– Несколько дней назад ко мне приплыл гонец от наших братьев данов. Как только вскроется лед, они отправляются в большой поход в земли франков, на помощь нашим братьям, поселившимся там. Нам предлагают присоединиться к этому славному походу. Я решил принять предложение.
Сальгард снова внимательно посмотрел в глаза воинов. Со многими он пролил немало своей и чужой крови, был в многочисленных славных походах, кто-то присоединился недавно, но все они были готовы в одном порыве умереть за него. Это ощущение всегда грело его душу.
– Сегодня мы пьем и едим, веселимся и славим богов, а завтра начинаем готовиться в поход! – С этими словами он хлопнул двумя руками по резным подлокотникам трона, и толпа воинов взревела от восторга, представляя, сколько богатства и славы ждет впереди.
– Поход возглавит конунг Харальд Синезубый, – дождавшись, пока толпа нашумится и немного успокоится, продолжил Сальгард. – За меня отправится мой верный друг Сигрид. Его знают и уважают все воины. Подчиняться будете ему как мне, а чтобы за вами приглядывать, я отдаю Сигриду в помощь свою дочь.
– А как же ты? – не зная, радоваться или печалиться, схватив Сальгарда за руку и с беспокойством ловя его взгляд, воскликнула Эйнара.
– Я слишком стар, чтобы пускаться в такое путешествие, поэтому остаюсь дома, это мое решение! – ответил викинг так, что возразить ни у кого не было желания. – Итак, сегодня празднуем, а завтра начинаем подготовку. Хочу увидеть готовыми к отплытию не менее трех десятков кораблей, полных воинов, битком набившихся в них.
Первое время после сказанного Эйнара сидела словно неживая. То, что сказал отец, никак не укладывалось в ее головке. По сути, она становилась вторым человеком в походе среди воинов отца. Но почему не плывет конунг? Ведь он не старый, да и… Столько вопросов, а ответов нет, да и вряд ли их кто-то даст.
На следующий день шум во дворе известил округу о начале подготовки к большому походу.
Глава 22
– Ну как? Впечатляет?
Посреди большого поля стояли мишени для стрельбы из лука, а мимо них скакали конные стрелки, постоянно очерчивая круги и выпуская рой стрел. Все цели уже были похожи на ежей, а лучники продолжали кружить, показывая свое мастерство зрителям – небольшой группе всадников на холме.
Весеннее солнце давно вступило в свои права, пригревая все сильнее и сильнее. Птицы день ото дня заливались звонкими трелями, радуясь наступлению тепла и все громче оглашая округу веселым щебетанием. Снег еще не сошел, но на поле, где проходило представление, копыта коней превратили его в грязную кашу. От воинов шел пар так же, как и от их быстроногих скакунов. Пот градом катился по спинам людей и бокам лошадей, несмотря на прохладный ветерок и отсутствие теплой одежды. Короткие кольчуги без рукавов были надеты поверх кожаных курток, а теплые плащи, подбитые мехом, как и конские попоны, убраны, чтобы не стеснять движение всадников.
– Ну так что? Как вам? – с довольным видом спросил Дед, еле сдерживая своего коня, желающего принять участие в этой круговерти. – Они могут наступать и отходить в том же боевом порядке, преследовать отходящего врага или неожиданно появляться на фланге, а при необходимости спешиваться и представлять собой грозную пехоту.
– Вы прекрасно поработали за эту зиму, и уверен, что эти воины действительно лучшие, но я здесь совершенно по другому вопросу.
Говоривший был худощав, неопределенного возраста, с неопрятно торчавшей во все стороны скудной бородкой и землистым цветом лица. Его крючковатый нос смешно торчал из-под напяленного на голову капюшона и постоянно вздрагивал, когда всадник смешно хмыкал, кутаясь в подбитый мехом плащ.
– Мне поручено очень важное задание. Герцог прислал меня к вам для того, чтобы набрать для его исполнения лучших людей. Ваше представление впечатляет, но, граф, – всадник снова поежился и, хлюпнув носом, громко чихнул, заставив коня резко дернуться от неожиданности. – Простите, господа. Итак, граф, с вашего позволения я хотел бы отправиться в замок и все обсудить там за бокалом подогретого вина.
Дед, распинавшийся столько времени перед незваным гостем, недовольно нахмурился и стал что-то бубнить себе под нос. Всю зиму он готовил этих бойцов. Воины действительно достигли большого мастерства, как во владении оружием, так и в тактических нюансах в конном и пешем сражениях. Олег проявил себя настоящим командиром, быстро понял, что требует Дед. Мастерство русича так прогрессировало, что и Дед уже не всегда справлялся с его молниеносными атаками.
Группа наблюдателей легкой рысью поскакала к замку, в сторону сотни отправилась одинокая ворчащая фигура.
– Ну что, не томи, как мы? Произвели впечатление? – Тор, как всегда, был нетерпелив и набросился на Деда с вопросами первым.
– Сейчас всем отрабатывать отход со стрельбой, – не удосужив ответом, рявкнул наставник. – Нужно довести этот элемент до совершенства, это наш самый большой козырь, и его нужно использовать полностью. Потом обед. После – Олег с десятниками к графу на совет, остальным отдыхать. И привести оружие и снаряжение в надлежащий вид, а то все в грязи, и на нем скоро мох появится.
Дед нервно одернул поводья лошади и направился вслед удалявшимся всадникам.
– Что-то ему не понравилось, вроде все неплохо было, – виновато прогундосил Тор, глядя на воинов. – Да и снаряжение с оружием в отменном состоянии. Каждый вечер все осматриваем. С этим у достойного воина всегда хорошо – кольчуга блестит, меч правлен и заточен, одежда чистая и сухая.
– Дело не в нас, – вступил в разговор Эрик. – Похоже, что-то намечается, и это не понравилось ему. Но, думаю, к вечеру уже все будет известно.
Всю осень Олег учился командовать сотней. Поначалу казалось, что это у него никогда не получится. Его приказы не доходили до всех, да и сам Олег плохо понимал, что от них хотят получить в итоге. И если бы не Дед с его упорством и грамотным подходом к делу, то точно ничего бы не вышло. Тот успевал везде! Он растолковывал десятникам, что они должны делать, следил, чтобы все всадники выполняли что требуется, а не то, что получается, успевал одновременно в нескольких местах. Вот кто должен командовать сотней, а не он, Олег. По вечерам Дед вызывал его к себе и объяснял, что именно он делает не так, и как это исправить. Беседы иногда перерастали в долгие споры, в которых Олег всегда проигрывал. Дед давил аргументированно и, казалось, знал все. Но с наступлением первых холодов новгородец стал замечать, что Дед все меньше вмешивается в управление всадниками, а те все четче выполняют команды Олега, дублируемые десятниками. Вскоре сотня стала двигаться как единое целое. Дед наблюдал за всем с небольшого удаления и разбирал маневры во время недолгих перерывов.
С первым снегом пришли новые задачи. Стрелять из лука умели все, на ходу получалось хуже. Это было более или менее поправимо. Но, когда Дед объяснил Олегу, чего тот должен добиться от воинов, Олег оробел и подумал, что опять не справится. Однако, рассказав о задуманном десятникам и начав командовать, увидел, что сотня, поняв задачу, выполняет все довольно неплохо. Несколько дней ушло на совершенствование движения по кругу, а потом воины приступили к одновременной с ездой стрельбе. Все было хорошо – и в цель попадали, и скорость была приличная, да вот только Дед не успокаивался и придумывал все новые упражнения. Помимо кругового движения и стрельбы, сотня должна была еще и продвигаться вперед или назад. Причем скорость должна была зависеть от скорости атаки либо бегства противника. Двигаться вперед еще получалось, позже маневр довели до совершенства. А вот задний ход не давался совсем – постоянно кто-то выпадал из строя, круг разрывался и вместо организованного кругового движения всадники сбивались в табун, растащить который было очень тяжело. Но дело постепенно продвигалось, и раз за разом сложный маневр стал удаваться. Осталось и его отшлифовать.
Завтра занятия будут пешие. Обычно Дед проводил их каждый третий день, и именно эти занятия обожали все без исключения воины Олега. Они привыкли биться пешими и получали от этого огромное удовольствие. Дед заставлял отрабатывать каждый элемент построения при бегстве врага и общем отступлении, при прорыве строя и обходном маневре противника, когда приходилось отбиваться, прикрывая спины товарищам, или резко атаковать по команде, устремляясь в моментальную атаку.
