Он почувствовал, как дрожит земля от шагов Голант’а.
Лесса слегка тряхнула его за плечо:
— Ну же, Ф’лессан, у тебя еще есть дела! — Она осторожно потянула его за руку.
Сделав несколько шагов и выйдя на свет, он постарался задвинуть подальше охватившие его гнев и черное отчаяние, заставил себя надеяться на лучшее. Когда Голант’ прошелся по площадке подъемника, лишь слегка хромая на заднюю левую лапу, Ф’лессан зааплодировал вместе с остальными. Правое крыло дракона было развернуто, а левое почти выпрямилось: теперь бронзовый не боялся задеть им стену.
Может быть, плавание и массаж, который умеют делать драконам дельфины, помогут Голант’у разработать связку крыла в достаточной мере для того, чтобы…
— Не думай больше ни о чем, всадник, — тихо обронил его отец, проходя мимо.
Ф’лессан обернулся и протянул руку, позвав с надеждой:
— Тай?
Она вышла из тени подъемника и взяла его за руку. Они оба направились к Голант’у.
— Помни, Ф’лессан, я выбрала тебя. И сейчас я снова подтверждаю свой выбор.
Когда они поднялись на платформу подъемника, бронзовый всадник почувствовал, как рука Тай крепко сжимает его руку.
Холд Южный 23.3.31
Торик наблюдал за тем, как с борта корабля сходят собаки-производители: крупные, широкие в груди, с острыми зубами, крепкими шеями, сильными ногами и коричневой короткой и гладкой шерстью. Последнее было немаловажным: в длинной шерсти легко запутывались паразиты и вгрызались в кожу. Глаза у собак были хитрыми и каким-то расчетливыми; несмотря на долгое путешествие в маленьком и тесном носовом отсеке, они, кажется, вовсе не были напуганы.
— С ними ничего не случилось в дороге, их даже не тошнило, — проговорил инструктор, доставивший собак, еле заметной интонацией выделив первые слова. — Мое имя Шпилька, лорд Торик.
— А намордники зачем? — спросил Торик, мимоходом кивнул Шпильке и ткнул в собак толстым пальцем.
— У одной суки скоро начнется течка. Мы не хотели, чтобы они дрались и кусались.
— Разве они не прошли подготовку?
Инструктор, доставивший собак, — человек среднего роста с угловатым лицом, которое несколько портил неровный загар и пятна грязи, с карими глазами и крайне серьезным выражением лица, сурово посмотрел на лорда.
— Если они и не были воспитанными до того, как взошли на борт, сейчас они выдрессированы как надо. Сидеть!
Все шесть собак немедленно повиновались, глядя на инструктора. Хотя они не двигались с места, по движению глаз и по тому, как раздувались их ноздри, было ясно, что они стараются видеть и чуять все, что только позволяет им теперешняя поза.
— Стоять!
Собаки мгновенно оказались на ногах. Теперь, воспользовавшись преимуществами, которые предоставляло новое положение, они принялись настороженно оглядываться по сторонам. Одна собака тихонько заскулила.
Инструктор хитро усмехнулся:
— Голос и рука. — Он продемонстрировал, что имеет в виду, опустив руку ладонью к земле: собаки снова сели. — Накормите их сами, из ваших рук, и они будут вашими.
У Торика не было времени на то, чтобы кормить собак, — зато наверняка найдется время у его сыновей.
— Вот их документы. — Инструктор порылся в чистой, но не новой, тщательно зачиненной куртке и передал документы Торику. — Мастер Баллора гарантирует их плодовитость: в противном случае можете вернуть назад.
— Можешь ты отвести их в мой холд? — глядя на инструктора, спросил Торик.
Собаки были довольно высоки в холке и доставали инструктору выше колена; на каждой был обычный ошейник и «строгий». Инструктор держал их попарно, на трех толстых и прочных кожаных сворках.
— Наверх, потом второй поворот налево, пройти по широкой лестнице, и прямо будет холд лорда Торика, — быстро проговорил инструктор и улыбнулся, продемонстрировав очень белые и ровные зубы.
— Тогда отправляйся и учти, что, если хоть одна из них потеряется, или чего себе повредит, или сама причинит вред, отвечать будешь ты, — заявил Торик, жестом показывая, что инструктор может идти.
— За мной!
И собаки последовали за инструктором, стараясь держаться к нему поближе и оттирая друг друга боками. Затем, повинуясь новому приказу, они устремились вперед.
Торик проследил глазами за сворой, поднимавшейся по лестнице перед инструктором, заметив, что собаки даже не пытаются натянуть поводки. Это ему понравилось. Надо последить за сыновьями, пока они будут привыкать к собакам. Может, одну пару он возьмет сам. Это было бы разумно и предусмотрительно. Баллора предложила ему стражей порога, однако он и смотреть не мог на этих тварей: кроме того, они были хороши для охраны только по ночам. Обучать их надо было с рождения, чтобы они опознавали законных обитателей холда.
Торик сделал вид, что читает родословные собак, а сам потихоньку следил за тем, как сходят с борта остальные пассажиры. Любопытно, кто еще прибыл на Южный? Тут было довольно много людей потрепанного вида, которые вряд ли станут заниматься этой новомодной блажью, наблюдением за небесами. Если с неба что-то падает, значит, падает; все равно на Перне больше воды, чем суши. А вот что действительно нужно иметь в небе, так это спутники, дающие точную информацию о погоде. Космический корабль наблюдал только за южной частью планеты, однако самые скверные ветра приходили с севера — как это было два Оборота назад, когда так сильно пострадали прибрежные области. Дельфины предупредили людей слишком поздно.
Он переступил с ноги на ногу, глядя на мужчину, который вел за собой маленькую девочку, за ним следовали трое мальчишек. Затем появились капитан и смотритель станции скороходов: последний нес на плече тяжелый мешок с письмами. Капитан улыбнулся; скороход что-то пробормотал и пошел к портовой площади. Заметив лорда Торика, он почтительно поклонился.
— Есть что-то для меня, скороход?
— Нет, лорд Торик, иначе я бы немедленно передал вам все лично в руки.
Торик тихо выругался и раздраженно поджал губы. Смотритель станции направился мимо Торика к пирсу и начал подниматься по лестнице к новой станции скороходов Южного.
Проклятый Пятый! Со времени их встречи в Телгаре Торик не получил от него ни одного послания. Пятый упоминал, что ему подчиняется множество людей, мужчин и женщин, однако не говорил ни кто они, ни где находятся. Он только поделился своими соображениями насчет Мерзости и мастера Робинтона. Конечно, со стороны Пятого это было проявлением осторожности — но Торика привело в ярость. Он утешал себя тем, что людей, подобных предателю из Руата, хватало и что он всегда сумеет привлечь их на свою сторону. Однако это означало, что все придется начинать заново. Дорс-то, по крайней мере, стоил тех марок, которые Торик ему платил.
