В том, что жалтонес постарается сбежать, Ставр не сомневался. Не захочет этот долговязый принять новое подметание своей прыщавой спины крапивой. Это еще одна причина, по которой волхв устроил Крису такую отменную экзекуцию.
* * *
Убрав в шалаш котомку, волхв направился к общему костру. Жалтонес Крис так и не решился натянуть рубаху на горящее тело и сидел на стволе, опустив голову, в окружении раненых данов, которые уже все встали на ноги. Даны встретили появление волхва настороженными взглядами. Состояние полупленников, у которых почему-то даже не отобрали оружие, заставляло их внимательнее присматриваться к ситуации. Ушибы, нанесенные посохом волхва, уже перестали беспокоить воинов настолько, что об этом стоило думать. Дух солдата, привычного к ранениям и ушибам, взял свое.
– Клянусь телом Имира, пусть только попробует со мной такую штуку сотворить, я ему, несмотря на рост, голову от макушки до бороды разрублю, – сказал по-датски один из воинов, к мечу, впрочем, даже не протянувшись.
– А я готов поклясться молотом Тора[96], что здорово он, видно, огрел тебя своей дубиной! – резонно заметил второй. – Где ты нашел у него бороду?..
– Все равно… – угрюмо повторил первый. – С солдатом не пройдут такие штучки, которые с жалтонесом проходят…
Ставр опять не показал вида, что знает датский язык. Но про себя отметил сразу, что лива назвали жалтонесом. Вот еще одно подтверждение возникших в голове волхва подозрений.
– Ну что, вояки бравые, – сказал он и с усмешкой повертел перед собой дубиной, как крыльями ветряной мельницы, словно напоминая об оружии, которое выбило воинов из седла. – Встали на ноги? Ваш граф просил отправить вас ему вслед, как только оправитесь. Вы готовы?
– Не просто готовы, а сами хотели просить тебя об этом, – громко сказал голосистый, отведавший плети Далимила.
– Только одну из ваших лошадей поймать не смогли. Убежала, а у моих людей другие заботы… Да ничего. Двое на одной поедете. Не сильно вас Готфрид откормил.
– Продай нам одну из своих.
– Мои лошади все заняты на караульной службе. Купите себе в Хаммабурге.
– Но мы же… – начал было один из солдат, но не продолжил фразу, почувствовав тычок товарища в спину.
Ставр тычок заметил и отреагировал на него по-своему.
– А чтобы вам графа догнать, вас проведут короткими тропами, без дороги.
– А с этим что? – спросил воин, показав глазами на лива.
– Крис еще и утром полечится. Станет, как молодой дубок. Потом, если спина беспокоить его не будет, отправим его вам вслед.
Воины согласно закивали. Они откровенно боялись, что Ставр навяжет им жалтонеса в попутчики. Но это совсем не входило в планы волхва.
Данам подвели лошадей. Трое, похожие друг на друга сине-красными носами, как братья-тройняшки, вскочили в седла. Четвертому, отмеченному красной полосой поперек горла, словно его недавно пытались повесить, пришлось выбирать напарника, к которому он мог пристроиться позади седла прямо на круп.
– Ищи, где пахва[97] помягче… – посоветовал волхв.
Но пахвы у всех, как назло, оказались плетеными косичкой. При быстрой езде бесседельный седок рисковал стереть себе в порошок отдельные части тела.
– Дайте что-нибудь подстелить, – попросил дан.
– Ладонь подкладывай. Так тебе будет удобнее, – посоветовал Далимил-плеточник.
Дан посмотрел на советчика угрожающе, как недавно смотрел на Ставра, но вовремя вспомнил, видимо, что у Далимила плетка куда как длиннее, чем у него самого, скрипнул зубами и водрузил на голову рогатый шлем.
– Мы еще увидимся! – пригрозил. – Не думаю, что свидание надолго отложится…
– Мы специально за тобой в Хаммабург последуем. Там, конечно, и поговорим по душам… – приветливо посмотрел Далимил в спину воину, вскочившему на круп лошади. И тут же, с расстояния шагов в семь, хлестанул лошадь по крупу своим бичом. Лошадь рванулась и чуть не сбросила заднего седока, а заодно и переднего, за которого задний успел ухватиться.
Пятеро разведчиков ускакали вместе с данами, чтобы не дать им свернуть в сторону. Ставр дал разведчикам указание – вывести подопечных прямо к переправе против Хаммабурга, тогда как графа и его людей отправил к речной границе с княжеством вагров, чтобы в Саксонию они добирались уже из Старгорода. Но волхву почему-то показалось, что граф Ксарлууп вовсе не стремится попасть на турнир…
* * *
Около костра бросили пропахшую потом попону.
– Отоспись, если сможешь, – сказал Ставр жалтонесу. – На заре я тебя подниму. Крапиву с росой приготовлю. С росой-то она основательней тебе поможет. Полежишь после этого пару дней, тогда будем только по разу с утра добавлять, и скоро совсем про боль забудешь.
Крис задрожал и телом и взглядом, чем вызвал удивление волхва – впервые Ставр увидел, как взгляд умеет дрожать. Но лицо волхв держал при этом серьезным, показывая твердость своих лекарских намерений. Действие крапивы он хорошо знал. Через пару часов совсем утихнет жжение, но жалтонес датского короля не уснет до утра, несмотря на усталость после двухдневной скачки верхом. Беспокойство не даст ему уснуть. И как только он почувствует себя хоть чуть-чуть лучше, сразу начнет высматривать подходящий момент для бегства. Следует ему этот момент предоставить, но уже ближе к утру, чтобы в темноте не потерять след. И сопроводить его до самого Рарога, оберегая от неожиданностей. А там уже…
Ставр особым образом свистнул. И пошел по направлению к дороге. Но остановился, не дойдя до нее с десяток шагов, когда услышал, как кто-то идет на его сигнал.
– Для тебя работа, Сфирка… – сказал он низкорослому и сухонькому разведчику, оказавшемуся рядом. – Три часа тебе, чтобы отоспаться, потом дорога в Рарог… Кроме тебя, никто так, пожалуй, не сумеет…
– Что делать-то?
– Спи пока. Потом я тебя провожу.
Сфирка согласно кивнул, зевнул в подтверждение согласия и тут же исчез из поля зрения.
Волхв издал совсем другой свист.
С другой стороны подошел разведчик, который наблюдал экзекуцию жалтонеса.
– Переметную суму проверил?
– Проверил. Обычные дорожные вещи и… какая-то склянка с зеленой водой. Я понюхал, запах горький. Поставил на место.
Волхв кивнул. Он так и думал, что там должна быть или склянка, или какой-нибудь порошок. Опасения относительно личности отравителя обросли фактами и превратились в полную уверенность.
– Пусть так и будет… Ты сегодня за часового. Не забудь уснуть ближе к утру. Меня разбудишь через два часа.
У порога Дражко движением руки остановил дружинник из княжеской дворцовой стражи.
– Что? – спросил князь.
– Тебя, воевода, отрок какой-то лохматый добивается. Из смердов[98]. Верхами прискакал. А лошадь войсковая, под данским седлом[99]. Не иначе, ворованная. А может, беда у них какая… Даны в деревню вошли, а паренек ускакал… Не знаю… Не говорит…
Дражко сердито передернул усами, как обычный человек поморщился бы. Он спешил в посольский двор, чтобы привести герцога Трафальбрасса к Годославу, и не хотел заставлять ждать князя и особенно княгиню Рогнельду, которой ожидание принесет лишнее волнение. А ей в ее положении волноваться следует как можно реже, чтобы родить Годославу здорового наследника.
– Так что ж ему надо?
– Нам ничего не говорит. Только с тобой увидеться хочет. Мы уж и гнали его, а он твердит, что слово для тебя знает.
– Какое еще слово для меня? Где он? – спросил Дражко.
– У дверей дожидается. Скликать?
– Не надо. Я сам выйду.
Худенький длинноволосый отрок лет двенадцати-тринадцати, держащий на поводу лошадь под данским седлом, приковывал общее внимание, остановившись посреди дворцовой площади. Бедная одежда смерда слишком не соответствовала тонконогой и изящно-красивой лошади, которая нетерпеливо била копытом и готова была с места взять в карьер, только почувствовав под собой настоящего седока. Лошадь эта стоила, наверное, столько же, сколько вся деревня, в которой отрок вырос. Увидев князя-воеводу и узнав его по всем известному признаку, украшающему лицо настоящего мужчины, паренек стремительно направился к нему.
– Что тебе? – сурово и торопливо, почти на ходу, спросил Дражко и сразу отметил густой слой пыли на лице мальчугана. Должно быть, долго скакал без передыху. Умыться было некогда, хотя у славян заведено перед обращением к высокопоставленным особам обязательно приводить себя в приличный вид. – Ты откуда?
– Ставр прислал. – Отрок засмущался перед грозным и сердитым воином.
– Почему именно тебя? У него что, разведчиков не осталось?
Дражко остановился и потрепал по холке коня. Благородное животное от чужого прикосновения вздрогнуло всей кожей. Злой конь, понял воевода, строптивый, как раз такой, какой нужен для войны, для бешеной, необузданной схватки, когда не только люди, но и животные дерутся, кусаются, бьют копытами. Такие кони просят жесткой мужской руки, ими управляющей, но этот и отрока почему-то хорошо слушается. Есть люди, которым чужие кони и чужие собаки подчиняются, как хозяевам. Обычно это или очень хорошие люди, или обладающие особыми способностями. Кто этот длинноволосый незнакомец с чужим конем?
