— Я — человек Вселенной, посланник Господа, который поддерживает хрупкое равновесие между Мирами.
— Что!? — тупо спросил европеец.
— Вы кто по национальности? — в свою очередь спросил я.
— Немец.
— О, Боже! Как вы здесь оказались, да ещё и с гранатомётом, и с этими папуасами?!
— Мы не папуасы! — взвизгнул вьетнамец.
— Ну, извините, извините… Я, конечно не прав. Следует более уважительно относиться к коренному населению этой уютной и прекрасной страны. Виноват, исправлюсь.
— То-то! — усмехнулся вьетнамец. — А где вы научились нашему языку? Вы говорите на нём безукоризненно и абсолютно чисто.
— Эх, я во всех отношениях безукоризнен, ну, почти, — поморщился я. — Всегда на чём-то идеально белом найдётся чёрная точка. Хоть она и будет микроскопической, но обязательно найдётся.
— Да, — задумчиво произнёс вьетнамец.
— Скажите, всё-таки, баранина у вас на рынке или в магазинах имеется? — поинтересовался я.
— Что?!
— О, как меня достало это «что»! Вопрос повторить?
— Нет! Баранина имеется, конечно, но её следует грамотно выбирать. Самое капризное мясо.
— Вы мне поможете в этом ответственном деле? Вижу в вас определённый потенциал. Вы где-нибудь учились, ну, помимо школы?
— Да, я закончил математический факультет Московского университета, — ответил мужчина, поморщился и с лёгкостью перешёл на довольно неплохой русский язык. — Были мечты. Были способности и стремления. Вот так всё закончилось.
— Вот как?! — удивился я. — И почему же вы промышляете разбоем?
— Так получилось, — тяжело вздохнул вьетнамец. — Семейные обстоятельства, долги, ну, и всё остальное.
— Понятно… Так что, подгоните мне барашка? Деньги я дам, не беспокойтесь. Что предпочитаете? Рубли, доллары или евро? Можно и в вашей местной валюте. Как она у вас называется?
— Донги, Господин.
— Да, да. Донги. Так что насчёт баранины?
— Э, э, э…
— Что здесь происходит!? — обрёл дар речи европеец, причём говорил он почему-то по-немецки.
— Вы эту трубу со своего плеча-то снимите, — с лёгкостью перешёл я на немецкий. — Вы с нею выглядите, как полный идиот! И, вообще, вы из какого водевиля явились?
— Вы кто?!
— Я — Величайший Господин всех четырёх Миров, в том числе и вашего, потому что энергия моя, вне зависимости от пространства и времени, всегда почти неизменна. Это очень положительный момент.
— Вы сумасшедший? — сорвался немец. — «Хенде хок!». Вы понимаете, кто перед вами?!
— Знаете, ваш земляк, Генрих Гейне, как-то сказал: «Глупец тот, кто пытается прикрыть собственное ничтожество заслугами своих предков».
— Что?! Как ты смеешь разговаривать со мною в таком тоне, червь!? Ненавижу славян! Эх, как жаль, что вас всех, животных, в своё время не истребил великий Фюрер!
— Ну, не так уж он был и велик, если обоссался, обосрался и в конце концов покончил жизнь самоубийством в своём вонючем бункере, — вздохнул я, вставая. — Я многое простил бы вам, так как я человек миролюбивый по своей природе, но за славян вам придётся ответить.
— Застрелить его! — взвизгнул незнакомец.
Вьетнамцы никак не отреагировали на команду и смущённо топтались на месте. Тогда поклонник нацизма сбросил с плеча гранатомёт, достал из-за пояса пистолет и разрядил в меня всю обойму. Я аккуратно собрал на лету пули в кулак, поморщился и быстро бросил их на песок.
— У, суки! Горячие, однако!
Незнакомец окаменел. Вьетнамцы побросали автоматы и мачете, и в панике разбежались кто куда. На песке остался сидеть в трансе тот из них, который вёл со мною диалог.
— Так, что, мой друг, когда мы отправимся на рынок?
— Э, э, э…
— Кто вы такой?! — очнулся германец.
— Я тот, кто сейчас свернёт тебе шею, вонючий урод! — ухмыльнулся я и свернул незнакомцу шею, а потом снова обратился к потрясённому вьетнамцу. — Ну, что? Где у вас тут ближайший рынок?
— Недалеко, — торопливо ответил тот.
— Это хорошо. Люблю то, что недалеко, — задумчиво произнёс я.
— Да, то, что недалеко, оказывается, подчас, совсем близко… — произнёс вьетнамец.
— Как хорошо сказано и подмечено! — восхитился я.
— А то?!
— Труп, пожалуйста, уберите куда-нибудь подальше, а то как-то не эстетично всё это, — поморщился я. — Такой пляж! Такое небо! Такая гармония, покой и тишина вокруг! И этот придурок в опереточном костюме в центре её! Нехорошо! Очень нехорошо!
— Как скажете, Господин!
— Я хочу, чтобы вы закончили это своё занятие разбоем. Вы же, в общем-то, неплохой человек. Я вам выделю для начала определённое количество денег. Откройте магазин или лавку какую-нибудь. Но за исполнением моего поручения я прослежу. Шаг вправо, шаг влево — и расстрел! Ни, ни!
— Слушаюсь, Господин!
— Ну, ступайте.
— Благодарю, что не убили.
— До встречи через пол часа.
Познав свет, вы уже не захотите жить во мраке.
Вересаев.
Боже мой! Вот это разнообразие, вот это пиршество, вот это да! Я никак не ожидал увидеть такое! Чего только не было на этом рынке! Раки, улитки, ракушки и другие, самые разнообразные и непонятные моллюски. Осьминоги, кальмары и всякие каракатицы. Змеи, черви, крокодилы и нечто совершенно загадочное и незнакомое мне. Белоснежный рис, огромные креветки, жёлтая рисовая лапша и что-то ароматно пахнущее, зелёное, синее, коричневое и красное. Кокосовые орехи, апельсины, киви и бананы. Капуста десятков сортов и размеров. Артишоки, орехи, сухофрукты, печения и копчения. Вокруг меня постоянно что-то готовилось, кипело и жарилось. Одни соблазнительные запахи перебивали другие, и соперничали с третьими и четвёртыми. Да, бывал я на разных базарах, но такое вижу первый раз в жизни!
Рядом со мною почтительно присутствовали три вьетнамца. Они быстро складировали в корзины покупаемые мною продукты и старались не смотреть мне в глаза. Анастасия гордо шла рядом со мною и подавала ценные советы по приобретению тех или иных даров этой щедрой, благодатной и плодородной земли, и не менее щедрого океана. Женщина была одета во что-то вьетнамское, национальное, и данная одежда смотрелась на ней совершенно не чужеродно и гармонично, несмотря на копну льняных волос и лазоревые глазки.
Чувствовал я себя превосходно, был спокоен, вальяжен и абсолютно доволен всем, происходящим вокруг меня. Настроение было не просто хорошим, а замечательным и даже великолепным! Как всё гармонично, как всё легко, беззаботно и прекрасно!
Я подошёл к одному из многочисленных передвижных ларьков, вагончиков или кафе, не знаю, как они точно называются, и с огромным удовольствием стал вдыхать аромат кипящих в котле огромных и аппетитных креветок.
