и в этом не было ничего странного. Странным было другое: то, что госпоже Арэнт это понравилось. А понимание, что она сама могла бы управлять своими превращениями, воспламеняло ее воображение и теперь Ольвия всерьез верила, что она способна обрести власть над тем, чего раньше боялась.
Встав с кровати, графиня накинула халат и вышла из спальни. Остановилась напротив дивана, где не так давно сидел Райсмар Ирринд. Стоя там неподвижно несколько минут, она вспоминала разговор, который их рассорил. Зря она сказала ему все это. Ну зачем стала его обвинять в том, что он намеренно подтолкнул ее к превращению лишь для того, чтобы на ней порвалась одежда⁈ Какая же это глупость с ее стороны! Поступок глупой девчонки, которая видит обиду там, где ее вовсе нет. Она сказала это Райсу на эмоциях — уж слишком много их было. Ольвию тогда прямо-таки трясло от эмоций так же сильно, как трясет в момент превращения. Конечно же, Райс не сделал это для того, чтобы она оказалась перед ним в обрывках одежды.
А обнимал и целовал он ее… Райс сам сказал: сделал так, потому что хотел успокоить ее и передать свое тепло. Еще он сказал, что она небезразлична ему. При чем он говорил это уже второй раз. Госпожа Арэнт хорошо помнила его слова и старалась не думать над ними, потому что они ей казались опасными, но чем больше она старалась отталкивать воспоминания об этих словах, тем чаще они лезли ей в голову. А теперь добавилось еще кое-что: те коварные ощущения, которые графиня пережила, когда Райсмар прижимал к себе ее обнаженное тело. Иногда Ольвии казалось невозможное: то, что эти ощущения еще ярче, еще безумнее тех, которые возникают при превращении в зверя.
Она налила в чашку травный чай из остывшего чайника и сделала несколько глотков. Этот напиток, настоянный на травах с Карнасских гор, ее успокаивал, может быть потому, что травы были собраны в ее родовом поместье на южной границе Арленсии, где Ольвия провела значительную часть детства и юности. Там же она впервые повстречалась с Малгаром, ставшим ей мужем. Он появился в ее жизни внезапно, ошеломил ее и попросту взял в плен. Оглядываясь назад, Ольвия ни раз задавалась вопросом: любила ли она когда-либо его. И всегда отвечала: нет! Боялась, может за кое-что уважала, но не любила никогда. Малгар всегда был для нее чужим человеком. Хотя, человеком оборотня можно назвать лишь с большой натяжкой.
Ольвия часто с содроганием вспоминала ту первую ночь Двоелуния, когда Малгар увел ее из замка к реке и взял ее там, повалив в траву. Она никогда не забудет его дикие глаза в миг столь же дикой страсти. Не забудет его восторженное рычание — рычание зверя, получившего свое. А потом он и вовсе превратился в зверя, исцарапал ее, правда, сделав это осторожно, и убежал в лес, в сторону деревни.
Ольвия тогда долго лежала в траве, испуганная, потрясенная настолько, что ее не слушались ни руки, ни ноги. Лишь после полуночи вернулась в замок и заперлась в своих покоях. Малгар вернулся утром к завтраку, отвел ее в сторону и сказал, что она станет такой же, как он. Что и случилось уже на следующее Двоелуние. А еще из деревни пришли слухи будто ночью какой-то зверь разорвал молодую женщину на сеновале.
Все это графиня Арэнт не любила вспоминать, но воспоминания иногда сами лезли в голову с такой силой, что казалось, в следующий миг она начнет царапать стены. Однако сегодня, в эту ночь от мыслей о прошлом имелась польза — они на какое-то время отогнали мысли о Райсе. Чуть успокоившись, Ольвия вернулась в спальню, легла на кровать и, положив подушку повыше открыла книгу. Книга иногда помогала уснуть. Прочитав несколько страниц, графиня вдруг замерла. Ей показалось, что сейчас она чувствует точку, указанную магом.
Как он ее называл? Точка Оннакэ… И область оборотня якобы расположена вокруг нее. Обычный человек не может ощущать ментальное тело, тем более видеть его — это доступно лишь некоторым магам. Ольвия Арэнт никогда не имела магических способностей, но она была достаточно образована, чтобы иметь представление об устройстве человека, мира вокруг и этих понятиях. И еще она помнила, что Райс утверждал будто со временем Ольвия сама сможет находить эту точку, как и ту, что называлась «узел света», и сможет сама управлять своими состояниями.
Теперь Райсмара нет, и ее некому учить. Почему бы не попробовать самой? Ольвия понимала, что это опасно, но, с другой стороны, она проходила через эту опасность каждое Двоелуние. Графиня решила попробовать, но сначала решила найти узел света — графиня уяснила, что именно от этой точки зависело ее возвращение в нормальное состояние. Она обратила внимание туда, куда направлял ее Райс, на пустое пространство примерно на ладонь дальше затылка.
Да, там была на данный момент подушка, но внимание человека способно проникать за пределы физического мира — в этом госпожа Арэнт успела убедиться сегодня. Она сосредоточилась, пытаясь почувствовать хотя бы что-то, за что может зацепиться внимание. Через какое-то время госпоже Арэнт показалось, будто она чувствует слабое тепло. Оно не было рассеяно, а как бы собиралось в точке с размытыми краями. И то, что Ольвия ощущала сейчас, было очень похоже на то, что ей показывал Райсмар Ирринд.
Глава 4
Лисы пустыни
Проснулся я от лучей солнца, коварно упавших мне на лицо, а может от сухости во рту.
Остаться трезвым вчера не получилось — пришлось составить компанию прилипчивому капитану. Насколько я помню, мы расстались лишь когда он подцепил какую-то красотку: рыжую с большими ярко накрашенными губами и куда-то повел ее. Но прежде, чем уйти, Ворлан вытянул из меня обещание, что я постараюсь найти его в порту — двухмачтовый каррук* капитана Волрана должен был стоять на рейде еще несколько дней в ожидании груза. Обещание мое было лишь в том, что я постараюсь его найти, то есть никаких суровых обязательств.
(* Каррук — небольшое одна-двухмачтовое судно, небольшого водоизмещения, довольно быстроходное, как правило, арленсийской постройки).
Капитан Волрана по первому знакомству мне понравился. Вчерашний вечер провел нас через
