бы по инерции ругался, командовал, раздавал задачи… Но, очевидно, это был просто способ всех нас чем-нибудь занять. Лишь бы мы не раскисали, и он сам не раскисал. Думаю, именно этого Иваныч боялся больше всего.
— Извини-ите! Мо-огу я вас отвле-эчь? — раздался сзади голос с каким-то странным акцентом, отчего я резко обернулся, хватаясь за револьвер. — Нет-нет, ору-ужия не на-адо! Я-а си-ильно не-эрвничаю, зна-аете ли, когда на меня-а ору-ужие наво-одят!
Рядом со мной, буквально в воздухе, была открыта дверь. И не какая-то старомодная дверь в какой-нибудь квартире на Земле. А просто — дверь. Или дыра, которая напоминала высокий дверной проём.
А в этом проёме стояла долговязая фигура странного существа.
Начать надо бы с того, что у этого существа кожа была серо-белой. Местами с зеленоватым оттенком. А ещё у существа имелись две руки и две ноги. И оно даже было в какой-то одежде, напоминавшей комбинезон! Но вот человеком оно точно не было. И дело даже не в том, что у людей десяти пальцев не бывает — думаю, с мутациями и не такое случается…
И, конечно же, дело не в глазах: совершенно невероятных, чёрных по краям и ярко-зелёных в центре. Они были чуть больше человеческих, но при этом не вызывали отторжения. Впрочем, как и пропорции долговязой фигуры.
Настоящую чужеродность этому существу придавало то, что оно парило в воздухе. И даже не касалось ногами пола, который можно было заметить сквозь открытую в воздухе дверь.
— А-а-а-а! — больше для приличия, чем из страха крикнул я. — Изыди, демон!
Существо удивлённо посмотрело на меня, а потом сказало то, что я меньше всего ожидал сейчас услышать:
— Стра-анно, а мне-э каза-алось, что ва-аш народ уже ушё-ол от примити-ивных представле-эний, но не научи-ился ещё-о видеть настоя-ащих демо-онов. Ра-азве я оши-ибся?
— А ты вообще кто такой? — как можно вежливее поинтересовался я. — И что тебе от меня нужно?
— Если я-а пра-авильно всё по-онял, вы уча-астник некоего прое-экта «Антикри-изисный актив», кото-орый проводи-ила не-экая форма ки-ибернети-ической самоорганиза-ации в э-этой гала-актике, и ваш по-орядковый но-омер…
Долговязый на секунду «завис», а потом приподнял белесые брови и уверенно произнёс:
— ЗЕМ-РУ-114–52?
— Ну… Вроде бы это действительно мой номер, — кивнул я.
— И ва-ас зову-ут Вано? — уточнил долговязый.
— Да, меня зовут Вано, — кивнул я. — Так чем я могу помочь? Кстати, вы не знаете, почему из наших голов пропали голоса представителей той самой, как вы сказали, кибернетической самоорганизации? Нам, знаете ли, несколько неуютно без них… Хоть какая-то страховка была на будущее!
— Како-ой у вас бы-ыстрый язык… — посетовал долговязый. — Просто-ой, но бы-ыстрый… Так неудо-обно, знаете ли. А что каса-ается ва-ашего вопро-оса, Вано, то пропа-али они потому, что я-а их всех отключи-ил. Очень, как бы… Оказа-алась неприя-атная форма самоорга-анизаци-ии. Паразита-арная, я бы сказал.
— Да, паразиты они знатные… Так… Вы, конечно, не обижайтесь, но кто вы всё-таки такой? — снова повторил я свой вопрос.
— Ну… Я мо-ог бы предста-авиться. Но вы вря-ад ли сумеете дослу-ушать до конца-а моё имя. А уж тем бо-олее, вы его не запо-омните. Понима-аете… Мой наро-од за миллио-оны лет разви-ития стал весьма неторопли-ив. А наш язы-ык сложен. Но вы ведь не то-олько хоти-ите узнать моё имя, ве-эрно? Вы пыта-аетесь понять, что я за су-ущество. А я… Скажем… Мне-э это будет о-очень сложно объясни-ить. Но если ко-оротко, то я коренно-ой житель этой гала-актики.
— Ага… Ну и я вроде тоже, — заметил я, неопределённо показав пальцем куда-то вверх. — Точно родился где-то тут…
Долговязый выбрался из двери, и та сама собой заросла в пространстве. Я даже не удержался: потянулся к тому месту, где она только что была, но моя рука предательски нащупала только воздух.
— Нет-нет… Тут вы о-ошибаетесь! — сразу же оповестил меня долговязый. — И, к сло-ову, если вы хоти-ите нащупать мой кора-абль, то у вас это не полу-учится. Он как бы скры-ыт в складке простра-анства. Так вот… Хотя вы действи-ительно родили-ись где-то тут, но вы не столько коренно-ой жи-итель, сколько результа-ат одной програ-аммы нашего народа. Понима-аете? Так что форма-ально считать вас жи-ителем всё-таки ранова-ато.
— Программы? Вы тоже какие-то опыты ставите над людьми? Как эти роботы с орбиты?
— Мо-ожно сказать и так, — кивнул долговязый. — Но э-эти, с орбиты, как вы выра-азились, они не о-опыты ставили, а фермы для себя де-элали. Чтобы развива-аться. А мы… Мы не ста-авим опыты над людьми. Мы ста-авили опыт с конструи-ированием жи-изни.
— А вы не мелочитесь! — дёрнув глазом, оценил я.
— Мы появи-ились в этой гала-актике очень давно, понима-аете? — проговорил долговязый. — Тогда жизнь возни-икла на одной-еди-инственной планете. И мы до-олгие миллионы лет ве-эрили, что когда-нибудь найдё-ом себе братьев по разуму. Как я зна-аю, ваш народ то-оже уже задава-ался таким вопросом… Так что вы поймё-оте меня. С той лишь ра-азницей, что ваш народ бра-атьями по разуму интересова-ался полторы сотни ле-эт назад. А мы, скорее — миллио-оны…
— И как?
— Мы оказа-ались одни! — совсем как человек, грустно пожал плечами долговязый.
— Одни в этой галактике? — я уже догадывался, к чему он ведёт, и мне это определённо не нравилось.
— И-именно так… В э-этой галактике не-э было ни одно-ой другой плане-эты, где нашла-ась бы жизнь. Мы даже не встреча-али её следов. И в сосе-эдних галактиках с э-этим, скажем та-ак, не повезло-о. И не в сосе-эдних тоже… Но мы реши-или, что раз мы одни-и, то в этом е-эсть какой-то смы-ысл? Мы долго изуча-али такое явле-эние, как жи-изнь, и смею наде-эяться, что по-оняли кое-что в этом вопро-осе. Так вот…
Долговязый немного помолчал: видимо, устал говорить. А затем продолжил:
— Миллионов три-идцать лет назад мы-ы решили, что раз мы-ы единственные носи-ители биологической жи-изни, то было бы пра-авильно перестать быть таковы-ыми. В далёком про-ошлом мы уже заселя-али целые плане-эты, завозя на них жи-изнь. И даже занима-ались изменением фло-оры и фа-ауны, чтобы подстро-оить её под наши ну-ужды. Но в э-этот раз мы реши-или начать более глоба-альный проект! Мы реши-или сконструировать в этой гала-актике настоящую жи-изнь. Не вы-ырастить готовые образцы, а запрограмми-ировать её разви-итие, сделать её саморазвива-ающейся, дерзкой, агресси-ивной…
— Я, кажется, начинаю понимать, к чему вы клоните! — признался я. — Но не понимаю одного… У нас считают, что жизнь на
