Ознакомительная версия.
— Дальше мысленно, — буркнул старец, принимаясь за дело. Отгоняя бесов, он кропил алтарь с деревянной фигуркой Бессмертного Целителя, пол перед ним и всё, до чего только мог дотянуться, что-то бормоча себе под нос. Киму тоже досталась ежеутренняя порция брызг. Как будто какой-нибудь бес смог бы пробраться в такое пропитанное святостью место, как монастырь Каменной Иголки!
«На себя полей», — мысленно советовал ему Ким, когда старик поворачивался к нему спиной.
— Ну, что вам подсказал святой Целитель? — ехидно спросил он, когда вода в плошке, а вместе с ней и утренняя служба, закончились.
— Насчет тебя — ничего, — отрезал старец Чумон. — Мальчик, где мой завтрак?
Пища на Каменной Иголке была строго регламентированной, но сытной и довольно разнообразной. Рис, крупу, сушеную лапшу и свежие овощи раз в несколько дней приносил Ким из хозяйственного корпуса монастыря. Но большую часть рациона, — грибы, корни, ягоды, личинки, черви, жуки и ящерицы, — добывал сам Чумон во время вылазок в окрестные горные ущелья. И заставлял Кима это готовить. А потом есть.
Зато старец умел заваривать прекрасные травяные настойки. Впрочем, может, Киму просто нравилось холодным утром греть руки о горячую чашку, вдыхая ароматный пар, словно душу растения.
— Пойдем в горы вместе, — обрадовал послушника старец Чумон, когда завтрак был приготовлен и съеден.
«Прямо не узнаю сегодня старца! — насмешливо подумал Ким. — Обратился ко мне целых четыре раза. Здоровьем моим озаботился. Неужели наконец решил взяться за мое обучение?»
— Раньше вы меня с собой никуда не звали, — сказал он вслух. — Что-то изменилось?
— Тут ведь как можно? — задумчиво сказал Чумон. — Либо запереть тебя в келье и вообще никуда не выпускать. Или, наоборот, везде таскать с собой.
Ким поклонился, демонстрируя преувеличенную благодарность.
— Кормление жаб ты худо-бедно освоил, пора тебе начинать мне помогать в более ответственных делах…
— Спасибо за честь. И что мне надо будет делать теперь? Кормить сколопендр?
— Сколопендра — существо нежное, до него черед дойдет нескоро, — строго сказал Чумон. — Приметил я во-о-н за той горой отличное, с голову мужчины, осиное гнездо. С самого лета за ним наблюдал — ждал, пока вырастет побольше. Научу тебя, как его правильно добыть, как выгнать ос…
— О боги, гнездо-то вам зачем? — с тоской спросил Ким.
— Как зачем? Осиное гнездо, высушенное и истолченное — превосходное средство от ломоты в костях, от половой слабости у мужчин и бесплодия у женщин. На такого рода снадобья большой спрос в столице…
— Гнездо — от слабости? — захохотал Ким. — Это как — сесть на него, что ли? Тогда-то слабость у кого угодно пройдет, даже у столетнего старца!
— А на обратном пути, — хладнокровно продолжал Чумон, — наберем пару мешков синей глины на компрессы.
— Наберем?
— Ты наберешь.
— Ах, спасибо, отличный урок! Сначала выгонять ос из гнезда, а потом тащить по горным тропам два мешка сырой глины!
— Надо ведь с чего-то начинать, — развел руками старик. — Чем быстрее ты освоишь осиное гнездо, тем быстрее мы перейдем к более серьезным вещам — к примеру, к ловле гадюк.
Ким мрачно взглянул на наставника, подумал-подумал — и рассмеялся.
— То-то же, — сказал Чумон, впервые за четыре месяца ему улыбнувшись.
Ким и старец Чумон шли через ущелье. Ручей, стиснутый гранитными берегами, звенел и булькал, стены ущелья круто уходили вверх. Каждый шаг, каждая упавшая капля будили эхо. Утренний туман уже рассеялся, но возле ручья всё равно было промозгло. Впрочем, Ким давно уже вспотел, утомившись скакать с одно скользкого камня на другой. Его ничуть не подбадривала мысль, что это только цветочки, а основные трудности впереди. Им предстоял долгий путь через перевал в соседнюю горную долину, где старик присмотрел заветное осиное гнездо.
Чумон шустро ковылял впереди, как всегда скрючившись и уткнувшись в землю. При этом скитник что-то монотонно бормотал себе под нос.
— … насекомых — сто названий; рыб и морских гадов — пятьдесят девять названий; змей, включая безногих ящериц — семнадцать названий; драконов, включая окаменевших — девять…
— Простите, учитель — а что вы такое перечисляете? — заинтересовался Ким.
— Список тварей, содержащих полезные ингредиенты для различных снадобий, который тебе надо будет выучить к завтрашнему дню. Да не как Канон Бессмертному Целителю, а дословно. Пока категориями, потом — по наименованиям.
— Так это вы мне урок проводите, что ли?
Ким мысленно обругал себя за любопытство, но было поздно.
— А как же! Запоминай дальше. Моллюски морские, что в ракушке — двадцать девять наименований. Земноводные без чешуи — семнадцать. Птицы, с ними же летучие мыши и нетопыри — девяносто пять… Домашние и дикие животные — восемьдесят шесть. Люди…
— Как — «люди»?!
— Что ты орешь? Чем человек хуже прочих тварей? В медицине мы используем волосы, ногти, пять основных жидкостей, помет…
— Тьфу!
— Эх, молодо-зелено… Помет — это дар богов!
Чтобы подчеркнуть важность затронутого вопроса, Чумон даже остановился и обернулся к послушнику, воздев палец к полоске голубого неба наверху.
— Нельзя недооценивать такую вещь, как помет! Без него, чтоб ты знал, не обходится почти ни одно лекарство. К примеру, голубиный помет — прекрасное противонарывное средство. А летучая мышь? Ее несравненные испражнения, высушенные и размельченные в порошок, считаются одним из лучших средств от потения…
— Я уж лучше попотею.
— Если хватит времени, — проигнорировав замечание, продолжал Чумон, — на обратном пути завернем в одну пещерку, и я покажу тебе, как правильно собирать свежее…
— Нет!
— Да, — старец, не слушая возражений, быстрым шагом направился дальше.
Вскоре берега сошлись, и ручей как-то незаметно нырнул под землю. Тропинка теперь вела круто вверх среди нагромождения камней, наводящего на мысли о сухом русле. Путешественники лезли, перебираясь с валуна на валун, хватаясь за пучки травы и ветки плюща. В другое время такое лазание доставило бы Киму большое удовольствие. Но не сумрачным утром, когда перед носом мелькают грязные пятки наставника. Чумон со звериной ловкостью перескакивал через трещины и безошибочно выбирал самое удобное место для очередного шага. В отличие от него, Ким то и дело ошибался и только шипел от боли и досады, когда удобный с виду камень неожиданно переворачивался или ускользал из-под ног.
Ознакомительная версия.
