Обезумевшее животное с мертвецом в седле мчалось прямо к трещине, проходившей неподалеку от шатров. Не снижая скорости, они вскоре оказались у края бездны. На миг лошадь, словно ошалелый танцор, остановилась как вкопанная перед пустотой, а в следующее мгновение с пронзительным визгом исчезла в пропасти,
В течение нескольких секунд стены трещины отражали эхо их воплей. Затем наступила тишина.
Что-то блеснуло в темноте ночи, и, обернувшись, Брэк увидел, что Нари борется с Гарром. Огонь от разбросанных угольев костра отражался на лезвии кинжала в руке Нари, который она, должно быть, вырвала у Гарра, воспользовавшись тем, что его внимание отвлеклось на лошадь. Громко вскрикнув, Брэк побежал на помощь девушке.
Но не успел он добежать до них, как все уже было кончено. Нари взмахнула ножом над запрокинутой назад головой Гарра, который поднял руку, пытаясь отвести удар. Клинок вошел ему прямо в горло, и Нари вогнала кинжал в рану по самую рукоятку.
Кровь хлынула изо рта Гарра. Шатаясь, он сделал три шага и рухнул лицом в снег.
Чувствуя страшную слабость во всем теле, Брэк приблизился к телу Гарра. Нари склонилась над трупом, пытаясь вытащить кинжал из раны. На мгновение ее голая спина открылась его взгляду, и он увидел, что теперь она вся, от шеи до поясницы, покрыта странными рисунками. Он сразу узнал в них и долину, и саму трещину, над которой высился череп-утес.
Присмотревшись, он увидел нечто такое, от чего ему стало не по себе. Брэк даже тихо выругался. Карта теперь была полной, но при этом вся нижняя часть спины девушки была в страшных волдырях ожогов, и он понял, почему в шатре был разведен костер.
Нари повернулась к нему, держа в руке нож, с которого все еще капала кровь. Если она и чувствовала боль, то виду не подавала.
— Да, Гарр получил-таки свою карту, — сказала она. — Он добыл ее без всякого снадобья, так, как сказал ему Валоник. Он сам все сделал, и ему доставило большое удовольствие терзать мое тело.
— Я уже видел, — сказал Брэк. Он с трудом держался на ногах от истощения сил, и с каждой минутой ему становилось все хуже и хуже.
— Ну что ж, зато теперь сокровище — целиком твое. Все остальные мертвы. Пойдем посмотрим, может, в шатре Валоника есть лекарство, которое тебе поможет.
Нари странно усмехнулась:
— Мне уже ничто не поможет. Гарр издевался надо мной. Он меня избивал и насмехался. Он мне сказал, чем я в действительности являюсь для него. И он осквернил меня…
Девушку начало трясти. Внезапно в ее голосе появились странные причитающие интонации, как у маленькой девочки, баюкающей свою куклу.
— Отец оставил мне сокровище Тосбоола, — тихо причитала она,- и оно теперь мое. Гарр хотел отнять его у меня, да не смог. Он злой и жадный…
Сурово сдвинув брови, Брэк посмотрел на девушку. Он понял, что крах ее надежд, страшные события последних дней и пытки, которым она подверглась этой ночью, вконец сломали ее, доведя до безумия. Он тяжело вздохнул, размышляя над тем, как теперь ему с ней управиться и убедить в необходимости залечить раны на спине. И в этот момент Нари бросилась на него с ножом.
Брэк едва успел отпрянуть назад, с трудом передвигая свои затекшие от усталости ноги. Отшатнувшись, он закрыл голову руками, но кончик ножа все-таки царапнул его по переносице. Еще немного, и варвар мог бы лишиться глаза.
Нари быстрыми шагами отступала назад, готовясь к новой атаке. Ветер пахнул дымом в лицо Брэка, и он увидел, что шатер Гарра занялся огнем. Нари продолжала отходить в сторону шатра, по-видимому не чувствуя жара пламени.
Брэку пришлось обойти пожарище стороной, и, когда он снова увидел девушку, она была уже довольно далеко. Он тихо позвал ее, стараясь, чтобы голос его звучал дружелюбно:
— Не уходи от меня, Нари. Мне только хочется помочь тебе. Ты же сама знаешь, что ты больна.
— Да, я больна, — согласилась дочь колдуна. — Мы все больны. Все люди. Все мы жадные и злые…
— Нари, остановись! — крикнул Брэк, но было уже поздно. Пятясь, она оступилась на краю трещины и полетела вниз. Ее крик еще долго звенел в ушах Брэка.
Забрезжил рассвет, ясный и нестерпимо холодный. Брэк уже был на ногах, облачившись в плащи, которые он нашел в шатре Валоника. Кроме того, там были еще и продукты и небольшой мешок золотых монет. Подкрепившись и взяв деньги, он отправился на поиски своего меча и коня Гарра.
В суматохе событий прошлой ночи жеребец Гарра, порвав привязь, ускакал в долину, но найти его было не трудно, и, когда Брэк позвал его, конь подошел и откликнулся ласковым ржанием в ответ на ласку Брэка.
Сон и еда придали Брэку новые силы, а рана к тому времени затянулась. Но он все же чувствовал себя страшно измученным, подъезжая на коне к краю трещины. В свете утреннего солнца, которое уже показалось из-за Гор Дыма, пропасть была хорошо видна.
На ее ледяном дне можно было различить останки коня Валоника. Неподалеку от него лежал и сам маг. По иронии судьбы Нари упала рядом с ним, и ее откинутая рука покоилась на лице волшебника, как бы лаская его небрежным жестом.
Большая часть ледяного покрова была запорошена снегом, но там, где упала лошадь, открылась полоса чистого льда, и Брэку сразу бросился в глаза блеск золотых слитков и рассыпанных из разбитых сундуков драгоценностей.
Брэк теперь оказался единственным из живущих на свете, кто знал о существовании этих сокровищ.
И варвар решил оставить их мертвецам.
Черный утес-череп, охранявший вход в долину, казалось, нахмурясь глядит на одинокого путника. Брэк внутренне содрогнулся и потеплее закутался в плащ, с удовольствием прислушиваясь к позвякиванию монет о рукоять меча. Он слегка натянул поводья коня и отъехал от края пропасти.
В последний раз Брэк громко произнес имя Нари. Затем он повернул коня к перевалу и направился по сверкавшему на солнце снегу вперед, к свободе, к Золотому Курдистану…
ВЕСТНИК КОНАН КЛУБА
Кэтрин Мур
ТЕНЬ ЧЕРНОГО БОГА
Сквозь сон Джарел услышала далекий плач. Открыв в темноте глаза, она долго лежала без движения, прислушиваясь, пытаясь понять, что ее разбудило. В темную опочивальню, находившуюся в башне замка, доносились привычные ночные звуки: звон оружия стражников, ходивших между зубцами башни, и мягкий шелест их шагов по парапету, устланному соломой, чтобы не тревожить ночной покой хозяйки замка Джойри.
Внезапно из темноты ночи возникло воспоминание: объятия закованных в кольчугу рук и наглое бородатое лицо, и Джарел, чувствуя, что глаза наполняются беспомощными слезами, сжала алые губы, проклиная свою слабость.
