Я мучительно вспоминал уроки истории из школы. В память лезла Великая Октябрьская Революция, но для неё было рано. Чтобы развалить капитализм, сначала надо построить капитализм. Насколько местное общество готово к капитализму? Вообще, что для этого надо, для капитализма вашего? Теоретически, вон Караэн практически буржуазный город-государства. Даже республика, моими стараниями. И что. Древний Рим тоже Республика. Где он, и где капитализм. Непонятно, что с этим делать.
Глава 29
Сердце Бога
На утро четвертого дня, я сидел на Коровке и наблюдал за тем, как моя армия снимается с лагеря и готовиться выдвигаться. Она явна нарастила жирок. Не в прямом смысле — просто у пехоты и приблудившихся теперь были с собой мешки и сумки набитые подарками от горожан, добавилось телег запряженных волами, и даже просто лошадей с поклажей. С последними где-то подсуетились всадники. Я старательно не замечал прибавление поголовья — не хватало еще узнать, что они все же нашли схрон кесаенцев с лошадьми и перераспределили его в свою пользу. Хотя делать это было всё труднее, особенно после того, как пару лошадей подогнали и мне. Чтобы посадить на них вдову и дочь да Мерт.
Сквозь мою свиту протиснулся Родер Брухо. Не удержался, и решил проводить дорогого гостя. Чтоб убедиться, что я точно уйду. И даже вызвался сопроводить меня до Таэна. Видимо, кесаенцы его знатно допекли.
Поскольку сегодня ломать комедию было не надо, Родер был без своей шапки и ритуального платья, в «простом» бархатном камзоле и легкой кольчуге поверх, в украшенном золотым тиснением шлеме с открытым лицом, и на коне. Сидел он на нем хорошо. Нет, моему опытному взгляду сразу видно, что Брухо проводит в седле мало времени. Однако, явно в детстве прошел хорошую школу. Впрочем, чему удивляться, его сын вполне себе рыцарь. Хранителям, формально, запрещено воевать с людьми, но даже Император как-то не подумал запретить это делать еще и их родственникам.
— У меня отличная новость, к нашему прибытию уже все будет готово к церемонии вашего вступления в Свет Императора! Вы прикоснетесь к величию, обретя силу и мудрость вести людей против нелюдей, нежити… — тут же начал Брухо.
— Скажите, сеньор Родер, — довольно невежливо перебил я его. — Знаете ли вы, сколько нужно земли человеку, чтобы прокормиться?
Брухо некоторое время молчал, внимательно смотря мне в переносицу с непроницаемым лицом. А потом сказал, совсем другим, спокойным и уверенным тоном:
— Думаю, один югер будет вполне достаточно. Если у него семья, жена и пара детей, то не меньше двух, — ответил он.
Югер местная единица площади. Очень средневековая. В этот раз никаких удивительно точных дюймов-пальцев или футов-ног и прочих локтей. Нет, югер это то, сколько может вспахать за один день вол впряженный в ярмо. Собственно, югер и переводился на русский, как «ярмо». Я не знаю, где местные прячут эталонного вола и плуг, но эти самые югеры они лихо кроили. И, если на глазок мерять, получались они у них одинаковые. Я, конечно, не агроном. Зато Магна стрелять заставляли из арбалета. Стрелять он научился, попадать нет, но глазомер развил. В общем, я уверен, в одном югере было примерно 25 соток.
— Это если урожай хороший. Сам на десять. То есть, на один мешок зерна брошенный в распашку, собирают десять, — сказал я. — Но вокруг Таэна давно не осталось такой земли. Сейчас считается хорошим урожай сам на восемь. И то, для этого надо два югера. Чтобы чередовать их, пока половина земли отдыхает.
На самом деле нам бы такие цифры. В моем средневековье 1 к 3 в европе уже считался хорошим урожаем. Потом добились большего, но им помог климат и всякие ухищрения.Подозреваю, местных спасает магия.
— К чему вы ведете? — спросил Родер и кольнул меня прямым взглядом. Взгляд, как у фехтовальщика во время укола — спокойный но сосредоточенный. И туповатую улыбку спрятал.
— В Караэне контадо подступает к самым стенам. И там множество полей, почти рядом с каждым домик. А тут, да и везде вокруг Таэна, я вижу большие дома с множеством полей вокруг. Полагаю, их обрабатывают не арендаторы, а батраки за еду? — продолжил я.
— За еду? О, сеньор Магн, вы слишком хорошего мнения о низких людях. Они ленивы, жадны и подлы. Им мало того, что их сеньор их кормит и одевает, они постоянно требуют чего-то большего. В прошлом году к Регенту приходили какие-то наглецы и просили издать буллу, что три дня в месяц они могут не работать на своего сеньора! Представьте себе до чего дошла их наглость! — Брухо совершенно искренне возмущался, даже головой помотал.
— А к земле их приписать не пробовали? — участливо спросил я. — Чтобы переходили от сеньора к сеньору вместе с землей?
— Вы не по годам мудры, сеньор Магн, — ответил Хранитель с искренним уважением в голосе и скрытым опасением во взгляде. — Эта булла давно обсуждается. И то, что она давно назрела очевидно любому думающему человеку. опасение вызывает лишь то, как претворить её в жизнь. Эти подлецы бросают поля и бегут. Одни в Королевство, другие в Башню, многие в Караэн. Даже на юг, где земля сплошь в оспинах Диких Земель…
— Разве можно прокормиться с одного югера! — возмущенно пробасил Сперат. Не выдержал. — Сколько мешков зерна с него можно собрать?
— Больших мешков десять. Или, как указал мне сеньор Магн, восемь, — тут же ответил ему Родер Брухо, тем самым сглаживая неловкость.
— Это если сажать только зерно, — уточнил Сперат и недовольно нахмурился. Я с ним был согласен — получается, надо сидеть на хлебе и воде. Буквально.
— Сколько это в серебре, — встрял Ланс. Не думаю, что ему было прямо уж интересно, скорее просто гордость заиграла. Раз со Сператом общаются, то он, аристократ, просто не может молчать. Ведь настоящему аристократу всегда есть что сказать.
— Зависит от времени года и какой был урожай, — вежливо ответил ему Брухо. — Но я знаю городок на
