не слишком велик, а уж во время Пришествия неизбежно уменьшится наполовину. Резонанс чужой смерти все равно нас накроет. Тем, кто останется в живых, найдется, чем заняться и без ведомых. Например, нам необходимы люди, хорошо знающие жизнь и обычаи Наземного мира, чтобы хоть как-то налаживать отношения.
— Да уж, — хмыкнул Тэйн. — Боюсь, мы вернулись к тому, с чего начали — вам ни за что не поверят.
— Сразу — нет, — заговорил телл. Голос у него был низкий, бархатный, с чарующей хрипотцой. — Но со временем — возможно. И зависеть это будет не только от Агваллара, но и от Наземного мира.
— Смотря что от него останется после Пришествия, — вздохнул Тэйн
— Останется, — заверил его старый мастер.
— Скажите, — продолжил Ройг после паузы, — Кимр действительно договорился с ард элларцами?
— Договорился, — Ривард кивнул, разливая по бокалам белый напиток и протягивая Тэйну его бокал. Ройг с благодарностью взял его, радуясь возможности не вставать с кровати. — Это оказалось не так уж трудно. Они не слишком боялись Пришествия, у них под боком пещеры Джар Дахара, зато за книгу Арта Кон Ла — вторую, недостающую в их своде — они готовы на все. Ну и конечно — Алуре, маленький недоступный рай, где изначально все равны перед природой и людьми.
— А зачем Кимру был нужен союз с Хильдайром?
— А как же? Хильдайр — рельная военная сила и без илларов. Лучшее войско Наземного мира. Самые мощные корабли, самая боеспособная армия, жесткое подчинение вождям, неукоснительная вера в богов. В последние десятилетия влияние Конклава жрецов в Наземном мире сильно ослабло. Кимр нашел способ его поддержать. Не такой уж плохой, надо сказать.
Арбонн улыбнулся, видя, как Ройга перекосило от ненависти.
— Дайте мне Кимра, у меня руки чешутся что-нибудь с ним сделать, — зарычал он. — Пусть бы его дом завоевала толпа варваров…
— Не такие уж они и варвары, — парировал Ривард. Тэйн не ответил, залпом допив бокал. Питье ему нравилось — легкое, кисло-сладкое, оно слегка пьянило и приносило приятную расслабленность телу.
— Как скоро ты собираешься домой? — спросил его Арбонн.
— Чем скорее, тем лучше, — ответил Тэйн мрачно, вспомнив, что передвигаться ему все еще чертовски больно. — И желательно тайком, а то Данира собралась со мною.
Ривард поморщился.
— Если уж что-то втемяшилось ей в голову, переубедить ее сложно. Подмогой, конечно, она тебе вряд ли будет, но и обузой тоже не станет.
— Как вам удалось сохранить ей жизнь? — спросил Тэйн о том, что мучило его с самого начала. — Я же сам видел ее тело. Она была… мертва.
— Смесь яда и шайол, почти смертельная для человека, если вовремя не дать противоядие и не пропустить через хэльд Исцеление. Риск был огромным, но он того стоил. Кимр поверил, что она мертва, а я, как глава клана, успел забрать тело, пока не стало поздно, — пояснил Ривард.
— Ей, пожалуй, безопаснее будет остаться здесь, — сказал Тэйн. — Там, внизу… опасно.
— Не получится, — Ривард ухмыльнулся, видя его тревогу. — Не расстраивай девочку, ей и так достался… слишком уж беспокойный ведомый.
Тэйн молчал. Если Данира все-таки увяжется с ним, он отправит ее прямо к Лейт, на Алуре. Пожалуй, так будет лучше для всех — и для него самого, и для Риварда, который явно беспокоился за судьбу своей неугомонной племянницы.
— Как все-таки выглядит… Пришествие? — спросил он после паузы, неуверенно глядя на мастера. — И, самое главное — почему? Никто ведь так и не нашел ответа.
— То, что вы называете Пришествием — естественный катаклизм, — пояснил тот, задумчиво глядя в окно, на туманные очертания города. — Изъян системы. Жрецы Агваллара, при всех своих заблуждениях относительно реальной власти над миром, всегда пытались найти причину и устранить ее навсегда. Те камешки — всего лишь попытка, одна из многих. Очень многих. Я сам всю жизнь ищу ответ на этот вопрос… Тот Творец, что создал Кэлленар, кстати, его так и звали, автор множества систем подобного рода в разных мирах Кольца. Везде, где он прошел, остался след одного и того же конфликта, словно система, накопив множество ошибок по ходу работы, в какой-то момент саморазрушается и затем воссоздает себя заново, иногда — полностью, иногда — с ошибками и потерями. Ваше трехмирье — одно из многих, обреченных гибнуть и рождаться заново по одному и тому же сценарию.
— Если Творцы… бессмертны, так может, стоит спросить его самого? — неуверенно предположил Тэйн.
— Творцы не бессмертны, — печально покачал головой Арбонн. — Когда искра бессмертного огня гаснет, Творец еще долго может жить обычной человеческой жизнью в мире Истока, где время течет иначе, чем на островах жизни. Но в конце концов он умирает, как все живые существа. Что касается Кэлленара… Я искал его. Уже когда я пришел в храм Творцов, от него остались одни легенды, а Огонь его, по словам обитателей Истока, давно потух. Говорили, что он до сих пор чудом жив и бродит по мирам. Есть легенда, что он вернулся на тот остров жизни, что породил его, и до сих пор живет там в образе какого-то мелкого божества. Есть слух, что он давно умер от обычной человеческой старости. По правде говоря, я придерживаюсь именно последней точки зрения, — усмехнулся мастер.
— Есть одна любопытная теория, — заговорил Ривард, — что Пришествие — это роды Творца.
— Тогда все мироздание было бы заполнено Творцами, — усмехнулся Арбонн. — Хотя… возможно, все реально состоявшиеся Пришествия — это так и не ставшие Творцами потенциальные творцы. Кто знает? Возможно, истинный Творец может войти в силу и осознать себя только в шаге от смерти.
Тэйн снова подумал о Кельхандаре. Неужели?
(Сезон Холода. Риаллар, Джар Илломайн)
Лейт еще раз окинула взглядом долину. Жаркий, наполненный гарью воздух с каждым вздохом жег легкие. Да, отвыкла она от такого в благословленном краю Алуре. Озерцо, видимое отсюда, из шатра Джерхейна, как маленькое сияющее пятнышко, стало совсем крохотным и мутным, остатки растительности, покрывавшей горные склоны, пожелтели и кое-где обуглились. Ворота на Алуре по-прежнему сияли чистым, ярким синим светом надежды, заменяя солнце на бардово-красном сумрачном небе. Остров Колдунов почти слился с небом и выдавал себя лишь редкими оттенками оранжевого и лилового.
Джерхейн вздохнул, переминаясь с ноги на ногу.
— Даллан пытался оживить Окно в долине, — он кивнул в сторону озера, за которым находилась маленькая галерея хэльдов. — Но, кажется, от камней теперь тоже нет проку.
— Да, он вернул мне камень матери, — кивнула Лейт. — Правда, без объяснений. Так что же случилось?
— Не знаю, — тяжело вздохнул Джерхейн. — Ройг просто исчез.
