[приближающиеся шаги бегущего человека]
(Келькинод): Таллери! Письмоводитель Таллери! Прошу вашего внимания!
(Сервитор): Пожалуйста… переформулируйте… команду.
(Таллери): Остановка диктовки. Келькинод, вы не можете просто взять и прервать меня посреди…
(Келькинод): Это важно! Отвлекитесь от своего занятия!
Таллери совершенно не обрадовало появление письмоводителя-адепта Воло Келькинода, свалившегося, как снег на голову. Это был суматошливый себялюбивый человек, который всегда казался тонущим в своём форменном служебном одеянии, являя собой прямую противоположность с тонюсенькой и несколько угловатой Таллери. Хотя формально они и занимали одинаковое положение в сложной организационной структуре Департаменто Муниторум, Келькинод всегда разговаривал с ней так, словно она была нижестоящей.
У него была раздражающая привычка совать нос в логистические операции, которые совершенно его не касались, давая так называемый "совет", в котором не содержалось абсолютно ничего, кроме слегка завуалированной критики.
Но сейчас его обычная брюзгливость исчезла, сменившись неподдельной паникой.
(Таллери): Что случилось?
(Келькинод): На меня легла тяжёлая обязанность принести печальные известия. Наш достопочтенный старший адепт, куратор Лоннд… Этим утром его нашли мёртвым в его спальне!
(Таллери): Что? Как?
(Келькинод): Медики говорят, остановка сердца. Он так усердно работал…
(Таллери): Воистину, исполнение долга кончается лишь со смертью…
(Келькинод): И оно не кончается на Лоннде! Идёмте со мной. Мы должны принять меры. И не распространяйтесь об этом. Категорически важно, чтобы рабочий процесс продолжал идти теми же темпами!
4[Прошлое. День. Тот же комплекс, тесный личный кабинет.]
Куратор Лоннд был примечателен только одним: своим отсутствием в комплексе Муниторума Риги. Любитель уединяться в своём личном кабинете по несколько дней подряд, босс Таллери был почти недоступен взорам тех, кто трудился под его началом. Единственным свидетельством его существования для неё служил стабильный поток рекомендательных пометок и запросов сведений, текущий из его информационной очереди в её. Ну или тёкший до сегодняшнего дня.
(Келькинод): Взгляните. Вы видите? У нас проблема, Таллери. Работа Лоннда всё накапливается и накапливается, и мы не можем допустить, чтобы в ней произошёл затык в этом кабинете. Последнее, чего хочется любому из нас, это… ревизия!
(Таллери): Согласна. Тогда нам следует связаться с Центральным Управлением и проинформировать их о ситуации.
(Келькинод): Я уже это сделал. С Терры пошлют нового куратора, чтобы он как можно быстрее занял должность Лоннда.
(Таллери): О… Я думала…
(Келькинод): А вы думали, что я собираюсь предложить повысить вас на его место, да? [фыркает] Вы забываетесь!
(Таллери): У меня более чем достаточно опыта.
(Келькинод): Таллери, тело этого человека ещё даже не успело остыть! Я думаю, вряд ли подобает с такой поспешностью выбрасывать его из головы!
(Таллери, ехидно): Они отказали вам в этой должности, так?
Лицо второго письмоводителя залила краска, и Таллери поняла, что её догадка попала в цель. Келькинод скривился и двинулся к обширному рабочему столу Лоннда, делая резкий жест в сторону аккуратных стопок информационных планшетов и листов фотического пергамента.
(Келькинод): Работа по координации прохождения через причалы Риги военной техники, космических кораблей и разнообразных предметов материально-технического обеспечения армии, которую вёл наш покойный куратор, являлась… она является жизненно важным винтиком в деле противостояния предательству Воителя!
(Таллери): Мне прекрасно это известно.
(Келькинод): Тогда вам известно и то, что нельзя допустить, чтобы обработка наших данных задерживалась чем-то столь незначительным, как безвременная кончина одного человека! Поток разрешений, удостоверений и всяких прочих типовых формулировок не должен прекращаться, дабы смазывать шестерни имперской бюрократической машины! Без этого возникнет…
(Таллери): Хаос, да. Безусловно.
(Келькинод): Центральное Управление наделило меня полномочиями переложить всё, что вам поручено в текущий момент, на вашего подручного сервитора для временной обработки…
(Таллери): Этого тупого болвана? Я не хочу, чтобы неквалифицированный работник с выскобленными мозгами портачил в моей информационной очереди!
(Келькинод, игнорируя её):…и возложить на вас завершение всей неоконченной работы, назначенной куратору Лоннду, до той поры, пока на Ригу не прибудет его преемник.
(Таллери): Что? Трона ради, Келькинод, — да здесь, должно быть, порядка двухсот недоделанных ордеров!
(Келькинод): По самой меньшей мере. Так что я советую вам приступать прямо сейчас.
Таллери помрачнела, и её свободная рука по привычке потянулась к запястью, к золотой цепочке и символу, спрятанному под манжетой.
(Таллери, сама себе): Император, дай мне силы!
5[Ночь, гигантская верфь.]
Пока женщина говорила, Гарро изучал её, выискивая в каждом её слове малейшую нотку фальши. Он не обнаружил ничего.
(Гарро): Этот человек, этот… куратор Лоннд. Ты полагаешь, что его смерть не была естественной?
(Таллери): Нет. Ну, по крайней мере, не на первых порах. Но сейчас, оглядываясь на всё, что случилось с того времени, я не могу не спрашивать себя… Не совершил ли Лоннд ту же ошибку, что и я? Не заставили ли его замолчать тем же способом, каким они хотят заткнуть рот мне?
(Гарро): Кто "они"?
(Таллери, после паузы): Это сложный момент, милорд.
(Гарро): Знаю по опыту, что обстоятельства обычно такими и бывают. Так продолжай же. Расскажи мне, что ты обнаружила.
Она грустно улыбнулась, и страх, который окрашивал её лицо мраморной белизной, ненадолго растаял. Таллери не походила ни на одну разновидность предательского отродья, с которыми Гарро доводилось сталкиваться прежде, но воин не собирался терять бдительность, пока не удостоверится в том, что она из себя представляет.
Наши враги не знают себе равных в вероломстве, напомнил он себе. Он проявит доверие, если это окажется возможным, но только если у него не будет сомнений.
