Вавилон. Сокрытая история - Куанг Ребекка

– Ох, бедняжки. – Он повернулся и пригласил следовать за ним. – Пойдемте.

Пятнадцать минут спустя они уже сидели в столовой над чашками крепкого черного чая, а Биллингс суетился на кухне. Они просили его не беспокоиться, но он настоял на том, чтобы приготовить настоящий завтрак. Вскоре появились тарелки со скворчащей яичницей, сосисками, картошкой и тостами.

– Для поднятия духа. – Биллингс поставил перед ними четыре кружки. – Немного бренди с водой. Вы не первые студенты, которых отправили домой из-за границы. Бренди всегда помогает.

Запах еды напомнил о том, как они проголодались. Они набросились на предложенные блюда с волчьим аппетитом, жуя в напряженной тишине, а Биллингс сидел рядышком и с улыбкой наблюдал.

– Итак, – сказал он, – расскажите о своем удивительном путешествии. Кантон и Маврикий, да? Вы ели там что-нибудь забавное? Видели местные церемонии?

Они переглянулись, не зная, что на это ответить. Летти заплакала.

– Ох, да полно вам. – Биллингс подвинул к ней кружку с бренди. – Не может же все быть так плохо.

Летти покачала головой и прикусила губу, но завывания все равно вырвались наружу. Теперь она не просто всхлипывала, а плакала навзрыд. Она закрыла ладонями лицо и судорожно рыдала, неразборчиво что-то бормоча в пальцы.

– Соскучилась по дому, – выдавила Виктуар. – Да, ужасно соскучилась.

Биллингс похлопал Летти по плечу.

– Все хорошо, дитя. Вы уже дома, в безопасности.

Он вышел, чтобы найти кеб. Через десять минут у двери остановился экипаж, и девушки отправились к себе. Робин и Рами попрощались и потащили свои сундуки по Мэгпай-лейн. Когда Рами скрылся в своей комнате, Робин на мгновение забеспокоился – он привык к обществу Рами за много ночей плавания и опасался остаться в одиночестве впервые за долгое время, теперь ни один голос не смягчит темноту.

Но когда он закрыл за собой дверь, то удивился, насколько буднично все выглядит. Стол, кровать и книжные полки были точно такими же, какими он их оставил. За время его отсутствия ничего не изменилось. Перевод «Шань хай цзин», над которым он работал для профессора Чакраварти, по-прежнему лежал на столе, оборванный на середине предложения. Должно быть, здесь совсем недавно побывал слуга, потому что на столе не было ни пылинки. Устроившись на мягком матрасе и вдыхая знакомый, успокаивающий запах старых книг и плесени, Робин понял, что стоит только лечь и закрыть глаза, и утром он встанет и пойдет на занятия как ни в чем не бывало.

Проснувшись, он увидел рядом заслоняющего свет Рами.

– О боже! – Робин вскочил, тяжело дыша. – Никогда так больше не делай.

– Тебе стоит все-таки запирать дверь. – Рами протянул ему чашку. – Ну, в общем… чаю?

– Спасибо. – Робин взял чашку обеими руками и глотнул. Это был его любимый ассамский чай, темный, терпкий и крепкий. На одно счастливое мгновение, пока через окно струился солнечный свет и тихо щебетали птицы, все случившееся в Кантоне показалось кошмарным сном, но затем нахлынули холодные и жуткие воспоминания. Он вздохнул. – В чем дело?

– Девушки уже здесь, – ответил Рами. – Пора вставать.

– Здесь?

– В моей гостиной. Пошли.

Робин умылся и оделся. Виктуар и Летти сидели на диване в комнате Рами, а Рами передавал чай, пакет с булочками и маленькую плошку с топлеными сливками.

– Полагаю, никто не в настроении идти в столовую, поэтому позавтракаем здесь.

– Отличные булочки, – удивленно произнесла Виктуар. – Где…

– В кафе «Кладовые и сад», как только оно открылось. Там всегда продают вчерашние булочки с большой скидкой. – Ножа у Рами не было, поэтому он просто макал булочку в сливки. – Хорошо придумано, да?

Робин сел напротив девушек.

– Как вам спалось? – спросил он.

– Неплохо, учитывая обстоятельства, – ответила Летти. – Такое странное чувство, когда возвращаешься обратно…

– Да, это здорово, – согласилась Виктуар. – Вроде бы мир должен измениться, но… не изменился.

Робин чувствовал то же самое. Казалось неправильным вернуться к прежней размеренной жизни, сидеть на диване у Рами и пить любимый чай с булочками из любимого кафе. Все это совершенно не вязалось с тем, что стоит на кону. Казалось, в мире должен бушевать пожар.

– Значит, так, – сказал Рами, садясь рядом с Робином. – Мы не можем просто здесь прохлаждаться. Нужно использовать каждую секунду, пока мы еще не в тюрьме. Нужно найти «Гермес». Птах, как ты обычно связываешься с Гриффином?

– Никак, – ответил Робин. – Гриффин был очень тверд насчет этого. Он знал, как меня найти, но у меня не было способов с ним связаться. Это их принцип.

– И с Энтони то же самое, – посетовала Виктуар. – Хотя… он показал нам несколько мест, где можно оставлять для него украденное. Предположим, мы оставим там записку…

– И как часто он проверяет эти места? – спросила Летти. – Станет ли вообще проверять, если ничего не ждет?

– Не знаю, – разочарованно произнесла Виктуар. – Но это единственный вариант.

– А я считаю, что они сами нас ищут, – сказал Робин. – После случившегося той ночью, когда нас поймали… В смысле, осталось много неясностей, и раз мы благополучно вернулись, они захотят с нами связаться.

Судя по лицам остальных, это их не слишком приободрило. «Гермес» был совершенно непредсказуем. К ним могли постучаться и в ближайший час, а могли молчать еще полгода.

– А сколько у нас времени? – после недолгого молчания спросил Рами. – То есть когда все поймут, что дражайший старина Ричард не вернется?

Никто не мог сказать наверняка. Триместр начнется только через неделю, и тогда уже точно будет весьма подозрительно, что профессор Ловелл не приступил к лекциям. Но вдруг другие профессора знали, что они вернутся раньше?

– А кто к нему ближе всех? – сказала Летти. – Разумеется, надо придумать какую-нибудь историю для факультета…

– И еще есть миссис Пайпер, – вставил Робин. – Его экономка в Джерико, она уж точно начнет интересоваться, где он, нужно ее навестить.

– Я кое-что придумала, – сказала Виктуар. – Можем пойти в его кабинет и просмотреть письма, может, у него назначены встречи. Или даже подделаем несколько ответов, чтобы потянуть время.

– Для ясности, – сказала Летти. – Ты предлагаешь вломиться в кабинет человека, убийство которого мы покрываем, и шарить в его вещах в надежде, что никто нас не поймает?

– И сейчас самое время этим заняться, – заметила Виктуар. – Пока никто не знает, что мы сделали.

– И почему ты думаешь, что никто до сих пор не знает? – В голосе Летти прорезались визгливые нотки. – Откуда мы знаем, что нас не закуют в кандалы в ту секунду, когда мы войдем в башню?

– Боже мой, – пробормотал Робин. Ему вдруг показался нелепым весь этот разговор, да и вообще их приезд в Оксфорд. – Зачем мы вообще вернулись?

– Нужно отправиться в Калькутту, – внезапно заявил Рами. – Давайте сбежим в Ливерпуль, а там купим билет…

Летти поморщилась.

– Почему в Калькутту?

– Там безопасно, мои родители нас прикроют, в мансарде много места…

– Я не собираюсь провести остаток жизни на чердаке твоих родителей!

– Это лишь временно…

– Давайте все успокоимся. – Виктуар так редко повышала голос, что все сразу замолчали. – Это… это же как учебный проект, понимаете? Нужно только составить план. Разбить на этапы, завершить каждый, и все будет в порядке. – Она подняла два пальца. – Так вот что нам нужно сделать. Первая задача: связаться с обществом Гермеса. Вторая задача: собрать как можно больше данных, чтобы, когда мы передадим их «Гермесу», можно было что-то сделать.

– Ты забыла про третью задачу, – сказала Летти. – Не попасться.

– Это и так ясно.

– Насколько мы рискуем? – спросил Рами. – Если подумать, на корабле было безопаснее. Трупы не говорят, и он уже не всплывет. Как мне думается, если мы будем держать язык за зубами, все будет хорошо.

– Но возникнут вопросы, – не унималась Летти. – Очевидно же, в конце концов кто-нибудь заметит, что профессор Ловелл не отвечает на письма.