Веко на единственном глазу Астартес дрогнуло — а затем он без лишнего слова захромал дальше.
Мужчина и мальчик следовали за воином через кладбище мертвых машин. Людей ужасали размеры механизмов и чудовищная сила взрывов, разметавших их на части. В свете двух лун планеты, поднявшихся над горизонтом, отцу и сыну казалось, что они стоят в центре древней арены, где мертвецы свалены огромными курганами. И что это были за мертвецы: искривленные тела, оскалившиеся рты, белые как мел лица и гниль. В призрачном лунном сиянии не стоило приглядываться к ним слишком близко.
Когда они добрались до городских окраин, стали попадаться признаки жизни. В грудах щебня возились и пищали крысы. Тот тут, то там из кромешной тени рычала собака с глазами, светящимися безумием, и капающей с клыков пеной. Однажды их дорогу пересекла процессия тараканов, каждый размером с кулак взрослого мужчины. Возбужденно стрекочущие насекомые тащили кусок неопознаваемой падали. Астартес, увидев их, поднял болтер.
— Подобные существа раньше здесь не водились, ведь так?
Фермер проводил насекомых ошеломленным взглядом.
— По крайней мере, я о таких не слышал.
— Здесь творится что-то странное. Братья не покинули бы этот мир так поспешно, не будь на то веской причины. Я бы предположил, что кто-то отозвал их с орбиты. Какая-то новая угроза.
— Вы думаете, они уничтожили всех врагов на поверхности планеты?
— Мы не оставляем работу незаконченной.
— Откуда вы знаете? — вмешался мальчишка. — Вы валялись под тонной камня и ничего не видели. Они вас бросили.
Астартес обернулся, и в глазу его сверкнул огонек, весьма похожий на тот, что они видели в глазах одичавшей собаки. Однако воин ничего не сказал. Отец отвесил мальчику подзатыльник.
Они пошли дальше. Сейчас спутники продвигались медленнее, потому что Астартес пытался держать на изготовку свой громадный болтер. Обычный человек с трудом смог бы поднять это оружие, не говоря о том, чтобы из него стрелять. Железный посох космодесантника стучал по пластобетону мостовой, разбрасывая мелкие камешки. Глядя на гигантского воина, мальчик понял, что тот движется на пределе сил. Он также заметил, что за космодесантником тянется цепочка темных следов. Тот истекал кровью. Мальчик указал на это отцу, и фермер ухватил гиганта за руку.
— Ваша нога… Вам следует позволить мне осмотреть ее.
— Мой метаболизм должен был об этом позаботиться. Я заражен. Какой-то биоагент. Я чувствую его у себя в голове — как будто клубки раскаленных червей копошатся за глазными яблоками. Мне нужен апотекарий. — Астартес тяжело дышал. — Сколько осталось до космопорта?
— Еще четыре километра или пять.
— Тогда я передохну. Мы должны найти какое-нибудь убежище, чтобы пересидеть до рассвета. Мне не нравится это место. Эти развалины. Что-то здесь не то.
— Здесь нет трупов, — сказал мальчик.
Оба его спутника обернулись к нему. Мальчишка пожал плечами.
— Где все мертвые? Не осталось ничего, кроме тараканов и крыс.
— Облокотитесь о меня, — сказал фермер раненому гиганту, подставляя плечо. — Вон там дома, справа и чуть впереди. Они выглядят поцелее, чем остальные. Постараемся найти что-нибудь с крышей.
К тому времени, когда они устроились на ночлег, Астартес сотрясала дрожь — хотя кожа его была настолько горячей, что обжигала пальцы. Отец с сыном набрали дождевой воды из луж и черепков посуды. Черной мерзкой жижи оказалось достаточно, чтобы промочить горло. Воздух загустел от дыма и сажи и оставлял привкус гари во рту. Среди вонючих клубов вспыхивали искры.
— На севере, со стороны космопорта, пожары все еще не потухли, — заметил отец мальчика, потирая саднящее плечо.
Астартес кивнул и погладил болтер, лежащий у него на коленях, — так, словно прикосновение к оружию успокаивало.
— Может, будет лучше, если дальше я пойду один, — сказал он.
— Мое второе плечо все еще сойдет за подпорку.
Гигант улыбнулся:
— Кто ты? Фермер?
— Был фермером. И у меня был скот. Теперь у меня остались камни и пепел.
— И сын, который все еще жив.
— Пока жив, — ответил мужчина.
Он взглянул на грязное, осунувшееся лицо мальчика, который спал на полу, словно сирота-беспризорник, завернувшись в обрывки обугленного пледа.
— Тогда подумай о нем. Ты сопровождал меня достаточно долго.
— Да, — сухо откликнулся фермер. — И вы в такой великолепной форме. Вы хотите от нас избавиться, потому что считаете, что впереди, в космопорте, затаилось что-то скверное. Хотите пощадить нас.
Великан склонил голову:
— Сражения — моя жизнь, а не ваша.
— Что-то подсказывает мне, что это еще не закончилось. Ваши братья перед отлетом что-то проглядели. Вы сейчас в моем мире — и я помогу вам за него сражаться. Все равно у меня за спиной только выжженная земля.
— Пусть будет так, — согласился Астартес. — На рассвете мы выйдем вместе.
Рассвет не наступил. Темнота лишь слегка посерела, и в небесах впереди появилось свечение, непохожее на пламя пожаров. Две луны опускались в океан дыма, чьи клубы снизу напоминали бледное брюхо личинки.
Астартес встал без посторонней помощи. Его уцелевший глаз, казалось, провалился в глазницу и остро поблескивал сквозь покрывшие лицо воина слои сажи. Астартес отшвырнул металлический костыль и стоял прямо, не обращая внимания на стекающий по ноге желто-розовый гной. От боли на лбу его выступили капли пота, но выражение лица по-прежнему было спокойным и бесстрастным.
— Император хранит нас, — негромко произнес он, когда отец и мальчик тоже встали, протирая слезящиеся глаза. — Мы должны сейчас стать быстрыми и незаметными, как охотники.
И трое отправились в путь.
Впереди них в небо взвился крик, как пламя ночного пожара. Вопль становился все пронзительнее, дойдя до предела того, что могут выдать человеческие связки, а затем резко оборвался. Вместо него послышалось гудение, словно вдалеке завелся мотор и поехала тяжелая машина. А когда шум мотора стих, они услышали другой звук — бормотание, доносящееся сквозь сгустившийся дым и неестественную темноту. Голоса. Много голосов, слившихся в едином хоре.
Трое путников затаились в горящем доме. Со стропил на них сыпались угли. Некоторые угольки с шипением падали на мокрую от пота спину Астартес, но тот даже не вздрагивал.
— Культисты, — сказал он, прислушавшись. — Они взывают к варпу. Какая-то церемония или колдовство.
Два его спутника уставились на воина, не понимая.
— Последователи Темных Сил, — объяснил он. — Их принудили к повиновению пыткой или обманом. А сейчас они послужат пищей для нашего оружия.
