Руслан Мельников - Земля за Туманом

Похоже на предупреждение. Ему, в самом деле, давали автомат, но были ли шансы воспользоваться оружием. Наверное, были. Где-то пятьдесят на пятьдесят. Нет, сорок на шестьдесят. Или, скорее, тридцать на семьдесят. Да чего там, хоть десять шансов из ста — и то уже было бы неплохо. Лучше, во всяком случае, чем ничего. Слабо шевельнулась надежда.

Старик о чем-то спросил. Ханучаев разобрал еще несколько слов. «Трубка», «плевать», «огонь», «гром»…

— Чего-чего? — удивился он.

— Как это, — одноглазый кивнул на автомат, — плюется?

— Плюется?

Старик разозлился, заговорил быстро и невнятно. Ханучаев едва понимал отдельные слова:

— Что делать… гром… огонь… как пускать?..

Но понятого было достаточного. Ханучаев усмехнулся. Эти монголы что, в самом деле, такие идиоты или притворяются?

Старик, однако, явно не был расположен шутить.

— Как?! — рявкнул он. — Хочу знать! Покажи, что делать!

Ну что ж, лады, узнаешь. Покажем…

Стараясь не делать резких движений, Ханучаев поднял автомат. Надежда на спасение крепла. Сейчас, с оружием в руках, он уже чувствовал себя иначе. И мысли в голове были иные.

Попробовать перестрелять всех к едрене фене? Сначала лучников и стражника с обнаженной саблей. Потом — остальных. И ноги — в руки? Нет, так просто не получится: еще не известно, что ждет его снаружи. Из-за опущенного полога юрты доносился приглушенный шум. И сколько там народу собралось — не известно.

Действовать нужно было по-другому. И Ханучаев уже решил как. Заложник! Ему нужен был заложник, к голове которого можно приставить ствол. Одну голову он так уже расколол. И монголы, конечно же, об этом знают. Значит, должны поостеречься.

Ханучаев оттянул затвор. И сразу сник. Мать-перемать! Пусто! Весь магазин — расстрелян. Ну и проку-то от такого автомата?!

Он разочарованно покачал головой.

— Что? — спросил старик.

— Патроны нужны, — ответил Ханучаев.

— Что нужно? — нахмурился монгол.

— Стрелять, говорю, нечем.

— Нечем стрелять? — недоверчиво смотрел на него одноглазый.

— Нет м-м-м… стрел нет, — попытался объяснить на доступном дикарю языке Ханучаев.

— Стрел? — удивился монгол.

— Да. Их вставляют сюда…

Он хлопнул по пустому рожку.

— Потом они вылетают отсюда.

Ханучаев щелкнул по стволу.

— Ты лжешь?! — гневно прохрипел старик. — Как стрела может поместиться в такую маленькую коробку и такую короткую трубку? Мои люди не видели никаких стрел. Они видели только огонь и слышали гром.

— Я говорю правду, — устало вздохнул Ханучаев. — Чтобы стрелять — нужны стрелы.

На него смотрели долго и пристально. Потом…

— Это сгодится? — Старый монгол вынул из колчана лучника-телохранителя длинную оперенную стрелу.

— Нет, — вздохнул Ханучаев, — тут другие стрелы нужны. Может быть, там есть.

Он кивнул на сваленные в кучу стволы.

Одноглазый проговорил что-то быстро и невнятно. Стражник с саблей принес Ханучаеву еще один автомат и ПМ. Второй калаш тоже оказался пуст. Зато в макаре — полная обойма. Уже кое-что! Затвор. Предохранитель…

Вернулись мысли о заложнике. Лучше всего на эту роль подходит, конечно же, одноглазый старик. Или молодой ублюдок, что сидит у очага рядом с калекой, — он тоже ведет себя как важная шишка. Но обоих прикрывает стража. А это — дополнительная головная боль.

Значит, придется повозиться. И не факт, что все получится быстро. И получится ли вообще? Пистолет — это все-таки не автомат. Всех, кого нужно, из ПМ скоренько не расстреляешь. А рисковать нельзя. Второго шанса ему не дадут.

Так, может быть, лучше попробовать с кем-нибудь другим? С кем? А хотя бы с тем, вон, колдуном, который снова принялся что-то тихонько бормотать себе под нос.

Невысокий, худощавый, обвешанный тряпичными лоскутками и побрякушками, он стоял в сторонке — один, отрешенный и сосредоточенный, без оружия и без охраны. Он позволял себе пререкаться с одноглазым — это обстоятельство не укрылось от глаз Ханучаева. Выходит, тоже фигура не из последних. Наверное, в самом деле шаман какой-нибудь? А что, с этих дикарей станется…

Лучники, не ослабляя тетивы, внимательно следили за каждым его движением. Чуть ли не в ухо дышал воин с саблей наголо.

Хреново, конечно. Но не безнадежно. Ханучаев считался в райотделе неплохим стрелком и в отличие от многих уважал Макарова.

— Ну что? — спросил старый монгол. — Есть стрела?

— Есть. — Ханучаев улыбнулся. Дикарям не терпится узнать, как пользоваться настоящим оружием? Что ж, он преподаст им урок стрелкового дела. Надолго запомнят.

— Смотрите сюда. — Ханучаев покрутил пистолет перед собой. На пистолет уставились все. Лучники и стражник с обнаженным клинком тоже покосились на макара. Сработало: враг ненадолго, но все же утратили бдительность.

— Сначала нужно…

«Нужно лучников достать. И этого, с тесаком, обезвредить», — подумал Ханучаев.

И начал действовать.

Бух!

…ух!

В руке русина полыхнули две огненные вспышки. Два громовых раската прозвучали в гэре почти одновременно.

Далаан увидел, как стражника с саблей, стоявшего почти вплотную к пленнику, толкнула назад незримая сила. Кэкэритэн выронил оружие и повалился спиной на ковер.

Еще прежде, чем он упал, русин-хальмг тоже резко бросил свое тело наземь. Перекатился влево — туда, где стоял Бэлэг-шаман. Видимо, надеялся увернуться от стрел…

Но стрелы уже свистнули в воздухе. И… И обе не попали в пленника. Нет, даже не так! Стрелы, пущенные в русина, не пролетели мимо, пробив полог гэра. Они, как показалось Далаану, попросту исчезли!

Бух-ух! — дважды грянуло снова.

Лучники, не успевшие наложить на тетивы новые стрелы, покачнулись. Один упал сразу. Второй…

Бух! — второго сбила с ног очередная громовая вспышка.

Странно! Далаан полагал, что с такого расстояния оружие русинов не способно достать врага. Видимо, он ошибался. Или чего-то не учел. Но чего? Впрочем, не важно. Сейчас нет времени об этом размышлять.

Нукеры, прикрывавшие Субудэя и Джебе, вскинули щиты и заслонили военачальников.

Далаан вырывал из ножен клинок. Бросился к русину, который уже вскочил на ноги, и…

Бух! — огненная трубка с расстояния в шесть-семь шагов выплюнула ему в лицо огонь и гром. Бух! — и еще один раз. Однако никакого вреда укороченная галтай гаахан Далаану не причинила. Хотя Далаан был к пленнику ближе, чем лучники. Но все же недостаточно близко, чтобы ударить саблей. Настолько приблизиться ему не позволили.

— Стоять! — окрик Субудэя остановил Далаана, когда до русина оставалось каких-то два-три шага.

И — увы — не только до русина. Шустрый хальмг теперь стоял за спиной Бэлэга. Левой рукой он перехватил шамана за горло, правой — приставил к его виску огненную трубку. Проклятье! Ведь точно так же этот русин разбил голову Дэлгэру!

Хальмг ничего не говорил. Все было ясно без слов: любая попытка напасть на русинского тайлбарлагча будет стоить жизни Бэлэгу.

Пленник прикрывался им как живым щитом. Бэлэг был бледен. Губы шамана что-то шептали, но защитные молитвы ему сейчас помогали мало.

После оглушительного грохота в гэре сделалось тихо. Зато снаружи уже раздавались встревоженные крики. Кто-то откинул входной полог и сунулся в юрту.

Блеснула обнаженная сабля, еще одна.

Дерзкий хальмг стоял в стороне от входа, прижимаясь спиной к стене гэра. Он пока не мог видеть, что происходит снаружи и сколько людей готовы его растерзать. Но, видимо, русин твердо решил никого не впускать в гэр.

— Назад «мля-суки-мать-вашу-нах-х» убью! — дико заорал хальмг. Только два слова из его вопля и можно было понять.

Бэлэг вскрикнул от боли: железка, приставленная к виску шамана, расцарапала кожу.

— Назад! — приказал Субудэй нукерам.

Кэкэритэны наружной стражи послушно отступили за порог. Тяжелый входной полог опустился. Снаружи стало тихо.

Субудэй повернулся к пленнику. Далаан тоже не отводил глаз от безумца. А тот так и рыскал по гэру затравленным взглядом. На губах русина играла отчаянная улыбка.

— Хальмг, ты понимаешь, что теперь тебя не убьют сразу? — с пугающе холодным спокойствием спросил Субудэй. — Осознаешь ли ты, что теперь твоя смерть будут долгой и мучительной?

Что-то в голосе старого монгола заставляло ему верить. Далаан, во всяком случае, верил.

Однако пленник не слушал Субудэй. Или не желал слушать. Или просто не понимал. Не отпуская Бэлэга и не убирая от его головы огненной трубки, пленник попятился к выходу.

Зачем? Далаан никак не мог взять в толк: неужели неразумный русин действительно надеется сбежать?

Сестра была в своем репертуаре. Ритку, казалось, ничуть не смутило то, куда ее привезли, — не смутило, но лишь заинтриговало еще больше. Сама не своя от любопытства, она засыпала Косова вопросами, едва переступив порог кабинета.