— Киммериец прав, — раздались голоса.
— Только не причиняйте ему вреда, — предупредил Конан. — Я знаю, что благоразумие иной раз делает людей неблагоразумными, и они становятся жестокими без всякой надобности. Пока остается надежда снять заклятье, мальчик будет жить. Хорошо?
— Я прослежу за ним, — вызвался один немолодой воин. В мирной жизни он был кожевником, и от его волос до сих пор пахло растворами, в которых он вымачивал свои кожи.
Конан одобрительно взглянул на его крепкую мускулатуру.
— Хорошо. — Киммериец перевел взгляд на сына раджи. — Ты согласен, Траванкор?
— Да, — кратко бросил молодой полководец.
Конан ухмыльнулся, поднялся на ноги и ушел. Как подозревал Траванкор — к одной из своих подруг, которые снабжали киммерийца и вином, и ночлегом, и потаенными ласками.
* * *
Утро пришло с кровью. Еще накануне от Траванкора прибыл гонец к Аурангзебу, передал предложение: опять устроить поединок между лучшими воинами обоих станов. Как было сделано в первый раз, когда к стенам крепости подходил Шраддха.
Но Аурангзеб — не Шраддха, иначе устроен. И мыслит иначе. Время поединков миновало. В таких единоборствах не одолеть воина из пророчества, судьба будет на его стороне. Лучше и не пытаться, не искушать богиню. В этом Аурангзеб убедился еще в те дни, когда Траванкор был у него в руках, и он, владыка Калимегдана, не сумел убить одного-единственного пойманного воина. И удержать его не сумел. Бежал Траванкор, просочился между пальцами, как ветер.
— О, так из Патампура прислали гонца? — усмехнулся Аурангзеб. — Ну так устройте ему почетную встречу!
…С крепостной стены Траванкор смотрел на то, что сделали враги с его посланником. Не сумели одолеть военачальника — отыгрались на гонце. Привязали за руки и за ноги к четырем лошадям и на глазах у всех защитников крепости разорвали на четыре части. Когда тело несчастного упало на землю, враги разразились воинственным кличем, мечи засверкали над их головами.
Аурангзеб выехал вперед. Обратился к своему воинству:
— Пленников не брать! Мы сравняем этот город с землей! Я отдам мою дочь тому, кто принесет мне голову Траванкора!
…Страшные кровавые останки долго еще лежали под стенами, привлекая воронье…
— То же и с нами будет, если сейчас не выстоим, — сказал Траванкор своим людям.
Прямо на глазах стареет юный военачальник. Брови сходятся на переносице, глаза все темнее глядят, все глубже западают в глазницы. Даже Рукмини в эти мгновения с трудом узнавала его. Разве что изгиб рта остался прежним.
— Если не отобьемся, нашим уделом станет рабство, — только и сказал Траванкор, оборачиваясь к своему отцу.
Раджа Авенир, бледный как полотно, наблюдал за происходящим. Переводил взгляд с разорванного тела своего гонца на неисчислимое море врагов, искал глазами чистый горизонт — и не находил его. Нет выхода из Патампура, кроме одного: через битву и победу. Нужно выстоять. Нужно!
И раджа Авенир, вовсе не воин по природе, решил: коль скоро не в состоянии он сражаться, как подобало бы истинному бойцу, будет он просто держаться. Не уйдет, не отведет глаз, не покинет город — и разделит его участь. Наверное, Шлока сказал бы ему сейчас, что в этом и заключается настоящее мужество.
Началось!
Понять это можно было по тому, как громко, громче прежнего, закричали недруги. Донесся их яростный визг, грохот барабанов. Огромная катапульта выкатилась из-за холма и невиданно предстала перед ошеломленными защитниками крепости. Большой камень ударил в стену. Комья сухой глины полетели в разные стороны. Второй камень вслед за первым перелетел через стену. Закричали первые раненые. На стену поспешно поднимали сетки с камнями. Под котлами с маслом уже разводили огонь, готовясь опрокинуть его на головы штурмующих.
Аурангзеб сидел на коне неподвижно. Взирал на происходящее величаво, словно бы издалека. Лицо его не изменялось, даже веки почти не моргали. Аурангзеб поднял меч. Солнце сверкнуло на стали, словно вспыхнул маяк. Пора! Огромная армия пришла в движение. Как гигантская лава, она потекла в сторону крепости. Нет спасения Патампуру!
На лице Аурангзеба наконец появилось подобие улыбки. Все-таки он нашел способ одолеть судьбу! Против такой силы ничто даже воин из пророчества. Не бывает, чтобы один выстоял против тысячи.
Траванкор и его отец стояли на самой стене, пренебрегая опасностью. Большинство камней, выпущенных из катапульты, перелетало через стену и падало в городе. Рушились дома, вздымались тучи пыли, и каждый раз из этой тучи доносились отчаянные крики. Люди пытались спастись бегством. Но куда бежать? Они заперты в собственном городе, как в ловушке, и нет безопасного места, где не достанет их прилетающая с неба смерть.
— Они нас всех перебьют, — сказал раджа Авенир. Обтер запыленное лицо, осторожно заглянул в глаза сыну: что тот решил? Как будет разрушать катапульту? Лучники пока бесполезны, а больших, метательных орудий в крепости нет.
— Траванкор, — вмешался один из воинов, — прикажи, мы пойдем на них!
— Рано! — коротко отрезал Траванкор.
Казалось, он ждет чего-то… Чего? Чего можно дождаться, сидя здесь, в крепости?
Траванкор двинулся вдоль крепостной стены сопровождаемый свитой. Нужно выяснить, велики ли повреждения. Не успел он сделать и нескольких шагов, как упал еще один камень. Рядом с Траванкором упало двое, а он шел, окутанный клубами пыли, как будто заговоренный, и даже не пригибался.
И вдруг перед Траванкором появился человек. Видно было, что тот проделал долгий путь и выдержал одну или две схватки, пока пробирался к Патампуру. Покрытый пылью и кровью, раненый, едва держащийся на ногах от усталости, он свалился на землю прямо перед Траванкором.
Траванкор быстро наклонился к нему. Он видел, что человек этот пытается что-то сказать.
— Что? — переспросил Траванкор. — Что ты говоришь?
Человек едва шептал. Траванкор подставил ему ухо и расслышал:
— Мохандас на подходе. Он просил дождаться!
Траванкор выпрямился, радость блеснула в его глазах. Все-таки помощь будет! Продержаться несколько часов — вот и все, что осталось. Задача непростая, но решаемая. Траванкор давно придумал, как ее выполнить.
Раджа Авенир заламывал нежные руки, не привыкшие держать оружие. Его сердце разрывалось от боли. Сколько погибших! Сколько истекающих кровью! Неужели все возвращается — и никогда не закончится?
Авенир повернулся к сыну:
— Ты не забыл о наших подземных ходах?
Бежать. Вот единственная возможность остаться в живых. Потом можно будет вернуться и отомстить. Отобрать назад Патампур. Ударить на врага со свежими силами. Потом. Сейчас главное — сохранить жизнь… тем, кто еще жив.
