– Ты там поаккуратнее, – лениво посоветовал Марк. – Речка-то опасная.
– И как бы я прожил без твоих советов? – огрызнулся тот.
Продолжить разговор у них не получилось. Я встала плавно и бесшумно, готовая в случае необходимости действовать стремительно. Не зря же у агентов бывают критические дни. Не зря мы пьём свои отвратительные на вкус коктейли. И если добавить в них средство от приворота в голову никому не пришло, то уж о защите от препаратов вроде антордума позаботились в первую очередь.
Я вполне могла заколоть Готье, прежде чем он вообще успел бы понять, что происходит. Но мне хотелось, чтобы он понял. Хотелось успеть поймать его взгляд. И я поймала. А уж потом вонзила кинжал точно в сердце. Сразу же выдернула и обернулась к Марку. Тот был настолько удивлён, что только хлопал глазами и даже не успел извлечь из ножен меч. Я и не дала ему такой возможности. Я – женщина и физически слабее многих мужчин. Но для того, чтобы победить в рукопашном бою, не надо быть сильнее. Достаточно хорошо знать болевые точки. И двигаться достаточно быстро и ловко, чтобы суметь своевременно до них добраться. Я могла бы метнуть кинжал и сразу. Наверное, так было бы правильнее. Более гуманно и менее рискованно. Но меня очень сильно разозлили. И только когда Марк оказался лежащим на земле, я наклонилась над ним и взмахнула клинком. Брызнула кровь.
Прежде чем вымыть в воде кинжал, я подскочила к Раймонду и опустилась рядом с ним на колени.
– Всё в порядке, – сказала я, мягко прикоснувшись рукой к его щеке. Он не мог этого почувствовать, но мог увидеть мои пальцы. – Этих двоих больше нет, а те уехали. Действие яда скоро пройдёт, твоё состояние придёт в норму, и ты пойдёшь убивать всех направо и налево. Полежи ещё немного, хорошо? Мне надо разобраться с их телами.
Он на секунду прикрыл глаза – единственный способ общения для человека, находящегося под действием антордума.
Я кивнула, поднялась и пошла к реке. Очистив кинжал, я занялась Готье. Он лежал у самой кромки воды. Я перевернула его со спины на живот, потом перекатила в том же направлении с живота на спину – и всё, течение весело подхватило тело и, играя, понесло с собой. С Марком пришлось повозиться чуть больше: он лежал дальше от реки. Я перехватила его под мышки и, пятясь, поволокла по траве. Вскоре, пыхтя, сбросила в реку и его.
Ну, вот и готово. Два трупа сплавлены вниз по течению, да только не те, какие вы задумывали, господин барон. И некому будет рассказать вам о том, что план провалился. До тех пор, пока вы не узнаете об этом от кого следует. Возможно, это будет последним, о чём вы узнаете в жизни.
Я разогнула спину, отдышалась, вытерла пот с лица.
– Толстые какие-то пошли убийцы, – пожаловалась я Раймонду, пытаясь хоть как-то подбодрить его в нынешнем состоянии. – Наверное, бегают мало.
– Ого, да тут милая компания!
Я тихонько выругалась сквозь зубы. Вновь пришедший подобрался к нам значительно тише, чем Марк. Или я просто была недостаточно внимательна? Утратила бдительность, пока разбиралась с телами?
Судя по внешнему виду нашего нового гостя, бегал он много. Но более добродушным от этого не казался. Нет, не могу сказать, чтобы его лицо было каким-то особенно зловещим. Лицо как лицо. Длинный прямой нос, узкий подбородок, серые глаза. Оденьте его поприличнее, посадите без движения за стол в каком-нибудь трактире, и он ничем не будет отличаться от обычного добропорядочного горожанина. Но вот одежда и манера поведения, увы, выдавали в нём человека, к добру и порядку особого отношения не имеющего. Разбойник, это точно. Должно быть, из тех, о которых упоминал Марк.
Я поморщилась. Это было совсем некстати. Некогда мне с тобой, парень, возиться. У Раймонда скоро начнётся отходняк – антордум отпускает жертву крайне неприятным образом, – и мне ещё надо успеть его к этому подготовить. А у тебя здесь, судя по всему, много дружков, и мне совершенно не нужно, чтобы они слетелись сюда по твоему зову…
– А что это твой приятель, отдохнуть прилёг? – поинтересовался разбойник, поигрывая мечом. – На солнышке полежать? И что, так-таки даже не встанет поздороваться?
– А чего вставать, из-за тебя, что ли? – грубо осведомилась я. – Не больно важная птица.
– О! Птичка встопорщила пёрышки? – обрадовался разбойник. – Забавно. Сейчас ребят кликну, пускай тоже позабавятся.
Я неодобрительно качнула головой. Ну, что ж такое, право слово? Столько ныне покойных людей поскользнулись на одной простой оплошности. Решили, что если имеют дело с женщиной, значит, можно расслабиться. Их даже почти жалко таких… Но мне сейчас не до жалости. Времени мало, да и обстановка не располагает.
– Прости, но этого я тебе позволить никак не могу, – заранее извинилась я. – Так что забавляться будешь в одиночку.
Он ухмыльнулся и слегка повернул голову, явно намереваясь закричать, призывая своих. Но так и не проронил ни слова. Никому ещё не удавалось кричать после того, как в горло вонзается кинжал.
Пришлось оттащить к воде очередное тело. Возвращаясь, я, приглядевшись, подобрала с земли небольшую, но крепкую деревяшку. Потом села на землю рядом с Раймондом и положила его голову себе на колени.
– Послушай меня внимательно, – сказала я. – Время истекает. Скоро закончится действие антордума. Я знаю эту гадость. Как только чувствительность вернётся, у тебя станут болеть мышцы. Сильно болеть. Это продлится всего несколько минут, а потом пройдёт, я обещаю. Но эти несколько минут придётся пережить. И… кричать нельзя. Иначе набегут приятели этого разбойника, а их может оказаться много. Ты понимаешь?
Он снова прикрыл глаза.
– Хорошо. Вот это, – я поднесла к его лицу подобранную деревяшку, – я буду держать у твоего рта. Как только сможешь шевелиться, прикусывай.
Ждать пришлось совсем недолго. Где-то через минуту или две рука Раймонда едва заметно двинулась. Пальцы согнулись и снова застыли, будто сведённые судорогой. Затем Раймонд шевельнул головой. А потом, едва успев сжать зубами деревянную пластину, со стоном дёрнулся, напрягшись всем телом. Голова заметалась из стороны в сторону; он с трудом успевал втягивать носом воздух. Но держался. Сжимал зубы, не кричал. Боль, приносимая покидающим организм антордумом, сопоставима с тем, что испытывает человек, растягиваемый на дыбе. Поделать с этим я ничего не могла. Только поддерживала его голову, крепко стиснув пальцами плечо, и говорила:
– Ш-ш-ш… Тише, тише. Скоро пройдёт, совсем скоро. А потом мы вернёмся домой, и ты сможешь накричаться всласть. Столько, сколько тебе вздумается. Будешь кричать на Армана за то, что он много бездельничает, на Альберта за то, что не соблюдает субординацию, на Джаккет… нет, на Джаккет, пожалуй, кричать буду я. – Я понятия не имела, слышит ли Раймонд хоть слово из моей болтовни, но продолжала говорить в надежде, что его восприятия достигнет хотя бы успокаивающий тон. – А, вот, ещё на Жоржа будешь кричать. Просто потому, что он придурок. Кстати, это ведь именно он разыграл меня тогда с кофе… А потом ты поедешь и снесёшь Лайонелу голову. Нарежешь его тело на кусочки и разошлёшь их всем своим родственникам, чтобы неповадно было.
Я почувствовала, как его плечевые мышцы слегка расслабились. Несколько секунд спустя Раймонд приподнялся на локте, вытащил деревяшку, отбросил её в сторону и сплюнул набившиеся в рот щепки.
– Неплохая идея насчёт родственников, – проговорил он, измождённо откидываясь на траву.
– Уже прошло? – удивлённо спросила я.
Что-то слишком быстро. Вместо того чтобы радоваться, мой воспалённый мозг начал искать подвох. Не люблю, когда что-то идёт не так, как ожидается, даже если ожидаемое – плохо. Опасаюсь, что неожиданное окажется ещё хуже. Бывали случаи.
– Нет, – «успокоил» меня Раймонд. – Но по сравнению с тем, что было, это ерунда.
Он немного помолчал и, отдышавшись, добавил:
– Про родственников не знаю, но на куски крысёныша точно порублю.
– Порубишь, конечно, – спокойно подтвердила я. – А хочешь, скажу слово в его оправдание?
Раймонд от удивления аж снова приподнялся на локте, а потом и вовсе сел, положив руки на колени.
– Что, не веришь? – изогнула брови я. – А вот послушай: он вовсе не собирался заставить тебя пройти через всю эту боль. Ну, потому что по его плану тебя должны были убить, пока препарат ещё действовал. – Я встретила его скептический взгляд. – Что, неубедительно?
– Честно говоря, не очень. Мой тебе совет: когда тебе надоест работа агента, не иди в адвокаты.
– Ладно, не пойду. – После пары-тройки трупов я становлюсь покладистая, как овечка. – Признаю, это действительно не моя стихия. Постой, не торопись! – окликнула я Раймонда, видя, как он попытался подняться на ноги. Попытка в целом оказалась успешной, но он сильно покачнулся, хоть и сумел удержать равновесие. – Не строй из себя железного, я отлично знаю, что боль всё ещё сильная.
