представлялось возможным, да и других дел хватало.
Тем не менее я, хоть и продолжал носить нейрочип, ни на секунду не забывал, что у меня в голове сидит свихнувшийся слепок чьего-то сознания. И очень надеялся, что у него не появится мысли и (самое главное) возможности снова захватить моё тело.
Дойдя до ближайшего перекрестка, я пересёк улицу и, миновав два квартала, толкнул неприметную дверь ресторанчика. Этот адрес мне дал Лей. Пройдя по залу, я подозвал администратора и, перекинувшись парой фраз, последовал за ним. Меня уже ждали.
Народу в закрытом зале собралось немного. Во главе стола сидел Лей. По правую руку от него — Макс Бохай, по левую — Ливэй. Чуть дальше устроился тот самый безымянный боец, который выжил в нашем налёте. Напротив устроился незнакомый мне лысый китаец в огромных очках с толстенными стёклами. Признаюсь — это меня весьма удивило. Полагаю, каждый здесь имел возможность привести своё тело в порядок. А лазерная хирургия, не в пример био-протезам или имплантам оптики, стоила совсем недорого — но по каким-то своим причинам этот человек предпочитал носить архаичное приспособление.
Я кивнул собравшимся и устроился на ближайшем стуле.
Через пару минут к нам присоединились два молодых метиса с примесью японской крови — их я видел и на похоронах. Одетые в строгие костюмы, они расположились чуть поодаль от остальных, и было заметно, что ребята слегка нервничают.
Сразу после этого в зал вошли трое официантов с подносами. Они расставили перед нами чашки и чайники, а затем, поклонившись, молча удалились. Охранник, стоявший на входе, закрыл за собой сдвижную дверь. Лей катнул на центр стола круглую глушилку, защищающую нас от прослушки, и лишь после этого поприветствовал присутствующих.
— Рад, что все смогли собраться так быстро. Думаю, вам всем известен повод, по которому мы встретились?
Дождавшись кивков «костюмов», он продолжил:
— К сожалению, человек, благодаря которому мы все получили то, что имеем — мёртв. Каждый из нас был чем-нибудь обязан Субао-шифу, и теперь, когда его не стало… Мы должны решить — как продолжить его дело?
— У тебя есть конкретные предложения? — уточнил китаец в очках.
— Есть, господин Минь. Для тех, кто не знаком — господин Минь много лет был бухгалтером Субао-шифу.
Я посмотрел на лысого и кивнул ему. Он никак не показал, что заметил этот жест.
— Субао оставил после себя хорошо налаженную систему сбыта, базы данных с контактами и разветвлённую систему информаторов. Я полагаю, что все согласятся — было бы глупо пускать дела на самотёк и пытаться выцепить друг у друга кусок посочнее?
— В таком случае, нам нужен новый глава группы, — заметил один из парней в костюмах, разглядывая свои наманикюренные ногти, — Тот, кто досконально знал обо всех делах Субао. Тот, кто сможет работать с его поставщиками также… эффективно. Тот, кого будут уважать. У вас есть такой человек на примете?
— Я предлагаю себя, — спокойно ответил Лей.
— Неудивительно, — костюм усмехнулся и перевёл взгляд со своих рук на собеседника, — Доля Субао во всех сделках составляла пятьдесят процентов. Вполне ожидаемо, что его правая рука решила ухватиться за такой кусок пирога.
— Я знал, что речь зайдёт об этом. У меня нет желания заполучить всю прибыль, причитающуюся Субао, Агайа-сан. Вместо этого, и для того, чтобы укрепить дух нашего сотрудничества, я предлагаю разделить её между всеми сторонами. Десять процентов пойдут тому, кто будет заниматься непосредственно делами — мне, господину Бохаю, господину Ли, — он указал на безымянного боевика, впервые назвав его имя, — и всем тем, кто займёт наши места на улицах. Ещё по десять — господину Ливэю, за дальнейшее обеспечение информационной безопасности предприятия, и господину Миню. Для того, чтобы у корпораций не возникло вопросов о наших финансовых транзакциях.
— А оставшиеся?..
— Вам, разумеется, как главным партнёрам с той стороны.
«Костюм» задумался и повернулся к своему товарищу. Некоторое время они играли в гляделки (подозреваю, общались по собственному каналу связи), а затем один из них вновь обратился к Лею, но при этом указал на меня:
— А как же ваш новичок?
— Насчёт него были особые указания. Марк работал на Субао, но не был частью наших схем, так что…
— В таком случае — почему посторонний присутствует на собрании?
— Потому что он не посторонний. Мы, — Лей обвёл рукой своих людей, — решили, что он должен здесь быть. Почти за год Марк зарекомендовал себя с самой лучшей стороны. Он был с нами, когда Субао погиб. Благодаря ему выжили все остальные. И он имеет право знать, чем смерть Субао обернётся для всех нас.
— Хм… — поморщился «костюм», — Что ж, если это коллективное решение… Мы не будем против. Но разумно ли…
— Разумно, — перебил его Лей, — Потому что кое-какие детали нашего будущего касаются Марка напрямую. И это, к слову, подтвердил сам покойный.
— Вот как?
— Именно. Перед тем, как отправляться к Фангу, он кое-что оставил для меня. Указания на тот случай, если погибнет. Собственно, ими я и руководствовался, когда ранее предложил разделить его долю.
— Любопытно… Предполагаю, что эти указания были устными, раз мы о них ничего не знаем?
— Отнюдь, — глаза Лея за линзами словно заволокло дымом, и я понял, что он передаёт что-то спутнику «костюма». Через секунду догадка подтвердилась, — Это запись нашего разговора. Мы подождём, пока вы её изучите.
Несколько минут в комнате царило молчание, нарушаемое лишь тихим позвякиванием чашек. Наконец, «костюмы» закончили просмотр записи.
— Вижу, старый пройдоха всё предусмотрел. Разрешите вопрос? — он повернулся ко мне.
— Конечно, — я впервые с начала встречи открыл рот.
— Почему Субао питал к вам такое… «особое» расположение?
— Думаю, что не совсем понимаю, о чём вы.
— Та сделка, которая была подписана вчера от вашего имени. Пока был жив Субао — он являлся основным держателем акций созданной компании, а вы — лишь незначительным бенефициаром. Но если судить по разговору между ним и господином Леем — в случае смерти он оставлял своим людям всего двадцать процентов. Ещё двадцать принадлежат разработчику технологии, а всё остальное — вам. Почему?
— Даже не знаю, что
