Когда варвар вошел в каюту, Рыжая Лори сидела перед идолом, опершись подбородком о кулак и не сводя с каменного истукана внимательного изучающего взгляда. У ее ног стоял эмалированный ларец.
— Не думала, что он и правда существует, — вздохнула она, не удостоит Кутара даже взгляда.
Он подошел к ней и остановился около ее стула, застегивая пояс с мечом.
— Ну и что же ты собираешься с ним делать?
— Он может сделать меня самой могущественной женщиной на всей Зимле, варвар, — нараспев заговорила чародейка. — Этот идол способен глянуть через бездны времени и пространства, отыскать для меня тайны, потерянные для самых могучих из наших кудесников. Ибо глаза этой статуи и ее лицо находятся в пространствах между мирами, в демонических землях и магических странах. Она способна увидеть много никому неведомых вещей, и сообщить о них мне.
Кутар сердито посмотрел на ее рыжие волосы, одновременно ощущая желание и погладить их и встряхнуть как следует рыжую красавицу, чтобы вся магия немедленно выскочила у нее из головы.
— И что ты будешь делать со всеми этими тайнами? Я думал, ты уже покончила с колдовством.
Она подняла взгляд, обратив к нему прекрасное лицо, и улыбнулась.
— А кем бы ты хотел меня видеть — крестьянкой на ферме или хозяйкой на кухне, окруженной толпой детишек и ожидающей очередного? Нет-нет. С раннего детства я с головой зарылась в сочинения некромантов, и творила чары, еще не научившись ходить. Мне почти удалось добиться от Маркота того, чего я хотела, но ты помешал этому, а королева Эльфа повесила меня под потолком в этой отвратительной серебряной клетке.
Рыжая Лори покачала головой.
— Моя главная трудность в том… но неважно. Иди поешь. Дай мне побыть наедине со своими мыслями.
Кумбериец с ворчанием отправился в камбуз. Не успел он покончить с едой, как к нему подошел капитан. Гровдон Докк выглядел сильно встревоженным.
— По моему, ты хорошо умеешь драться, кумбериец, — начал он без всяких предисловий, опускаясь на скамейку прямо напротив варвара.
Кутар усмехнулся ему, приподняв стоящий у него между ног Ледогнь.
— Верно, я пережил свою долю схваток, и даже больше. Какого врага ты ожидаешь здесь встретить? Пиратов с островов?
— Свой экипаж, приятель. Команда поговаривает о бунте.
Кутар замер, не донеся до рта последний кусок хлеба.
— Бунт? — приподнял он светлые брови. — И с чего же это, капитан, вашим матросам сейчас бунтовать?
— Из-за женщины в твоей каюте, варвар. Причина — тот ларец, который она велела поднять из морских глубин и доставить к себе в каюту. Безликая статуя окончательно взбаламутила команду. Все считают, что это плавание добром не закончится.
— Я схожу поговорю с матросами.
— Когда примешься за это, лучше держи под рукой свой длинный меч. Скажи лучше, твоя спутница умеет наводить чары?
— Раньше умела, а вот как сейчас не знаю.
— Очень жаль. Тогда она могла бы зачаровать их каким-нибудь заклинанием. А так…
Внезапно тишину разорвал сперва рев множества глоток, а затем женский вопль. Кутар перемахнул через стол и бросился к двери, выхватывая на бегу свое оружие.
Взбежав по трапу на палубу, он увидел, что полдюжины мускулистых моряков держат высоко над головами Рыжую Лори, срывая с ее корчащегося тела последние остатки одежды.
— Кутар! — завопила она, увидев варвара. — Помоги мне!
Выкрикнув страшные проклятья, кумбериец ринулся вперед.
— Назад, приятель, — заорал в ответ матрос со шрамом, который, судя по всему, и был зачинщиком бунта.
Рыжую Лори уронили на палубу, и матрос со шрамом припал на колено рядом с ней, приставив к ее нежному горлу кинжал. Кумбериец замер, уже готовый было броситься на защиту чародейки. Будь варвар один, он не остановился бы перед любым количеством врагов, будь они хоть до зубов вооружены мечами и кинжалами, но вряд ли он успел бы спасти Рыжую Лори. При виде склонившегося над ней матроса, пальцы варвара так сильно сжали эфес Ледогня, что побелела кожа выше костяшек.
— Отпусти ее, парень, — хрипло произнес он. — Если отпустишь, то на борту этого корабля не будет твориться никакой магии. Даю слово. Вы все благополучно вернетесь в порт.
Но матросы все как один встретили его слова насмешками, грозя кулаками и размахивая кинжалами. Никто из них даже не подумал отказываться от задуманного.
— Ведьма умрет!
— Не желаем здесь ее чар!
— Мы честные моряки и не потерпим никаких демонов на борту.
Рыжая Лори лежала совершенно неподвижно, лезвие кинжала чуть поцарапало ее белую шею, на которой появилось несколько капелек крови. Зеленые глаза умоляли его, взывали к нему о спасении. Кутар беспомощно топтался перед толпой разъяренных матросов, проклиная свое бессилие.
Несмотря на то, что поведение этой женщины в последнее время внушало ему беспокойство, варвар чувствовал, что ему брошен вызов. Эти люди угрожали той, что лежала в его объятьях, покорная, любящая. Он не мог выбросить из головы вкус ее поцелуев, жар ее тела.
— Эй, чего пялишься? Отдай меч! — заорал какой-то матрос.
— Да, меч. Брось его сюда!
Остальные шумно поддержали первых хриплыми и жестокими голосами.
С показным равнодушием Кутар пожал плечами.
— Да не больно-то он мне и нужен. Держите!
Он отвел руки назад, будто готовясь бросить меч в руки торжествующих бунтовщиков. Но вместо этого Ледогнь молнией полетел прямо в матроса со шрамом.
Оторвавшись от палубы в мощном прыжке, Кутар последовал за своим заговоренным оружием.
Клинок вошел глубоко в грудь опустившегося на колено матроса. И в тот же миг варвар сбил с ног еще троих, а затем, неожиданно бросившись в сторону, подкатился под ноги еще двоим, пытавшимся достать его своими кинжалами.
Громадные мускулистые руки варвара метнулись вперед, схватили две ноги, дернули их владельцев вбок и повалили на тела других матросов.
Кутар вскочил на ноги. Его мощные кулаки начали стремительно подниматься и опускаться, подобно палицам.
Рыжая Лори, едва почувствовав, что ее никто не держит, вскочила и убежала прочь. Чей-то кинжал чиркнул Кутара, другой рассек ему бедро. Еще несколько секунд, и он будет погребен под навалившимися на него матросами…
И тут рядом с ним неожиданно очутился капитан.
Не тратя силы на крики и проклятия, он деловито молотил бунтовщиков ручкой от брашпиля. С другой стороны появился Фларион, клинок которого метался, подобно атакующей змее. Тут же больше десятка бунтовщиков упали на палубу и больше не шевелились. Другие откатились, зажимая руками раны, с сочащейся между пальцев кровью. Остальные сбились в кучку, рыча и сжимая окровавленные кинжалы.
