- Хорошо иметь друзей, - подумала она. - Пусть даже и ненадолго.
И сейчас она была нужна кое-кому из своих друзей.
Анна Шеридан выглядела плохо. Не настолько плохо, как недавно, но все же, вид ее оставлял желать лучшего. Сьюзен было достаточно одного взгляда на свою подругу, чтобы понять, что Анна в последнюю ночь мало спала, а, вероятнее всего, провела это время в компании с бутылкой.
Пару дней назад Анна совершила вояж на "Вавилон", чтобы поговорить с Джоном, но тот, увы, был занят. Впрочем, занят он был не так сильно, чтобы не проводить время со своей ненаглядной минбаркой, но Анна, сама того не зная, дала Сьюзен бесценный ключ к загадочному поведению Джона. Одно слово - "Кризалис".
От своего союзника среди минбарцев, Сьюзен узнала о пророчествах Валена, и ей ведомо было значение и значимость этого слова. Ее ум немедленно приступил к работе, и, наконец-то, она нашла средство избавиться от Деленн. Все, что ей было нужно - это убрать с дороги Джона, и вот, он как раз был на планете, встречался с центаврианским дворянином. На самом деле, как весьма удачно была осведомлена Сьюзен, этот центаврианин был еще и послом на Минбаре.
Эта информация открывала перед Сьюзен массу новых возможностей, но, пока что, ей было достаточно того, что она могла действовать в соответствии с ранее разработанным планом. Этап первый был завершен, - Маркус убран с дороги и не мешает ей спокойно работать. Теперь пришла очередь второго этапа - сделать так, чтобы Шеридан не вмешивался в происходящее.
- А, привет, - сонно промямлила Анна, заметив появление Сьюзен. Сама она выглядела неопрятно, хотя ее квартира - ее и Джона, - была немного чище, чем в последний раз, когда здесь была Сьюзен. Постоянный запах перегара сменился ароматом апельсинового цвета, - как предполагала Сьюзен, в этом запахе было что-то особенное для Джона и Анны.
- Я... пыталась привести тут все в порядок, - пробормотала Анна. - Мне, вообще-то, особенно нечем заняться. Я вот все думала, куда же девается время, и вдруг поняла, что оно утонуло. Утонуло в бутылке. Я...
- Анна, у меня есть для тебя новость. Джон тут, на планете. Сейчас он на какой-то там дипломатической встрече, но это не займет у него слишком много времени.
Анна посмотрела на нее, и в ее глазах промелькнул тусклый луч надежды.
- Ты думаешь... Он захочет меня видеть?
- Я не знаю, но попытка - не пытка.
- Я не хочу... нет. Он не придет ко мне сюда, после того, как я недавно пыталась попасть к нему. Наверное, он слишком занят для того, чтобы побыть со мной.
- Анна! Подумай, тебе нужно поговорить с ним. Скоро здесь будут минбарцы, и у тебя может просто не оказаться другого шанса. Я знаю, каково это - потерять человека и не сказать ему тех слов, которые должны быть сказаны. Не нужно, чтобы так случилось с тобой.
- Ты так думаешь?
- Да. Поговори с ним. Скажи ему, как тяжело тебе приходится без него. Это непросто, я знаю, но ты должна попытаться.
- Я... да, ты права. Все, что со мной было за эти годы... хуже уже не будет.
Анна поймала взгляд Сьюзен.
- Я всю еще люблю его, Сьюзен. Все еще люблю.
Сьюзен бережно обняла подругу.
- Я знаю это, и он тоже знает. Просто, скажи ему это.
- Где он?
- В конференц-зале.
Анна высвободилась из ее объятий и улыбнулась.
- Спасибо тебе, Сьюзен. Я не знаю, что бы я без тебя делала.
Сьюзен лишь улыбнулась в ответ, но в мыслях у нее были лишь Тени, что присутствовали где-то рядом. Неожиданный всплеск горя и стыда захлестнул ее. Она предавала единственного настоящего друга, что был у нее.
Но она знала, что, если бы ей пришлось делать это еще раз, она пошла бы на это без колебаний. Есть вещи, более важные, чем дружба.
* * *Шеридан всей душой ненавидел дипломатов. Он терпеть не мог обмен бессмысленными любезностями с людьми, которых он раньше никогда не видел, и в чьих глазах лишь его репутация играла роль. Его отец сам был выдающимся дипломатом, и Шеридан рос, постоянно слыша о тонком дипломатическом искусстве, о путешествиях в чужие края и о тамошних странных обычаях. Тогда это казалось ему чем-то недосягаемо прекрасным, и он сказал, со всей самоуверенностью и убежденностью, присущей восьмилетнему мальчику, что он, когда вырастет, тоже будет дипломатом.
Но это было давно, задолго до минбарцев, задолго до Старкиллера. С момента Битвы на Рубеже, ему приходилось бывать на множестве дипломатических аудиенций. Главным образом, потому, что Правительство Сопротивления желало продемонстрировать его представителям иных миров. В таких случаях он чувствовал себя наполовину как застенчивый ребенок, которого просят продемонстрировать перед друзьями родителей свои таланты в рисовании или в игре на пианино, а наполовину, - как жупел. "У нас есть Старкиллер!"
Можно сколько угодно говорить о победе над "Черной Звездой", но она досталась ему лишь благодаря излишней самоуверенности минбарцев, а вовсе не его тактическому искусству или изобретательности. Можно повторять напоминания о Битве у Марса, но там он сражался, ведомый одной лишь чистой яростью, и до сих пор вспоминает это со стыдом. В конце концов, ему до смерти надоели все эти мероприятия, где Правительство то старалось с его помощью произвести впечатление на очередную торговую делегацию, то пыталось добиться союза с кем-нибудь. Шеридан знал, что им никогда и ни с кем не заключить союза. Старкиллер силен, но Минбар сильнее.
Но, несмотря на все это, лорд Рифа заинтересовал его. Шеридан был достаточно хорошо знаком со знатными центаврианами, чтобы понять, что расхожее мнение о типичном представителе центаврианской знати, как о помешанном на власти макиавеллисте, декаденте и коварном интригане, было, как и большинство расхожих мнений, недалеко от истины. Неизменно точные слова, выбираемые им в своей речи, и его меткие комментарии не оставляли сомнений, что на уме и Рифы было что-то большее, нежели политическая борьба за власть. Ему было что-то нужно на Проксиме, и, в особенности, ему было нужно что-то конкретное от самого Шеридана. Но Шеридан не мог сказать наверняка, что же это такое.
О да, у него были свои подозрения на этот счет. Лорд Рифа ни разу не упомянул в разговоре Сатаи Деленн, о которой Правительство не могло ему не сообщить, из чего следовало, что она как-то связана с его тайной схемой. Если, конечно, лорд Рифа не ожидал, что Шеридан подумает именно так, а на самом деле, он хочет добиться кое-чего другого из того, о чем он сказал нарочно, чтобы...
Шеридан бросил это занятие. Попытки думать по-центавриански приводили лишь к головной боли.
Не меньший, если даже не больший интерес, представлял компаньон Рифы - Вир. На первый взгляд казалось, что он способен лишь мямлить извиняющимся тоном, но Шеридан понял, что ни одно слово Рифы не пролетало мимо его ушей. И еще Шеридан заметил у него запонку в виде светлого кружка. Такие же знаки он в свое время видел у Та'Лона и Неруна. Нет, конечно же, в последнее время на Центавре стали довольно популярны минбарские фасоны и всякие штучки-дрючки, но верно было также и то, что Г'Кар имел очень широкий круг информаторов и сторонников. Вероятно, среди них были и центавриане. Вир, по всей видимости, заметив направление взгляда Шеридана, затеял с ним беседу в чрезвычайно выспреннем стиле, в которой он пару раз намекнул на что-то, имеющее отношение к тому, что им было бы неплохо как-нибудь попозже обсудить вдвоем некоторые проблемы.
