Кроме того, он вспомнил, что видел этого старика раньше, тот обычно сидел как раз на этом углу, который, возможно, и служил ему домом.
Что же тогда? Может быть, в переулке его ожидала засада?
— Ну как знаешь, — прохрипел старик, подняв руку. Тяжело опираясь на свою палку, он пошел назад к переулку, ворча: — Мне что, я посыльный, наплевать, услышишь ты эти вести или нет!
Дюдермонт снова внимательно осмотрелся: вокруг никого. Не видно и подходящих мест для засады. Он повернулся в сторону переулка. Старый моряк уже прошел десяток шагов, его фигура была едва различима в полумраке. Посмеиваясь и кашляя, он сделал еще один шаг.
Дюдермонт осторожно приближался, держа одну руку на эфесе сабли и тщательно осматриваясь, прежде чем сделать очередной шаг. Переулок казался пустым.
— Довольно! — внезапно сказал капитан, останавливая моряка. — Если у тебя есть для меня вести, тогда сообщи их, и сделай это сейчас!
— Кое-что не следует говорить слишком громко, — ответил старик.
— Сейчас! — настаивал Дюдермонт.
Старик широко улыбнулся и закашлялся, а может быть, он смеялся… Он сделал несколько легких шагов назад, остановившись в каких-то трех футах от Дюдермонта.
Исходившая от него вонь ошеломила капитана, привычного к запахам немытого тела. На корабле, находящемся в открытом море, не слишком много возможностей помыться, а «Морская фея» часто уходила в плавание на недели и даже месяцы. Но это сочетание запаха дешевого вина и застарелого пота было настолько отвратительным, что лицо капитана исказилось и он зажал нос рукой. Увидев это, старик расхохотался.
— Сейчас! — настаивал капитан.
Не успело это слово сорваться с губ Дюдермонта, как моряк подскочил к нему и схватил его за запястье. Не испугавшись, Дюдермонт дернул руку, но старик упрямо держал ее.
— Я хочу, чтобы ты рассказал мне о том темном, — сказал моряк, и его портовый акцент исчез.
— Кто ты? — настойчиво требовал ответа Дюдермонт, яростно, но безуспешно пытаясь освободить руку. Только теперь он осознал истинную сверхчеловеческую силу этой хватки; с таким же успехом он мог состязаться с одним из огромных туманных великанов, что жили на рифе, окружавшем остров Дельмарин, далеко на юге.
— О том темном, — повторил старик. Без всякого усилия он одним рывком увлек Дюдермонта глубже в переулок.
Капитан потянулся за своей саблей, и хотя старик крепко держал правую руку Дюдермонта, тот вполне смог бы драться левой. Вытащить изогнутый клинок из ножен было непросто, и капитан не успел сделать этого, потому что старик нанес ему удар по лицу открытой ладонью свободной руки. Дюдермонт отлетел назад, врезавшись в стену. Сохраняя присутствие духа, он все же извлек саблю, перебросил ее в освободившуюся правую руку и всадил в ребра приближающегося морского волка.
Великолепный клинок глубоко вошел в бок старика, но тот даже не вздрогнул. Дюдермонт пытался блокировать следующий удар и следующий, но силы явно были неравны. Старик вышиб из его руки саблю и продолжал молотить капитана открытыми ладонями, мелькавшими со скоростью атакующей змеи. Голова Дюдермонта безвольно повисла, и он упал бы, если бы старик не удержал его, крепко вцепившись ему в плечо.
Затуманенным взором капитан вглядывался в своего противника. Лицо его врага начало сначала как будто таять, а затем изменяться…
— Тот темный? — вновь спросило изменяющееся существо, и Дюдермонт едва расслышал его голос, так ошеломлен он был, увидев свое собственное лицо, злобно уставившееся на него.
* * *
— Ему пора бы уже быть здесь, — заметила Кэтти-бри, опираясь на стойку бара.
Ее раздражение нарастало, заметил Дзирт, и не потому, что Дюдермонт запаздывал — капитана частенько задерживали в Глубоководье по тому или иному делу, — а из-за матроса, который стоял рядом с ней с другой стороны. Этот приземистый коротышка с густой бородой и курчавыми волосами цвета воронова крыла время от времени толкал ее, каждый раз извиняясь и поглядывая на нее через плечо, подмигивал и улыбался.
Дзирт повернулся спиной к стойке бара, высота которой доходила ему до пояса. Таверна «Объятия русалки» в этот вечер не была переполнена. Стояла хорошая погода, и большинство рыболовецких и торговых кораблей вышли в море. Несмотря на это, здесь было довольно шумно: после долгих месяцев скуки моряки отводили душу, наслаждаясь выпивкой, общением, неистовой похвальбой и даже кулачными схватками.
— Робийярд, — прошептал Дзирт. Кэтти-бри повернулась и, следуя за взглядом дроу, увидела чародея, пробирающегося сквозь толпу, с тем чтобы присоединиться к ним у стойки.
— Добрый вечер, — сказал чародей без особого энтузиазма, не глядя на собеседников. Не дождавшись, пока бармен подойдет к нему, он щелкнул пальцами, и бутылка со стаканом оказалась возле него. Бармен начал было протестовать, но тут же почувствовал в своей руке горсть медных монет. Он отошел, неодобрительно качая головой: ему никогда не нравился чародей «Морской феи» и его надменные выходки.
— Где Дюдермонт? — спросил Робийярд. — Проматывает мое жалованье, несомненно.
Дзирт и Кэтти-бри, улыбнувшись, переглянулись: их забавляла его постоянная недоверчивость. Робийярд был одним из самых холодных и язвительных людей, которых они когда-либо знали, даже более раздражительным, чем генерал Дагнабит, угрюмый дворф, бывший у Бренора командующим гарнизона Мифрил Халла.
— Вне всякого сомнения, — ответил Дзирт.
Робийярд повернулся и окинул его обвиняющим, сердитым взглядом.
— Ну конечно, именно Дюдермонт и крадет у нас все время, — добавила Кэтти-бри. — Увлекается самыми красивыми женщинами и лучшими винами и вольно обращается с тем, что вовсе ему не принадлежит.
Возглас досады сорвался с тонких губ Робийярда, он оттолкнулся от стойки бара и ушел.
— Хотела бы я знать его историю, — заметила Кэтти-бри.
Дзирт кивнул в знак согласия, не отрывая взгляда от спины удаляющегося чародея. Конечно, Робийярд был странным типом, и дроу полагал, что в прошлом с ним, должно быть, что-то произошло. Возможно, он ненамеренно убил кого-нибудь или его отвергла возлюбленная. А может быть, он слишком глубоко погрузился в колдовство, заглянул в такую бездну, куда не следовало смотреть человеку.
Простые слова Кэтти-бри пробудили у Дзирта До'Урдена неожиданный интерес. Кем же был Робийярд и что довело его до состояния постоянной скуки и раздражения?
— Где Дюдермонт? — Прозвучавший вопрос вывел Дзирта из состояния задумчивости. Он повернулся и увидел Вэйлана Майканти, парнишку, которому едва исполнилось двадцать лет, с песочными волосами, светло-карими глазами и большими ямочками на щеках, которые были видны всегда, потому что Вэйлан, казалось, никогда не переставал улыбаться. Самый молодой член экипажа «Морской феи», моложе, чем Кэтти-бри, показал сверхъестественную меткость в стрельбе из баллисты. Его таланты быстро стали легендой, и, подумал Дзирт, если этот юноша проживет достаточно долго, то, несомненно, приобретет солидную репутацию на Побережье Мечей. Как-то раз Вэйлан Майканти попал из баллисты в иллюминатор капитанской каюты с расстояния в четыреста ярдов, ядро ударило в предводителя пиратов, когда тот пристегивал свою саблю. Сила удара вышвырнула капитана на палубу сквозь закрытую дверь каюты. Пиратский корабль тут же спустил свой флаг, сдавшись прежде, чем началось сражение.
