домагнитное поле, регулирующее слабые взаимодействия, потом — условно живая броня — далтит и хемопластики, а уже в финале появились реакторы антивещества.
Наши шлюпки изолированы хемопластиками. Это — класс условно живых материалов. Хемопластик затягивает «раны» и живёт своей жизнью, как далтит, только тот более агрессивный и сейчас почти не используется.
Изоляция шлюпки от антивещества условно «живыми» материалами — это единственный вариант для пилотов. Антивещество слишком агрессивно. Потому я сразу вычислил пиратов, столкнувшись с хемопластиками на Кьясне. Без них быстро не полетаешь.
Из-за антивещества шлюпки на грунт обычно не сажают. Опасно.
Гражданские судёнышки, вроде катеров и шаттлов, под антивещество не делают в принципе. Нечего на грунте такие риски размножать.
Да, разгерметизировать реактор трудно. Я не слышал об авариях с реакторами, даже когда крейсеры падали на планету. Но ведь всё случается рано или поздно.
И потому достать разрешение на охрану меня любимого шлюпками, да ещё в такие сжатые сроки… Тут Энрек сам себя переплюнул.
Но зачем? Учитывая квалификацию охраны, я мог предположить только одно — парни не караулили меня, а именно охраняли от внешних угроз.
Но, не надеясь на гражданских охранников, Энрек выбил у администрата Джанги разрешение на шлюпки. Знал, что мимо моих парней в клинику не пройдёт никто?
Выходит, он пытался не запереть меня, но от кого-то спасти?
От кого?
Пока полисы искали меня в клинике, я успел добрести до города.
Побег можно было считать удавшимся. Народу на улицах, несмотря на ранний час, было много, и затерялся я с лёгкостью.
Побродил по торговому кварталу. Выбрал небольшой виммаркет.
Услужливый автомат подобрал мне подходящую одежду, и за то, что я воспользовался бесплатным ширпотребом, всучил программу предстоящего праздника, кофе и бутерброды.
Заняться мне было особо нечем, и я пошёл прямым ходом на праздник. Даже по окраинам было понятно, что праздновать сегодня будут с размахом.
На центральной площади, плотно заполненной зеваками, я допил кофе, стряхнул с воротника крошки и вызвался добровольным наблюдателем за бригадой, монтировавшей одну из малых сцен.
Мне тут же вручили шарик голосхемы и с почётом усадили на закрытую вип-трибуну. Став общественным наблюдателем, я перестал быть чужаком.
Экзотианский мой не безупречен, зато по нему можно определить провинцию на Кьясне, где я бываю особенно часто. И никаких подозрений это не вызвало даже у суетящихся рядом полисов.
Я уселся в тенёчке и вовремя — начиналось самое жаркое время суток.
Из программки следовало, что сегодня стартует детский спортивный фестиваль южных территорий Содружества.
Какое-то время я ещё ждал сюрпризов, но моя охрана оказалась тем, чем она и казалась. Просто охраной.
Военная разведка так и не включилась в историю с моим «побегом».
Вот она могла бы вычислить меня по личному браслету. Для этого требовался доступ к военным кодам, а потом ещё и дешифровка. Я ж не свой, а имперский.
Я посмотрел соревнования, наелся охлаждённых местных фруктов (вот это было уже лишнее) и отправился своим ходом обратно в клинику.
День я провёл неплохо, хотя детские праздники всё-таки специфическое зрелище.
Малую вспомнил некстати — ей уже нравилось кувыркаться и прыгать в воду с моих скрещенных рук.
В общем, лучше бы я пошёл в цирк — вспомнил бы Мериса. Ну и фрукты несколько помяли мою измученную химией печень, потому шёл я медленно.
Вили сопровождал меня и вовремя доложил Дерену. Тот отвлёк охрану. Я не просил, но керпи весь день проскучали, надо ж было и им как-то развлечься?
Потому я и в больничный сад вошёл, как нож в масло, и в окно залез.
Разделся, завалился на постель и стал просматривать через браслет новостные полосы дэпов: там было сплошь про детский спортивный праздник. Про меня даже не написали, гады.
Доктор Есвец явился ровно без пяти минут семь. В руках — коробка с палочками.
— Как отдохнул? — спросил он, нехорошо щуря кошачьи глаза. — Будь любезен приложить плечо к дисплею аппарата контроля крови!
Ну, что ж. Подсознательно я был готов именно к такому развитию событий: что охранники меня не поймают, но Амар будет метать громы и молнии по поводу нарушения больничного режима.
Он ждал от меня чего-то такого. Оно и понятно, вчера я выложил, чего хочу на самом деле. И он понимал, что никакой это не побег.
Аппарат возмущённо пискнул, но чтобы взглянуть на дисплей, нужно было повернуться, а доктор умело удерживал мой взгляд.
Я мог бы выскользнуть, но стоило ли демонстрировать это?
Аппарат пищал, мы с доктором смотрели друг другу в глаза, замерев в стазисе противоборства.
Я был слишком расслаблен, чтобы Амар не ощутил наконец подвоха. Мне было интересно, как он отреагирует, когда осознает, что ему меня не продавить?
Но до финала мы не доиграли. В дверь сунулась какая-то сестричка, всплеснула руками и отключила пищащий агрегат.
Доктор нахмурился, открыл рот. Я демонстративно зажал уши.
— Мальчишка! — выдохнул Амар. — Кислотность два в четвёртой порядка! До конца недели только постельный режим!
В дверях уже стояли три медсестры и грозно молчали хором. Амар посмотрел на палочки в руках.
— Да кури ты, — сказал я. — Успеешь ещё поорать.
— Идиот! — огрызнулся Амар. — Ведёшь себя, как некробиота на собственном теле! Интересовался, сколько у тебя склеенных костей? А сколько выращенных и пересаженных? Ты же не человек, ты же изделие имперской военной медицины!
Я вздохнул. Спорить было бессмысленно.
— «Ругай меня, Амар, хорошенько ругай. А потом убей презренного»*.
Доктор нахмурился, силясь поймать смысл, но вдруг лицо его разгладилось, и он махнул персоналу удалиться.
— Ну и устроил ты тут, «фараонья башка»**! — Есвец фыркнул и сел на «сестринский» стул в изголовье кровати. Неположенную одежду я отдал Дерену, но докторские спортивки аккуратно стояли на самом видном месте. — Я так и понял, что поначалу ты никуда не бегал. Отсиделся в клинике. А потом смылся, ещё и кроссеры утянул!
И тут по коридору затопала охрана.
Круглая потрясённая морда просунулась в дверь и уставилась на меня. Потом появилась ещё одна, такая же ошарашенная.
— Вы что здесь забыли? — раздражённо обернулся Амар. — Я вам ещё утром сказал, что у меня все пациенты на месте! Развели бардак!
Вот тут его давления хватило, и охранники шарахнулись и ускакали по коридору, дробно стуча ботинками.
Я фыркнул.
— А тебе десять инъекций карантинной сыворотки! — огрызнулся доктор. — Додумался же бежать во время сеттингов! Там же не город сейчас, а рассадник туристов и заразы!
— Десять-то зачем? Она же чешется, — наигранно возмутился я. — Вроде не эпидемия.
— А вот, чтобы чесалось! — Амар выдохнул и вытащил из кармана халата коробку с палочками. — Тебе ещё повезло, что основные транспорты с гостями прибудут завтра. Сегодня открывали праздник спортсмены самых ближних систем, так заведено.
