Они выжили. Годфри не знал, сколько времени прошло прежде, чем они вернулись на крепостные стены и увидели в небе удаляющиеся дирижабли. Больше взрывы не повторялись.
И вдруг Бенджамин, стоя на стене, закричал не своим голосом:
— Там она! Она! ОНА!
Не нужно было объяснять, кто и зачем она пришла.
Годфри велел опустить подъездный мост и в одиночестве вышел навстречу Сильване Ветрокрылой. Она была одна, только вдалеке стояла повозка с деревянным ящиком и двумя солдатами рядом.
Годфри силой заставил себя не думать о том, могла ли быть в этом ящике Лорна и что с ней стало за это время. Он поглядел на королеву Подгорода.
Волосы Сильваны свободно рассыпались по ее плечам, на ней не было плаща. Завидев Годфри, она улыбнулась. Он не улыбнулся в ответ. Годфри, кажется, вовсе разучился улыбаться после пережитого чумой обстрела.
Сильвана заговорила первой:
— Ты изменился, Годфри. Свобода или независимость хорошо на тебя влияют.
— Я многое понял и с еще большим смирился, Сильвана. Что тебе нужно?
Она снова улыбнулась.
— Разве ты не знаешь? — спросила она. — Мне нужен мой лук.
Только из-за него они все еще живы, Годфри понял это прошлой ночью. Мерзавец Джонсон спас им жизни, когда отобрал у плененной королевы ее лук.
— Мне он не нужен, — как можно безразличней пожал плечами Годфри. — Что мы получим взамен?
— Моя война с Гилнеасом окончена, Годфри.
Это удивило его, обрадовало и одновременно заставило похолодеть. Гилнеас был уничтожен? За эту ночь? Ведь только так она грозилась окончить эту войну.
Он не сдержался, оглянулся на горизонт, за которым скрывалось королевство Седогрива, но горизонт не пылал изумрудами. Но ведь что-то она бомбила прошлой ночью?
— Всего несколько полей, Годфри, — сказала Сильвана, когда он обернулся. — Не драматизируй. Могло быть хуже. Не мне тебе доказывать, что такое будущее — лучшее, что могло быть у Гилнеаса. Мне нужны надежные тылы между мной и Гилнеасом. Так — я смогу быть уверена, хотя бы несколько десятилетий, что Седогрив со своей сварой не растащит моих подданных по костям. Остается твой сброд из Темного Клыка, и они действуют мне на нервы. Я хочу спокойствия, Годфри. Наконец.
— Я тоже хочу его. Если я добьюсь того, чтобы мятежники сложили оружие, ты не будешь преследовать нас?
— Зачем мне преследовать своих верноподданных? — искренне удивилась Сильвана. — Вы можете жить здесь, если вам нравятся протекающие старые своды или найти любое другое место в Азероте. Вы — Отрекшиеся, так несите это с гордостью.
— Моего согласия будет достаточно?
— Конечно, нет, — улыбнулась Сильвана. — Когда это я верила на слово? Погляди туда, Годфри, — она указала на деревянный ящик.
Достаточно просторный и вместительный… Но для чего? Или для кого? Годфри нервно сглотнул.
— Теперь мы добрались до самого важного? — спросил он.
— В точку. В этой клети заперто самое важное для меня. Некий узник. Все еще живой. И я надеюсь, он будет таковым оставаться еще очень долгое время. Скорая смерть слишком простое избавление от его мучений. После всего, что он совершил для этого мира, Годфри.
— Но ты, разумеется, не расскажешь мне о его свершениях?
— Девчонка не была такой опасной для Азерота, как тот, кто заперт внутри. И нет, я не расскажу тебе.
— Была? — его вновь обдало холодом.
— И никогда не будет, — твердо ответила королева мертвых. — Вряд ли ей удастся достигнуть его высот, как бы она ни старалась. А она упрямая, должна признать. Я все еще должна ответить прямо, Годфри? Кажется, ты не понимаешь?
— Признаться, нет.
— Лорна жива и на свободе. Что-то еще нужно?
— Нет. Большего мне знать не нужно. Спасибо…
— Не за что. Теперь вернемся к этому узнику. Я снимаю преследование с твоих мятежников в обмен на то, что эта клеть сгниет вместе с ее содержимым в одном из сырых темных подвалов Крепости Темного Клыка. Там могут быть волки. Или нежить. Слышала, в Крепости хватает неуспокоенных душ? Мне все равно. Но вы будете оставлять в его темнице воду и пищу раз в сутки, сколько необходимо для поддержания жизни. Но никто и никогда не попробует заговорить с ним или узнать, кем он был раньше. Если это произойдет, если узник сбежит или обзаведется союзниками, девчонка, где бы она ни находилась в этот момент, умрет. Помни об этом, когда будешь объяснять это его стражникам.
— Не слишком ли много угроз, Сильвана?
— По-моему, в самый раз. И ты знаешь, что их могло бы быть еще больше. Ты принимаешь мои условия, Годфри?
«Лорна жива…».
Он кивнул. Годфри кивнул и обернулся к крепости. Он заранее договорился с оставшимися в крепости о дальнейшем, потому что догадывался — так или иначе, но они вернут оружие владелице.
Годфри не ожидал, что из Крепости вместе с луком выйдет именно Бенджамин. Проклятые выродки! Струсили и отправили отдуваться мальчишку.
Мальчик тащил непосильную для себя ношу. Не дожидаясь, пока он дойдет до него, Годфри сам преодолел подъемный мост и забрал у него лук.
Он хотел отправить его обратно в крепость, как раздался приказ:
— Пусть мальчик подойдет.
Бенджамин боялся Сильвану, как и все они, но перечить ей Годфри не мог. Он помог донести мальчику лук, но последние несколько шагов тот преодолел сам с легендарным оружием в тонких костлявых руках.
Годфри чувствовал себя таким же трусом, как и остальные мятежники из крепости.
Сильвана опустилась на колени перед мертвым мальчиком. Она не коснулась лука, заметил Годфри. Она спросила:
— Как тебя зовут, мальчик?
Тот, кто час назад испуганно кричал по сторонам, что «Она! Она! ОНА!» пришла и не мог выговорить даже ее имени, теперь твердо и серьезно произнес:
— Бенджамин, ваше величество.
— Откуда ты, Бенджамин? Из Гилнеаса?
Мальчик покачал головой, а Годфри впервые понял, что ни разу не интересовался этим. Эшбери где-то нашел мальчика, когда разыскивал того, кто стал бы его «голосом».
— Из Южнобережья, — ответил Бенджамин и протянул королеве лук.
Краска сбежала с лица Сильваны. Она взяла в свои руки лук. Поднялась на ноги и одним привычным движением убрала его за спину.
— Я пришлю алхимиков, Годфри, — сказала Сильвана. — Их эликсиры помогут костям и коже мальчика… На какое-то время. Не вздумай спаивать эликсиры кому-нибудь другому. Это ясно, Годфри?
Он кивнул. Слов не было.
— Пока, Бенджамин, — сказала Сильвана. — Прощай, Годфри. Из тебя мог бы выйти отличный секретарь.
Она развернулась и зашагала прочь, а солдаты стали сгружать с повозки деревянный ящик.
— А что в нем? — спросил Бенджамин, когда вернулся к Годфри.
