сети убили эмоции. Электронные письма холодны и не дают такой подзарядки, как бумажные, а чувства, которые дает лицезрение картинок на экране – насквозь фальшивы, и те, кто вынужден ими подпитываться, обречены скатываться в наркоманию и уходить к диким. Попробуйте выжить в наш век, если вам необходимо любопытство или восторг от фантазии. Их вообще не осталось!
Жанна знала, что для него это больной вопрос. Оба его внука ушли к диким.
– Вот именно, – кивнул Олег Сергеевич. – Проблема в том, что мы бездействуем. Большая группа таких же клановых советов осуществляет план «Декомпозиция». Он заключается в разрушении глобализации, снижении уровня жизни и введении жестких ограничений на спектр эмоций от цифровых источников информации. Наши конкуренты с юга чувствуют себя гораздо лучше просто благодаря эмоциональности и религиозности населения. Наши проблемы коснулись их пока не так явно. На востоке тоже идут своим путем, который нам, вследствие особенностей азиатской психологии, не подходит. В итоге мы – аутсайдеры. Все надежды были на проект «Избранный», который так и не был завершен и, скорее всего, никогда уже не будет. Не пора ли выбрать новую стратегию и нового лидера, который поведет нас за собой? Иначе с нами вскоре перестанут считаться.
Вот оно! Жанна изобразила на лице холодную самоуверенную улыбку. Все‑таки оппонент сумел вывернуть все так, чтобы постараться выбить из‑под нее председательское кресло. Настала ее очередь парировать:
– С точки зрения научных исследований у нас нет оснований сомневаться в проекте. Текущие… временные трудности не должны нас останавливать. Расчеты показывают высокую вероятность…
– Это все мы уже слышали, – перебил ее оппонент из Петербурга. – Главный вопрос в том, можете ли вы назвать точные сроки. Где он, этот ваш избранный? Если прошлого вы потеряли раз и навсегда, то значит ли это, что эксперимент нужно начинать с чистого листа и снова ждать пять-шесть поколений, пока пересекутся нужные генетические линии? У нас нет столько времени.
– Да, Жанна Аркадьевна, – опять вступил сибиряк, – мы признали ваше лидерство в память о вашей матери, Марии Михайловне, и ее уникальном проекте, который вы продолжили. Мы надеялись на результат. Сколько лет прошло с ее смерти? Дюжина? Я уж и не припомню. Я допускаю, что ваш избранный где‑то существует, но голос разума подсказывает, что если вы не смогли его найти за прошедшие годы, то вряд ли следующие десять лет что‑то изменят. Ваша настойчивость и уверенность в том, что ваша дочь способна продолжить нужную генетическую линию и родить ребенка-избранного, достойна похвалы, но наш анализ говорит, что вероятность этого крайне низка. Начнем с того, что партнера, способного дополнить ее яйцеклетку нужными хромосомами, попросту нет.
– Мы ищем, – хрипло сказала Жанна. От волнения голос подвел ее. – Обоих. И Глеба, и подходящего партнера для моей дочери. Даже в России мы исследовали далеко не всех. Нам может подойти даже кто‑то из диких – психика не важна. Речь только о семени. И очень скоро мы найдем. Либо одного, либо второго.
– Сроки? Мы не можем и дальше кормиться одними обещаниями. Дело не столько в престиже, сколько в нашем выживании, – улыбнулся Олег Сергеевич.
Жанна с неприязнью посмотрела ему в глаза. Он уже праздновал победу, считая, что загнал ее в угол. Она не сможет отказаться от данного обещания, не настроив против себя всех. Придется назвать срок, и когда через обозначенный отрезок времени ее семья не сможет предъявить результат, у оппонента появится абсолютный козырь. Не факт, что он выиграет выборы, ведь взамен «Избранного» нужно будет предложить альтернативный план, но что‑то у него в кармане явно припрятано. Сейчас Олег своих карт не раскроет. Он подождет ее падения.
– Три месяца. Ведь столько осталось до планового созыва совета? На нем я и предъявлю конкретные результаты, – улыбнулась Жанна.
Больше времени ей бы не дали. Какой бы срок она сейчас ни назвала, на следующей встрече ее либо сбросят с места председателя, либо она покажет им избранного в чреве дочери. Приводить на совет Глеба, даже если его удастся отыскать, она не хотела. Когда‑то она обещала убить брата и от своих слов отказываться не собиралась.
Гости покинули зал и перешли в гостиную, к фуршетной зоне, а Жанна осталась сидеть в кресле. Оказавшись в одиночестве, она схватила стакан, который стоял на столе, и изо всех сил с криком швырнула его о стену. Стакан разлетелся фонтаном блестящих осколков.
Чертова случайность! Как же она ее бесила! Никто не в силах предсказать, как перетасуются гены. Чтобы получить двух эмеров неслыханной силы, на подбор нужных комбинаций родителей, чьи возможности идеально дополняли бы друг друга, ушло два столетия. Партнер ее матери был определен еще до того, как та родилась. И вот долгожданный финал: у идеальной пары родилось два ребенка. Глеб, который обрел сверхспособности, тот самый избранный, ради которого затевался проект, и она, Жанна. Обыкновенный эмер. Чуть сильнее остальных, но не более того. Вот только сын теперь предатель, а дочь осталась верной последовательницей матери.
С Алисой повторилось то же самое. Жанна подобрала себе оптимального донора семени. К счастью, эмеры полностью лишены такого идиотского деструктивного чувства, как любовь, и рождение детей для них всегда было осмысленным действием, а не глупой случайностью. Дочь оказалась существенно сильнее матери, но все‑таки не избранной. Далеко не избранной. Была ли надежда на то, что фортуна смилостивится и наконец выдаст внуку или внучке Жанны нужную комбинацию карт?
Что ж. Ее загнали в угол, но еще не победили. Теперь за три месяца ей нужно найти идеального отца для ребенка ее дочери. Другого выхода не было. Это последняя ставка. Либо она сработает, либо Жанна потеряет все.
Москва, 1998 год.
Неподалеку от оживленного московского шоссе на зеленом косогоре лежали двое молодых людей. Девушка лет восемнадцати в легком светлом ситцевом платье и парень с непривычной для того времени стрижкой «боб», чуть старше ее – на год или два, – в модной тогда вареной джинсе. Свою куртку, тоже джинсовую, он беспечно бросил на траву вместо подстилки. Нина положила голову на живот Глеба и смотрела на белые облака в синем летнем небе, а он подсунул одну руку под затылок, чтобы лучше видеть ее безмятежную улыбку.
– Жалко, что не слышно птиц, – сказала девушка.
И правда, шум проносящихся мимо машин заглушал остальные звуки. Отдохнуть здесь они решили спонтанно. Долго гуляли по району города, где еще сохранилось некоторое деревенское очарование: прошлись по Козловскому лесу, забрели
