Ни бокала вина, ни девушки! Кром! Ну что за участь!

Лиджена лежала на спине, глядя в потолок невидящими, широко раскрытыми глазами. Нелек Кахал вновь в упор смотрел на нее, и взгляд его прямо-таки полыхал огнем. Он говорил — точнее сказать, он кричал, изрыгая проклятия вперемешку со словами заклинаний. Его вопли складывались в приказы — не исполнить которые Лиджена не могла. Ей предписывалось — любым путем выбраться из дворца! Любым путем оказаться в Энгласе, и как можно скорее! А там — убить Конана-киммерийца! Сделать это можно будет совсем просто — достаточно подойти к нему вплотную. Остальное за нее сделает он, Нелек Кахал. Конан нанес ордену существенный, очень существенный ущерб. Единственное искупление — смерть! И он, Конан, умрет, чего бы это ни стоило ему, Нелеку Кахалу!

Время от времени маг хватался за грудь, заходясь в жестоком кашле, и тогда становилась видна тугая повязка под одеждой и медленно расплывающееся по холстине кровавое пятно. Рана, нанесенная неотразимым кинжалом Аттеи, доставляла могущественному адепту ордена Нерг предостаточно неприятностей…

Наконец, страшный голос умолк. Глаза остались. Они по-прежнему жгли Лиджену, но у девушки давно уже иссякли последние силы к сопротивлению. Она встала, подошла к двери. Заперто. Навалилась сильнее — створки даже не дрогнули. И тут ей почудилось, что она вновь слышит слова Нелек Кахала, только на сей раз обращенные не к ней, а к кому-то еще — льстивые и угодливые слова:

— Нет, великий магистр… Ей не выйти, великий Магистр! Нет, я не остолоп, великий магистр… О! Я остолоп, великий магистр! Да, да конечно… раз так… пусть горит…

Глаза вернулись. Голос на сей раз безмолвствовал. Наступила странная и страшная тишина… а потом Лиджена внезапно почувствовала, как тело ее наливается жуткой, звериной, нечеловеческой силой. Сперва она ничего не чувствовала — а затем по телу начала волнами прокатываться обжигающая боль, словно кто-то пытал Лиджену каленым железом. Она упала на пол, заламывая руки, не в силах молиться, не в силах даже кричать — чужая воля запечатала ей уста. Она только мычала и каталась по полу, ломая все, что было в ее небольшой комнатке. Стоял неописуемый грохот.

На шум прибежали стражники. Медный засов отодвинулся. Двое вооруженных, крепких мужчин осторожно заглянули внутрь — и в тот же миг Лиджена бросилась на них, точно бешеная тигрица. Она царапалась и кусалась, она пустила в ход кулаки, колени и локти, она забыла обо всем в кровавом порыве убивать — и остановилась лишь когда на полу осталось два распростертых тела с перегрызенными глотками. Лиджена сделала это своими собственными зубами — холеными жемчужными зубками, коими так восхищался некий Амрик Тохон…

Она перешагнула через трупы. Усталости не было. Кто-то извне вливал в нее поистине исполинские силы. Откуда и зачем — неважно. Она должна повиноваться приказам. Приказам… Приказам… А всех, кто попытаются помешать ей выполнять эти приказы… приказы… — она будет убивать. Как тех двоих стражников.

Она прошла длинными коридорами. Ее дважды пытались остановить — один раз девушка-служанка принцессы Илорет, из тех, что попали вместе с дочерью эмира в Тлессину.

— Стой, Лиджена, стой! Лиджена повернулась к кричавшей. Служанка задавленно охнула — Лиджена была вся перемазана кровью. Девушка попыталась было шарахнуться в сторону, но поздно — железная рука безумной стиснула плечо служанки и одним движением вырвала напрочь огромный кусок мяса вместе с костями. Захлебываясь криком, девушка осела на пол. Лиджена равнодушно перешагнула через бьющееся, истекающее кровью тело и мерным шагом двинулась дальше.

Крики служанки привлекли внимание, во дворце поднялась тревога. Громыхая оружием, со всех сторон бежали стражники. Кто-то громогласно распоряжался, приказывая закрыть ворота и вызвать лучников.

Лиджена беспрепятственно прошла по коридорам и оказалась в просторном дворе. Ворота были уже заперты; перед ними развернулись в цепь стрелки, с трех сторон надвигались мечники… Ловить одержимую никто не собирался. Приказ был четок и прост — убить!

Стрелы засвистели сразу же, как только Лиджена появилась на открытом месте. Расстояние было небольшим, лучники дворцовой охраны славились своим искусством — казалось, они тотчас же утыкают одержимую стрелами, превратив в подобие подушечки для игл. Однако ж нет! Лиджену даже не оцарапало. С мертвенным, неестественным спокойствием она шла и шла вперед; стрелы свистели справа, слева, ломались о каменные плиты, которыми был вымощен двор — но ни одна так и не попала в девушку.

— Заговоренная! — истошно завопил кто-то из лучников.

— Заговоренная! — несколько глоток подхватили панический крик.

— А ну-ка, ну-ка, тихо! — загремел командовавший здесь сотник. — Трусов сгною на каторге! Лучше целься, недоумки!

Однако угрозы не подействовали. Стрелы продолжали сыпаться градом — а Лиджена шла, целая и невредимая.

Мечники попятились перед ней. Ясно было, что они столкнулись с магией — а как бороться с волшебством, не будучи волшебником?

Один из воинов посмелее — совсем молодой, красивый, смуглый — шагнул навстречу Лиджене, широко размахнувшись клинком и готовясь развалить тело девушки надвое — от плеча до пояса — одним ударом.

Лиджена спокойно вскинула руку. Сталь зазвенела о сталь, клинок бессильно отскочил от ее нагой руки. Живая плоть отразила меч лучше самого прочного щита. Второй, свободной рукой, Лиджена ударила воина в грудь — и из-под панциря потекла кровавая каша. Несчастного отбросило на несколько шагов; целой осталась только голова, все остальное превратилось в какое-то невообразимое крошево из мяса и костей.

Остальным марангским воинам этого хватило. Не слушая более сотника, они ринулись наутек, спасая свои жизни. Лиджена не обратила на их бегство никакого внимания. Подошла к воротам, отодвинула тяжелый засов и оказалась на площади перед эмирским дворцом. Мерным, четким, неживым шагом она двинулась в глубину лабиринта узких улочек Маранга. Ее путь лежал на юг. Повинуясь приказам Нелек Кахала, пославшего ей великую силу ордена Нерг, Лиджена направлялась в Энглас. Там, где был Конан.