Хормейстер еще раз изучил фигуры на доске, словно не веря в свое поражение.
— Я поражен кинжалом убийцы, спрятанным в бархатном рукаве. А я планировал еще много ходов, надеясь одержать легкую победу.
— Хороший игрок в регицид предвидит пять ходов, — сказала Сарашина. — А великий игрок…
— …планирует всего один ход, но это ход наилучший, — закончил Зи-Менг, перебирая тонкими пальцами пряди побелевшей бороды. — Если ты собираешься цитировать Жиллимана, окажи любезность, дай мне сначала выиграть.
— Может быть, в следующий раз, — ответила Сарашина, заметив у двери слепого сервитора хормейстера.
Это существо в белом одеянии, лишенное собственных мыслей, в ее мозгу казалось призраком, расплывчатым светлым пятном. Часть мозга сервитора, отвечающая за мышление, была удалена, и остались лишь рудиментарные навыки.
— Ты знаешь, почему я настаиваю на игре в регицид? — спросил Зи-Менг.
— Чтобы блеснуть своим мастерством?
— Отчасти, — признал он. — Но не только ради этого. Регицид учит нас терпению и дисциплине при выборе варианта, когда импульсивное решение кажется весьма привлекательным.
— Бесконечное обучение, так?
— Обучение проходит легче, если субъект не догадывается о том, что его учат.
— Ты и меня учишь?
— Думаю, нас обоих, — сказал Зи-Менг.
Сервитор внес сосуд с травяным отваром, закрытый стальным колпаком, но до Сарашины все же донесся теплый сладковатый запах.
— А как насчет твоего пристрастия к сладкому?
— Признаю, это моя слабость, — ответил Зи-Менг.
Он жестом отпустил сервитора и наполнил теплой жидкостью две чашки. Сарашина приняла напиток и осторожно отпила, наслаждаясь насыщенной сладостью.
— Сладость дает мне утешение, — с улыбкой сказал Зи-Менг. — А в такие времена надо пользоваться любым утешением, какое можно найти. Ты согласна?
— Я думала, что для этого тебе достаточно зажечь кальян, — заметила Сарашина.
— Утешения можно достичь разными путями, — ответил Зи-Менг, расстегивая пояс и позволяя одеянию упасть на пол.
У него было сухощавое и жилистое тело, но Сарашина знала, что в этих хрупких на вид конечностях таится немалая сила. Каждый квадратный сантиметр его бледной, пергаментно-сухой кожи покрывали татуировки, нанесенные при помощи иглы, которую, согласно слухам, Зи-Менг вырвал из тела окаменевшего существа, обнаруженного в мериканской радиоактивной пустыне. На полотне его плоти было изображено великое множество оберегающих символов: соколиные головы, змеи, пожирающие свой хвост, астропатические кресты, глаза и горгоноподобные лики.
Тот факт, что под давлением Имперского Кредо подобные символы вышли из употребления, ничуть не беспокоил хормейстера, поскольку он был старейшим из живущих в Городе Зрения астропатов и лучше многих других знал, как уберечься от опасностей имматериума.
Он улегся рядом с Сарашиной и с невероятной нежностью провел пальцами по ее руке. Она улыбнулась и перевернулась лицом вниз, позволяя Зи-Менгу массировать спину и снимать напряжение очередного трудного дня, полного отчаянных посланий, направляемых из залов мысли к Проводнику и далее, к намеченному получателю. Зи-Менг научился искусству массажа по книге мудрого старца, обитавшего в горах задолго до восшествия Императора и постройки венчающего мир Дворца. От прикосновений хормейстера по старым костям Сарашины разлилось исцеляющее тепло.
— Я бы не возражала, если бы ты всю ночь этим занимался, — промурлыкала она.
— И я бы так и сделал, — ответил он. — Но это не для нас, моя дорогая.
— Жаль.
— Расскажи мне о сегодняшних посланиях, — попросил он.
— Зачем? Ты и так знаешь обо всем, что прошло через башню.
— Верно, но я хотел бы услышать, что ты об этом думаешь, — сказал он, разминая болезненный узел в нижней части ее спины.
— Мы получаем запросы от миров с требованием армейских флотилий для защиты от разного рода мятежников.
— Почему же не попросить подкрепление легионов?
— Мне кажется, люди боятся. Если на сторону изменника могли переметнуться четыре легиона, за ними могут последовать и другие.
— Интересно, — протянул хормейстер, в то время как его рука не переставала разминать напряженные мышцы у нее на плечах. — Продолжай. Расскажи мне о легионах. Какие новости поступили на Терру от наших величайших воинов?
— Только отрывочные известия, — призналась Сарашина. — Некоторые легионы ежедневно запрашивают приказы, другие находятся вне зоны нашей досягаемости, а остальные, похоже, предпочитают действовать автономно.
— Скажи, почему решение космодесантников действовать самостоятельно вызывает опасения? — спросил Зи-Менг.
— Зачем ты задаешь вопросы, ответы на которые тебе и так известны?
— Чтобы узнать, известны ли они тебе.
— Хорошо, я отвечу, поскольку ты возвращаешь меня к жизни, — сказала Сарашина. — Если такую мощь, какую представляют собой легионы, однажды выпустить из-под контроля, ее трудно будет снова подчинить Терре.
— Почему?
— Считать космодесантников просто генно-модифицированными убийцами — значит сильно их недооценивать. Ими командуют очень опытные и честолюбивые лидеры. Попробовав действовать по своему усмотрению, они вряд ли захотят снова подчиняться, независимо от того, кто этого потребует.
— Очень хорошо, — кивнул хормейстер.
— Но до этого не дойдет, — продолжала Сарашина. — Хорус Луперкаль будет разбит в системе Исстваан. Даже ему не удастся устоять против семи легионов.
— Надеюсь, ты права, Аник, — сказал Зи-Менг. — Семь легионов это невероятная мощь. Сколько потребуется времени, чтобы флотилия лорда Дорна достигла Исстваана-пять?
— Уже скоро, — ответила Сарашина.
Превратности путешествия в варпе не позволяли делать более точные прогнозы.
— Тебя что-то тревожит в предстоящей битве? Я не имею в виду обычное беспокойство.
— Примарх Восьмого легиона, — призналась Сарашина.
— От Астартес Гвардии Ворона я слышал, что он воссоединился со своими воинами.
— Верно, но лорд Дорн настаивал, чтобы приказы о формировании сводной флотилии на Исстваан направлялись не Конраду Курцу, а только ротам Повелителей Ночи, которые дислоцированы в Солнечной системе.
— И это вызвало тревогу во Дворце? — как бы про себя заметил Зи-Менг. — То, что примарх воссоединился со своим легионом?
— Не только это, — сказала Сарашина. — Никому не известно, где был Курц после приведения к Согласию мира Черо.
— Это известно лорду Дорну, хотя он в этом и не признается, — ответил Зи-Менг. — Он поручил мне отправить послания лордам Вулкану и Кораксу.
