Глава 10
- Ну давай, давай, рассказывай, Милюш! – приступила с расспросами возбуждённая, раскрасневшаяся Инна, прилетевшая на всех парах, сразу после звонка Милены, - ты понимаешь, что попала в астрал? Это я тебе, как знающий человек говорю!
- Инусь, я не знаю, астрал, или нет, но чёртика в зеркале действительно видела и разговаривала с ним. Я вот думаю, может у меня психическое расстройство? Ну, говорят же, что, например, к алкоголикам черти приходят в видениях. Может и у меня что-то подобное?
- Мила, ты же не алкоголик! Не сравнивай! Тут другое! Ты была в коме несколько лет и вернулась вопреки всем прогнозам. А кома, это что-то подобное состоянию «сомати» у буддийских монахов. Они так по загробным мирам путешествуют, или по параллельным. Тело в сомати спит, а разум бродит где-то в лабиринтах Вселенной! Что там твой… «гость» про лабиринты говорил?
- Да он вообще какой-то странный, то пол мой не разобрал, то сказал, что страж двери, вроде. Ах, да, про лабиринты сказал, что типа я по ним летаю. А я никуда не летала, спала я! Ну да, мужик какой-то приснился, когда из туннеля выбралась, и зеркало моё.
- Зеркало? Это то старинное? Я же говорила, что оно ценное, с символами! Магическое! Милюша! Ты приобрела магическое зеркало, точно! Ну-ка, пошли к зеркалу, посмотрим, - с этими словами, Инна решительно встала и направилась в прихожую, Милена поплелась за ней следом.
- Та-а-а-к, - протянула Инна, осматривая раму, - ну вот же, гляди сама, видишь?
- Не, я не вижу ничего, - отозвалась Милена, - обычные завитушки. А, ну да, треугольники вижу, разные и перечёркнутые, и перевёрнутые, Ну и что это?
- Милка, я же тебе рассказывала, что такими символами обозначают стихии, помнишь?
- Помню вроде.
- Так вот, на пересечении стихий и открываются разные порталы! Понятно? – довольная своей осведомлённостью, просвещала Милу Инна. – Это зеркало, портал в иные миры! Ты представляешь, как тебе повезло? Теперь ты сможешь по всей Вселенной путешествовать! – не унималась Инна, севшая на своего любимого «эзотерического» конька и распаляясь в фантазиях всё больше и больше.
- Инусь, но вот сейчас никого в зеркале подозрительного нет и порталов никаких нет. Как путешествовать то? – возразила Милена, внимательно вглядываясь в глубину зеркала.
- Вспоминай, как ты попала в портал первый раз. Может слова какие сказала? Или нажала на раму в тайных местах?
- Не, никуда не нажимала и не говорила, я просто заснула, и оно само всё случилось.
- Хм-м-м… Нужно погрузиться в состояние отречения. Так, давай неси сюда коврик какой-нибудь, ну или одеяло, ляжем тут на полу и будем медитировать. Я в медитациях «ас», положись на меня.
Милена принесла стёганное покрывало с кровати и две маленькие плюшевые думочки. Девушки расстелили его в прихожей, улеглись медитировать. Инна велела закрыть Миле глаза и повторять за ней, а сама заунывно запела протяжное «о-о-о-о-м-м-м-м», Милена подхватила. Через несколько минут медитации, Милена услышала мерное сопение, приподнялась, открыла глаза и увидала, что Инна сладко дрыхнет.
- Да уж… помедитировали, - произнесла она тихо, и хотела уже было разбудить Инну, как тут раздалось уже знакомое «кхе, кхе». Мила посмотрела в зеркало. На её правом плече сидел серый и ржал:
- Ну умора, ха-ха-ха, кхе, кхе. Ну ржа-а-а-к-а, кха, кхе, кхе, - и кашлял и смеялся серый, - ты чего эту белобрысую позвала? Думаешь она тебе поможет меня изгнать? Ой не могу! Сейчас умру от смеха, - ухахатывался бесёнок.
- Началось в колхозе утро, - вздохнула Милена, - вот чего ты ко мне прилип, а? Шёл бы к Инне, она любит эту тему мистическую, а я ничего не понимаю. Хотя… хотя, скорее всего, ты реально глюк.
- Ах-ха-ха, - не унимался серый, - сама ты колхоз. Не глюк я, а страж, сколько повторять! Дурында.
- А, раз не глюк, то чего не вылез, когда мы с Инной вместе в зеркало глядели, а? Что скажешь?
- Того и скажу! Что толку вылезать было? Она бы всё равно меня не увидела и не услышала! А ты, как ненормальная, разговаривала бы с «пустотой». Прямая дорога в дурку!
- Послушай, ну чего тебе от меня надо? Свалил бы ты, а? – умоляющим голосом спросила Милена.
- Я рад бы, да не могу! Сколько раз повторять, я страж врат! Ну вот привязан я к этому девайсу зеркальному, понимаешь? Работа у меня такая. Открыть, проводить, закрыть, пузырь сдуть, всё.
- А-а-а-а! Так всё из-за зеркала? Ну слава богу, поняла! Завтра же продам или нет, подарю кому-нибудь и дело с концом! – обрадовалась найденному выходу Милена.
- Ничего не получится, милейшая! Это не ты его выбрала, а оно тебя «нашло». В общем, долго объяснять, поверь на слово – нельзя тебе от него избавиться до самой своей смерти. Только видеть и слышать меня до тех пор, пока не испустишь дух, ты не должна была. Раз уж так вышло, то смирись и живи, как жила… два года ещё мучиться с тобой. Ой! – и серый резко замолчал.
- Что два года? Ну-ка говори, раз начал! – потребовала Мила.
- То два года! У каждого владельца есть два года после того, как зеркало его выбрало. Потом происходит ну там, авария, или несчастный случай, в общем, скоропостижно владелец «клеит ласты». Дальше всё просто – зеркальная капсула, ты отражаешься, видишь себя истинным, вспоминаешь что-то и валишь через портал в эти, как их.. небесные палаты. Все нормальные ходоки так отваливают, а ты… ты… Эх! – и серый тяжело вздохнув, замолчал.
- Значит, по-твоему, я через два года должна умереть от несчастного случая? Ничего себе заявочки! И как прикажешь мне реагировать? Возмущаться, огорчаться, или послать тебя куда подальше? Мне вовсе не хочется умирать. Пожалуй, я не буду верить в чушь от глюка, коим ты и являешься! – заявила Милена.
- Как хочешь, так и реагируй, мне всё равно. Ты спросила, я ответил. Сама подумай, зачем мне врать? Да и покидание земного плана, это не смерть вовсе. Хотя, конечно, смотря для кого. Для носителя – смерть, а ты - тридцать третий, условно бессмертный, тебе беспокоится не о чем. И перестань меня называть глюком! - Отреагировал серый и обиженно отвернулся.
- Не понимаю этих твоих намёков, считалочек, … смертный, бессмертный, и что значит «тридцать третий»? Вот Инусь бы поняла, она этой темой давно занимается.
- Эта белобрысая что ли? Ха-ха-хкхе, - развеселился серый, - не смеши мой хвост! Ей тысячу лет стучать не перестучать, чтоб открылось. Формула, да, рабочая, но за сроки никто не обещал.
- Какая формула ещё? Ничего не понимаю! – вздохнула Милена.
- Да простая, «стучите и откроется». Что тут непонятного? – Раздражённо прогнусавил серый. - Всё-таки не зря считают, что носитель женского пола глупее аналогичного мужского. О! Твоя подружка просыпается, ногой дрыгает. Пойду, пожалуй, - и серый тут же исчез.
Милена глянула на Инну, та сонно моргнула, потянулась и открыла глаза.
- Что-то не медитируется, только в сон клонит. Милюш, ты как? Никого не видела? – спросила зевающая Инна.
- Не, - ответила Мила, решив пока не рассказывать о сером, опасаясь, что Инна опять примется за эксперименты, - никого не видела.
- Ну, ничего, первый блин комом. Я сегодня свяжусь со знающими людьми, проконсультируюсь по зеркалу. Сейчас только сфотаю раму поближе. - Инна достала айфон и начала фотосессию. Сделав несколько снимков, Инна отправила их на свой «профильный форум», где обитала эзотерическая тусовка. – Та-а-а-к-с, готово. Милюш, ну всё, я убежала, будем на связи! – заговорчески протараторила Инна, выскользнув за дверь.
Глава 11
Всё-таки, пять лет, на которые Милена выпала из жизни, это много. За прошедшее время, её друзья закончили вузы, женились или вышли замуж и даже обзавелись детьми, а Мила «заморозилась» в статусе – второкурсница. И вот, когда реабилитационный период закончился, девушка задумалась о продолжении образования, но ей вовсе не хотелось возвращаться на факультет юриспруденции и права, где она училась до трагедии, теперь её взор обратился к искусству, а точнее – к живописи. Милену неудержимо тянуло рисовать, начала она ещё в больнице, сперва в блокнотике ручкой, затем попросила принести альбом для рисования и цветные карандаши. А когда выписалась домой, то отец ей подарил дизайнерский планшет для рисования с самыми последними функциями. Милена с азартом принялась осваивать девайс, и уже через несколько дней она вполне сносно рисовала «в цифре». Рисунки у неё получались удивительно живые, несмотря на яркую палитру и сказочность персонажей.
