Брат. Близнец. Былой соперник в любви. Они стали не слишком дружны после того, как Анни выбрала Нобунагу. Именно тогда брат ушел из семьи и посвятил жизнь своим исследованиям. Он занимался… Он…
Архивист вздрогнул, открыл глаза и уставился на багровое небо над головой.
Небо!
Неужели?!
Старика затрясло. Если он понял правильно… Архивист опустил голову и взглянул в глаза седому демону. Тот вздрогнул. Похоже, догадался, о чем подумал человек.
- "Огненный меч…" - прошептал Нобунага строку из древней поэмы.
- "…и крошки точильного камня…" - так же тихо откликнулся старый хашур.
…Масадо нетерпеливо переминался рядом с Нобунагой. Старик-человек ушел в свои мысли и забыл обо всем. Верно, решил, что Повелитель хашуров будет ждать, пока архивист не додумает свои медленные стариковские мысли?! Тут хашур увидел, как побледнело лицо Нобунаги, и покосился в сторону Изначального. Тот тоже выглядел встревоженным.
О чем размышляют эти трухлявые колоды?! Чего они так всполошились?
Некоторое время все молчали. Наконец, молодой хашур не выдержал:
- Тхак чхего, стхарикх? Штхо это? О шем гховорил тхвой братх?
- Небо и старики… Он больше ничего не сказал?
- Нхет. Толкхо то, чхто вхремени мало. Кхашш! Он пхрав - у стхарикхов вхремени мало!
Довольно оскалясь, Масадо еще раз сплюнул и добавил угрожающим тоном:
- Я расхкхазал, шхто зхнал. Тепхерь вы раскхажетхе мне, чхего тхак испхугались!
Хэг и Нобунага переглянулись. Человек пожал плечами, а демон на мгновение прикрыл глаза.
- Есть пророчество и ты знаешь о нем, - проворчал Хэг. - И знаешь, что оно исполняется.
- Зхнаю, шхто онхо есхть, - скривился Повелитель, - скхазхи, прихдуманные стхарикхами.
- Не лги мне, последыш. Я знаю, твои воины следили за Тем, Кто Пришел. Они не тронули его, побоялись и были в этом правы.
- Мои вхоины нхе бхоятхся. Этхо я прикхазхал им нхе тхрогхать чушхака.
- Иногда даже ты делаешь разумные дела. Хотя я думаю, что это происходит случайно.
Молодой демон оскалился и прорычал нечто невнятное. Хэг едва заметно усмехнулся.
- Ты прав, меня не стоит перебивать. А теперь…
Седой хашур огляделся. Хашуры и люди подошли ближе, завороженные силой огня, что горел сейчас в его глазах.
- Слушай меня, последыш. Когда-то в наш мир пришел Враг. Мало кто помнит, каков он был, но все знают, что он принес с собой смерть. Люди и демоны были едва не уничтожены им. Враг был силен и равнодушен, ему было все равно, кого убивать. Даже мы, племя хашуров, самые сильные из демонов, стояли на краю пропасти. В те дни многие из нас впервые в жизни узнали, что такое усмешка-хаск. Так было.
Он вздохнул:
- Надежда на жизнь таяла, как тает снег по весне… Никто не мог быть уверен, что проживет еще один день. Но люди сумели взять над Врагом верх. Они создали Сущности и те победили Врага. Не убили, нет, но отбросили так далеко, что дорога оттуда заняла бы тысячу лет. Или даже больше. Враг бежал во тьму, в бездну, которую мы видим каждую ночь над головой. Так было.
Хэг бросил мрачный взгляд на архивиста и продолжил:
- Враг ускользнул и ждал своего часа. Ждал и дождался. Верно, ныне его время настало. Так есть.
Изначальный перевел дух. Многие из тех, кто стоял вокруг него, знали эту историю. Они слышали ее от старейшин или учителей. Но вот так как сейчас, легенду не рассказывал никто. Казалось, что Хэг сам жил в то время и видел Врага…
- Некогда было предсказано, что Враг вернется. Он залечит раны, соберет новые силы и вновь нападет на наш мир. И тогда люди и демоны должны встать вместе, с оружием в руках - против Врага. Так предсказано, и так будет. Брат этого человека предупреждал тебя о возвращении Врага. Теперь ты понимаешь, что означают его слова.
Седой демон вздохнул и серебро в его волосах коротко звякнуло. Последние слова он произнес совсем тихо:
- Время настало, последыш, называющий себя Повелителем. Пророчество исполняется. Тот, Кто Придет - Пришел. Твои воины видели его. А значит, - вернется и Враг.
Молодой демон молча слушал своего далекого предка. Мир меняется? Хашуры и люди рука об руку… Кхашш! Он едва удержался, чтобы не плюнуть. Мерзость этих слов на языке - хуже ягоды-горчанки! Но в словах выжившего из ума старика было и интересное. Мир изменится. Что ж… Это хорошо. Почему бы ему, Масадо, не стать Повелителем всех хашуров?
Всех! Не только тех, кто верит в Рассвет!
Глаза Масадо блеснули.
Седой хашур покачал головой:
- Решил, что настает хорошее время и власть упадет тебе в руки перезрелой грушей, стоит только потрясти дерево? Этого не будет, мой последыш. Ты глуп и слаб. Власть над хашурами не для тебя. Да ты даже гибарга не смог убить сам! Пришлось мне тебе помочь!
Масадо не выдержал. Он прыгнул к убитому воину, выхватил из ременных петель яри и со злобным рычанием бросился на старого демона. Тот стоял неподвижно, скаля клыки в довольной усмешке.
Стальное жало метнулось к груди Изначального. Масадо уже слышал влажный хруст и рев боли! Он почти чувствовал, как бьется на острие копья тяжелое тело. Совсем как гибарг!
Вот! Еще миг! Еще крохотная песчинка Веч…
Седой хашур уклонился от удара. Отшагнув назад и влево, он скользнул ближе к противнику. Перехватил лезвие у основания и резко дернул яри на себя. Копье почти вырвалось из рук молодого хашура. Оно медленно ползло мимо груди старого демона, а держащий древко Повелитель никак не мог поверить, что все - неудача!
Хэг чуть отклонился назад, руки поднырнули под копье и сомкнулись, сжав дерево и металл в удушающем захвате. Седой хашур оскалился, глядя на своего неудачливого убийцу. Булыжники мышц напряглись, старый демон хрипло зарычал… Миг, - и несокрушимое древко из черной сосны, усиленное стальными кольцами, хрустнуло. Изначальный напрягся еще сильнее, рванул, и на землю посыпались обломки яри.
- Вот за это я и зову тебя последышем, - проворчал Хэг, тряхнув гривой. - Ты все еще надеешься на силу, забывая о разуме.
Удивительные слова, если вспомнить о сломанном копье под ногами. Но Масадо не успел возразить, - твердая как гранит ладонь Изначального встретилась с лбом Повелителя и мир погребла каменная лавина.
Как больно!
И - темно.
- -
Ночь ползла мимо Ванси Хэня.
Шелестели двигатели, пол под ногами мелко подрагивал. Изредка самолет падал в воздушную яму или ложился на новый курс. В эти моменты охрана крепко вцеплялась в поручни, а сам Ванси Хэнь недовольно щурился - дым ларшавхи лез ему в глаза. Охране щуриться было нельзя, им приходилось терпеть.
