Присутствующим такое наказание показалось слишком мягким, но Винга настояла на своем. Любящая женщина редко полностью следует разуму. Любовь способна подтолкнуть человека даже на преступление, если он слаб.
Элла только зло взглянула на нее и исчезла.
Разошлись и другие, один за другим, пожимая им руки, желая им счастья и заверяя их в своей верности.
Хейке сильно взволновала эта процедура, и он глубоко дышал, пытаясь сохранить достоинство.
Однако полностью это ему не удавалось, и за это слуги еще больше полюбили его. Их маленькая фрекен получила прекрасного мужа. Он не красив, но они уже забыли о его внешности. Единственная беззащитная дочь Тарка после стольких трудных лет обрела надежную гавань.
Но в Гростенсхольме все еще продолжало сидеть зло. Тем же вечером в Гростенсхольме была страшно перепугана последняя скотница.
Когда она вошла на скотный двор, то увидела там повешенного мужчину, который раскачивался на веревке, привязанной к крюку на потолке.
Этот очень длинный труп вращался и крутился и, когда повернулся лицом к скотнице, то открыл один глаз и презрительно ухмыльнулся. Девушка помчалась к управляющему и заорала, что пусть он сам ухаживает за скотиной, а она уходит. Сейчас же, пока не получила сердечного удара или чего-нибудь подобного.
У управляющего и у его жены полно было других дел, и они отправились на скотный двор только на следующий день, обеспокоенные тем, что забросили животных.
Они обнаружили, что коровы подоены, и все крупные и мелкие животные обихожены лучше, чем когда-либо, стояли спокойно, и все вокруг было чисто убрано. У всех животных был корм и вода. Но молока не было и коровьи хвосты были связаны кошмарными узлами.
После этого управляющий с женой отказались ходить на скотный двор. Там занимался проделками сам Дьявол.
Они пригласили пастора, ибо сейчас сами уже видели, что в поместье поселился Сатана. Они были уверены, что добрый пастор словом божьим изгонит демонов.
Поэтому случилось так, что, когда Винга, Хейке и сопровождающие их люди пришли тем днем в дом пастора, они узнали, что тот ушел в Гростенсхольм заклинать и изгонять злых духов.
Хейке и Винга переглянулись.
В таком случае и мы пойдем туда, решил Хейке, и весь эскорт двинулся в Гростенсхольм.
13
А там в это время был настоящий переполох.
В поместье осталась лишь горсточка людей. Снивель и преданнейший ему Ларсен, управляющий с супругой и двое охранников.
Последние по приказу Снивеля пригласили ленсмана, и судья, трясущийся от ярости, рассказал ему, какое ужасное преступление совершил Хейке Линд из рода Людей Льда. Не в полном ли сознании и не преднамеренно ли он лишил жизни невинного человека, состоявшего на службе судьи Снивеля? Арестуйте это адское отродье за убийство, ленсман!
Снивель фыркал от злости и раздражения.
Ленсман крутился и вертелся, на душе у него было скверно. Он с огромным уважением относился к судье Снивелю, который удостоил столь высокой чести Гростенсхольмский уезд, поселившись здесь. Но у него создалось другое впечатление о хозяевах Элистранда, которые также обращались к нему. О том, как Хейке и Вингу долгое время преследовали трое людей Снивеля, и, что смерть одного из охранников была чистым несчастным случаем, когда господин Хейке попытался защитить свою жизнь.
Ленсман не знал, что и думать.
Вообще-то легче поверить одному из наиболее высокопоставленных людей государства! Вышестоящему лицу для самого ленсмана…
Однако до того, как он принял решение, пришел пастор уезда.
Снивель объяснил ленсману:
— Здесь распространяют дурацкие слухи о том, что в поместье поселились привидения. Сам я ничего подобного не видел, да и мои охранники тоже, но люди бегут из Гростенсхольма и это, должен сказать, чертовски неприятно! Поэтому по настоятельной просьбе я согласился пригласить пастора, чтобы он прочел молитвы в доме. Это во всяком случае вреда не принесет.
Пастор и ленсман поздоровались внизу в зале старого поместья Мейденов. Туда же пришли и те, кто еще оставался в доме, — управляющий с женой, Ларсен и два охранника.
Этих людей называли охранниками только для вида. Их настоящей задачей было разыскивать многочисленных врагов Снивеля и обезвреживать их.
— Где больше всего бесчинствует злая сила? — спросил пастор с достоинством и оглядел стены и потолок, словно намереваясь увидеть духов, витающих там.
— Кажется, повсюду, — промолвил Снивель. — Но утверждают, что больше всего на чердаке. Я считаю, что все это глупости, чепуха! Извините меня, пастор, но я так взволнован той неизвестностью! Мой гофмейстер Ларсен ничего никогда не видел. Мой управляющий и его супруга, богобоязненные люди, видели, однако, что кто-то побывал на скотном дворе и в конюшне этой ночью и пытался колдовать там, но это могли сделать и люди. У меня есть соседи, живущие поблизости в другом поместье, понимаете пастор, которые хотят отнять у меня имущество, об этом мы поговорим позднее. С самим управляющим ничего не случилось. И ни с кем другим из находящихся здесь. Но поместье приобрело дурную славу! Такого не должно происходить со столь высокопоставленным государственным слугой, имеющим такое огромное количество наград и такую… — Снивель хотел сказать «такую власть», вместо этого намеренно произнес: «такое доверие его величества». — Скандалы не должны касаться меня! — заявил судья, не моргнув глазом.
Пастор недоверчиво кивнул головой. Он был ответственным человеком, относился к своим прихожанам с определенной осторожностью, оберегая свое высокое положение в уездном обществе. Судья Снивель занимал также высокое положение, или может быть был даже рангом повыше его, но, Господи, он же лишь мирской человек! В судный день он окажется далеко, далеко сзади пастора.
— Это дело простое, — заявил представитель Бога на земле. — Я сейчас поднимусь на чердак, где, по всей видимости, поселились силы зла, и прочитаю соответствующую молитву. Как видите, я взял с собой вещи, необходимые для изгнания Дьявола, я и раньше изгонял злых духов из строптивых и своенравных женщин, не находивших себе места. В таких Сатана вселяется с удовольствием.
Он вытащил из кармана крест и толстую книгу. Это была не библия, но выглядела она священной. Управляющий и его жена восхищенно вздохнули.
— В этой книге надежные заклинания против демонов, — объяснил пастор. — В ней есть все необходимые тексты и никакой дьявол не сможет устоять против нее. Она очень, очень эффективна, я уже неоднократно убеждался в этом. В последний раз я изгонял злых духов из женщины, которая не хотела слушаться своего мужа и хозяина, не разрешала наказывать ни детей, ни себя.
Затем он достал святую воду в небольшой бутылке и оливковую ветвь для ее разбрызгивания. Четверо из присутствующих с уважением смотрели на все эти вещи. Снивель же только поднял брови, а двое его охранников скривили рты в презрительной улыбке. Они вообще не верили в привидения, тем более во все это пасторское барахло.
Наконец служитель бога был полностью готов, и все под пение пастором и управляющим псалма пошли на второй этаж. Псалом звучал не совсем чисто, поскольку подпевала и жена управляющего, голосу которой был пронзительным, да и еще и слух отсутствовал.
Пастор взял в одну руку крест, а в другую книгу и остановился перед дверью, ведущей на чердак. Жестом показал, что он готов.
Ларсен, более раболепный, чем когда-либо ранее, открыл дверь.
На них набросился порыв невероятно сильного ветра и они с трудом удержались на ногах. Когда ветер утих, Снивель произнес:
— Сквозняк. Кто-то забыл закрыть дверь в башню.
Пастор согласно кивнул, начал читать какой-то текст по латыни и, подняв перед собой крест, двинулся по направлению лестницы, ведущей на чердак.
Управляющий и его жена помогали ему, читая молитвы. Управляющий даже поднялся к нижнему концу лестницы, чтобы оказать поддержку пастору и морально воодушевить его.
