взял, что получится? — попытался урезонить друга Алик.
— Получится, — тот злорадно осклабился, — я ведь Разрушитель.
— А ты не боишься, что вместе с порталом уничтожишь и своего отца? — Джарет вдруг ощутил совсем несвойственный бессмертным страх и решил использовать последний аргумент.
— Это лучше, чем мучительно умирать от жажды, — отрезал Мартин, закрывая глаза.
Буквально сразу же со стороны его кресла на наблюдателей дохнуло холодом, и стало трудно дышать, словно кто-то откачал из комнаты бо́льшую часть воздуха. Джарет схватил в охапку растерявшегося Алика и метнулся вместе с ним вон из кабинета. На их счастье в приёмной никого не было, ввиду отсутствия в ставке начальства, а потому их манёвры не были замечены.
— Что он делает? — в голосе Алика впервые с момента их спасательной операции послышались нотки страха.
— Судя по его же словам, разрушает портал, — Джарет недовольно поморщился. — Если я что-то понимаю, то делает он это вопреки запрету своего учителя. Похоже, это какая-то чёрная магия.
— А нам разве не нужно вмешаться? — рука Алика инстинктивно потянулась к дверной ручке.
— Поздно уже вмешиваться, — бессмертный небрежно отмахнулся от отчаянного паренька, и тот отлетел на пару метров от двери, — дадим шанс нашему волшебнику.
Несколько минут они торчали в приёмной, вслушиваясь в ватную тишину и пытаясь уловить хоть какие-то звуки из кабинета. Наконец Алик не выдержал напряжения и решительно направился к двери, явно намереваясь прорваться силой. Однако насилия не потребовалось, Джарет и сам решил, что пришла пора вмешаться, и осторожно заглянул в кабинет. Никаких разрушений он не заметил, да и ощущение холода исчезло, хотя Мартин вроде бы сидел в прежней позе с закрытыми глазами.
— Ну всё, хватит, — Джарет решительно хлопнул отчаянного мага по плечу, как бы выводя его из транса.
Голова Мартина безвольно мотнулась из стороны в сторону, и его тело завалилось на подлокотник кресла. Бессмертный тут же проверил его пульс и грубо выругался. Не обращая внимание на испуганное кудахтанье Алика, он уложил Мартина на пол и сразу приступил к реанимационным процедурам.
— Нет, мне его не вытащить, — через минуту Джарет поднял обречённый взгляд на застывшего в ступоре Алика, — слишком большая потеря жизненных сил. Спасти пацана под силу разве что Магистру, так что придётся тебе выбираться отсюда самому, а я перенесу Марти в Орден. Может быть, ещё не поздно.
— Я пойду с тобой, — Алик решительно ухватился за руку бессмертного.
— Дурачок, — тот снисходительно усмехнулся, — ты даже близко не представляешь, на что подписываешься. Лучше возвращайся к своей девчонке и живи счастливо.
— Нет, я не оставлю Мартина умирать в плену, — в голосе Алика зазвучал металл. — Он мой друг, и я разделю его судьбу.
— Не обольщайся, нет у вас одной судьбы, да и не может быть, — покачал головой Джарет. — Мартин представляет для Магистра немалую ценность, а ты нет, и если он увидит в твоём лице помеху, то ты просто исчезнешь.
— Не теряй времени, — хмуро пробурчал Алик, — я не передумаю.
— Как знаешь, — Джарет устало вздохнул и достал из-за пазухи медальон с рунами переноса.
Бледный свет предрассветных сумерек лился из окон мутным молочным потоком, заполняя спальню зыбким коктейлем из размытых пастельных полутонов. Было очень тихо, птицы ещё не проснулись, а ленивого ветерка не хватало даже на то, чтобы пошевелить хотя бы один листик на росшей под окнами липе. Лицо спящего было под стать этой призрачной атмосфере. Оно было настолько бледным, что сливалось с подушкой, только корона тёмных спутанных волос выделялась резким контрастом на сплошном белом фоне. Звук шагов из коридора заставил Алика, коротавшего ночь у постели друга, вздрогнуть. Дверь распахнулась, и в проёме появилась величественная фигура мужчины, которого все тут называли Магистром. Лицо юноши сразу же засветилось благодарной улыбкой, ведь только благодаря Магистру Мартин был ещё жив.
— Думаю, нашему страдальцу пора просыпаться, — уверенно заявил благодетель, подходя к кровати. Он положил правую руку на голову спящего, и по лицу на подушке словно пробежала тень. Ресницы юноши затрепетали и распахнулись, всё ещё затуманенный взгляд упёрся в глаза склонившегося над ним человека. — Как ты себя чувствуешь, сынок? — ласково пропел Ксантипа, приправляя свои слова заботливой улыбкой.
— Где я? — Мартин с трудом сфокусировал взгляд. — Что со мной случилось?
— Не волнуйся, малыш, всё хорошо, — в глазах Ксантипы появился странный блеск, не то вожделения, не то страха. Наверное, именно с таким выражение лица игрок в рулетку следит за движение шарика. — Ты потерял много сил, но мне удалось тебя спасти.
— Спасибо, — пробормотал Мартин. — А кто Вы?
— Ты меня не узнаёшь? — в голосе Магистра отчего-то совсем не слышалось естественной в таких обстоятельствах тревоги. — Я твой папа, а ты мой сын и наследник. Ты помнишь своё имя?
Некоторое время Мартин напряжённо молчал, пытаясь выдоить из своей оскудевшей памяти хотя бы жалкие остатки ценной информации, но очень быстро убедился, что дырявая посудина пуста. Почти.
— Бевардо, — наконец прошептали бледные губы.
— Марти, ты что, совсем ничего не помнишь? — Алик не выдержал и прорвался к постели больного друга. — Что значит бевардо?
— Не знаю, — Мартин смущённо улыбнулся, — просто всплыло.
— Ничего страшного, — Ксантипа решительно отодвинул Алика в сторону, — дай себе время, малыш, память вернётся. Ты отдохни пока, а твой приятель с тобой посидит.
Покидая спальню, Ксантипа не смог удержаться от самодовольной улыбки, ведь его тяжёлая и почти безнадёжная борьба за золотого мальчика наконец закончилась полной и окончательной победой. Память Мартина теперь представляла собой чистый лист, и на этом листе Магистр мог написать любую историю. Можно было даже не сомневаться, что история, которую он планировал сочинить, вознесёт Орден на небывалую высоту. Больше не нужно было гадать, кому из трёх определённых программой персонажей суждено сыграть главную скрипку в триумфальном шествии Ордена по этому заштатному, но такому вкусному мирку, Ксантипа сотворил свою скрипку собственными руками. Правда, это пока была лишь заготовка, грубая бесформенная болванка, зато она таила в себе такой потенциал, что при правильном подходе могла затмить все иные инструменты оркестра.
Лишь одно сомнение слегка портило радужную в целом картинку орденского триумфа. Однажды Ксантипа уже ошибся, положившись на удачу и самонадеянно возомнив, что держит заветный талисман процветания Ордена в своих руках. А ведь он уже очень давно правил этой реальностью и отлично знал, что всё здесь имеет свою цену, в том числе и везение. Вернув Мартина и избавившись от Сэма с Кирой, свой лимит везения Магистр явно уже исчерпал, а то и вовсе залез в долги. И кто знает, когда
