Часть четырнадцатая
ГОЛОСА И ШУМ
На какое-то томительно долгое мгновение все застыли – от Раши и Азака до самой крошечной принцессы. Затаив дыхание, все следили за битвой, кипящей в дверном проходе.
Если этот конь и не был самим Злодеем, то уж точно одним из его братьев. Тем не менее человек, оседлавший его, управлялся с ним так же ловко, как художник со своей кистью. Даже Азак не смог бы так управлять скакуном. Личная королевская стража набрасывалась на пришельца целыми толпами, но человек и конь успешно отбивались и не подпускали их близко. Вокруг всадника... Что это? Серебристый туман? Нет, это мелькает в воздухе его меч. Звон оружия. Конь кружится и цокает копытами по скользкому мрамору; весь он – от кончиков ушей до хвоста – в вихре сражения. Стражники боялись его даже больше, чем всадника.
Зрители повскакали со своих мест; загрохотали опрокидываемые стулья. Те, кто был ближе всех к дверям, проталкивался в глубь зала.
Одному из стражников достался полновесный удар копытом, и он грохнулся об стену. Чакрам просвистел в воздухе, словно смертоносный луч, но предполагаемая жертва отразила его мечом, парировала выпад справа, могучим ударом повергла наземь нападавшего слева и переломила вражеское копье. Тела валялись в беспорядке как снаружи, так и внутри комнаты; они уже начали образовывать кучи. Еще один человек вскрикнул, уронил меч и рухнул навзничь, в то время как конь сбил с ног еще двоих. Всадник увернулся от второго чакрама, и летучая смерть пронеслась над головами сотен людей, собравшихся в зале. Подковы стучали по мрамору...
– Стойте! – Голос Раши прозвучал трубно, словно охотничий рог.
Битва прекратилась. Зрители и участники схватки застыли.
Всадник осторожно вывел коня из гущи своих замерших противников. Убедившись, что они больше не представляют опасности, он повернул коня и направил его вперед. Конь пошел широкой рысью вверх по галерее между сиденьями. По морю людских голов словно рябь пробежала: зрители поворачивали головы, следя за зверюгой. Многие выглядывали из-за колонн.
Всадник вложил меч в ножны, не отерев с него кровь. Потом он провел рукой по лбу.
Конь и вправду оказался Злодеем – огромнейшим из полуночных рысаков. Только Азак имел право садиться на него. Он был гордостью королевских конюшен. Он дрожал, пена покрывала его; он вращал глазами и скалил зубы. Его копыта звенели по скользкому каменному полу, но похожий на оборванца всадник великолепно управлялся с ним. И вот он перед помостом.
Инос не решалась даже взглянуть на Азака, с ужасом ожидая его реакции на такое святотатство. С растущим недоверием она смотрела на незнакомца. Все это было колдовством.
И тут она заметила, что Злодей был без седла и без уздечки. Без седла! Она знала лишь одного человека, который... Нет, только не это! Инос с трудом поднялась, шатаясь под тяжестью кружев. Покачнулась, выпрямилась и внимательно посмотрела на застенчивую полуулыбку, на смешные татуировки, на нечесаную, мокрую от пота копну темных волос... Нет! Невозможно! Он мертв! Зал потемнел и закружился.
Неужели опять призрак? Но солнце еще не село, а призраки не бродят среди дня. Она сошла с ума. Это галлюцинация.
Таинственный всадник наклонился вперед, перекинул ногу и спрыгнул на пол. Чуть покачнувшись, он оперся о разгоряченный, пышущий паром конский бок. Одежда его была вся в грязи, поту и крови. Он судорожно хватал воздух, вдыхая и выдыхая его с резким звуком, так же громко, как его конь. Пот струился по его лицу, и каждые несколько секунд он вытирал лоб смуглой голой рукой.
Тем не менее он расправил плечи и выпрямился. Потом неуклюже поклонился Инос. Несколько раз его взгляд переходил с Азака на Рашу и обратно. Он слегка улыбнулся при виде роскошного наряда Азака, но потом остановил выбор на Раше и поклонился ей. А уже после – Азаку.
Зал по-прежнему представлял собой молчаливую людскую массу; никто не смел произнести ни слова. Самым громким звуком было дыхание пришельца.
– Фавн, – сказала Раша. – Как интересно.
Снова Рэп едва заметно улыбнулся – это была та самая его застенчивая неуверенная полуулыбка, которая... Нет! Нет! Нет!
– Этот фавн мертв! – закричала Инос. – Это мерзкое, грязное колдовство. Королева Раша, это ваша работа?
Колдунья в зеленом покачала головой, и Инос не смогла понять, что выразили ее рубиновые глаза: то ли гнев, то ли удовольствие. А Азак... Инос вздрогнула, взглянув на него. Никогда она не видела такой ярости. На пурпурном лице вздулись вены. Его трясло, и видно было, что он сдерживается лишь благодаря могучему усилию воли. Вся свадьба пошла прахом, торжество превратилось в фарс. Ни один из султанов Араккарана никогда не бывал так опозорен перед своим двором.
– Это колдовство, – сказала Раша. – Но не мое. Кто ты?
– Рэп, сударыня... – Он отдышался и продолжил: – Там есть раненые. Может, я даже убил парочку. Надеюсь, я не...
– Отпустите их! – проревел Азак. – Проявите милосердие.
Раша пожала плечами. Окаменевшие стражники у дверей начали оживать. Видя, что у помоста уже происходит мирная беседа, они стыдливо вложили мечи в ножны и занялись ранеными.
Зрители, судя по всему, жаждали продолжения. Застучали и заскрипели стулья – это публика принялась усаживаться на места.
– Рэп мертв! – воскликнула Инос. – Ты не можешь быть Рэпом!
Он взглянул на нее и печально улыбнулся, а потом похлопал по могучему, покрытому пеной плечу коня.
– Ловкий наездник и отважный солдат в одном лице?
О Боги! Инос почувствовала, как начинают подгибаться колени. Но тут рядом оказалась Кэйд и поддержала ее. Ах, милая Кэйд! Инос крепко вцепилась в нее. Рэп? Живой? Настоящий Рэп?
Рэп – идиот! Рэп – маньяк! Он попал во власть какого-то колдуна, и теперь его используют, чтобы сорвать свадьбу Азака и... Впрочем, весь этот погром вполне в духе Рэпа. Он сам именно так бы и поступил...
– Чья это работа? – хрипло спросил Азак, обращаясь к Раше.
Она снова пожала плечами.
– Говори, мальчик.
Рэп смотрел на Инос полубезумным взглядом.
– Вы замужем? – спросил он совсем тихо.
– Да, – сказала она. – То есть нет...
– А-а-а...
Неужели это все, что он мог сказать? Восстав из мертвых? Сорвав торжественную церемонию государственного значения? Перевернув вверх тормашками весь ее мир – ах, какая чепуха! Это никакой не Рэп. Не тот Рэп, какого она знала, с которым рассталась в Краснегаре меньше чем полгода назад.
Азак потянулся к своей кривой сабле, но Раша жестом руки приказала ему не доставать ее из ножен.
Рэп облизал губы.
– Я принес сообщение для королевы Иносолан.
– От кого? – проревел Азак.
