— Что еще я могу чувствовать? — Вывернувшись из-под ласкающей руки друга, пес встал и направился к палатке. — Пошли поедим. У тебя, кажется, оставались те энергетические плитки? Не те, которые с гранулами, — они отдают пластиком, а другие — с сушеными фруктами.
Выпрямившись, Уокер вытер слезы и кивнул:
— Думаю, что да. А в чем дело? Ты голоден?
Джордж обернулся через плечо:
— Нет, не особенно, но от еды чувствую себя лучше. Любой вкус Земли лучше чем ничего.
Еще раз кивнув, Уокер пошел за собакой.
— Думаю, там еще осталась пара плиток, одну из них мы с тобой и съедим.
Направляясь к палатке, он все больше и больше сомневался в том, что они все еще находятся где-то поблизости от теплого, дружелюбного, омытого океанами комка грязи, который они с Джорджем считали своим домом.
Дни текли бесконечной чередой, словно песок сквозь пальцы. Уокер мог считать эти дни, так как, к счастью, его часы продолжали работать. Помимо того что они указывали время и даты в трех часовых поясах (теперь абсолютно для него не важных), в них была адресная книга, с них можно было выйти в Интернет (теперь абсолютно недоступный), в часы был встроен спортивный секундомер и еще с десяток других функций. В чипе часов были две видеоигры. Несмотря на одолевавшую его скуку, Уокер не играл в них, так как берег батарейки. Знание времени (тихоокеанского, центрального и восточного) поддерживало в нем слабую иллюзию неразрывной связи с домом. Маркус страшно боялся утратить эту последнюю связь.
Делать здесь было решительно нечего, и Уокер на пару с Джорджем убивал время тем, что старался познакомиться с как можно большим числом томившихся в загонах пленников. Здесь были сетчатые ирелиты с А'ба'прин III, сдержанные мирриндриноны из планетной системы того же названия, долговязые, покрытые ресничками такуты с планет Домисс V и VI и многие, многие другие. Некоторые были дружелюбны, другие разговорчивы, третьи отчужденны, четвертые едва могли говорить, несмотря на стимулирующее лекарство и вживленные датчики. Неволя объединяла всех.
Выдал его одинокий гуаба.
На острый клинок Уокер наткнулся совершенно случайно. Собственно, это был не клинок, а просто продолговатый керамический осколок. Осколок был длиной около фута и наполовину торчал из песка на берегу самого большого ручья загона. Опустившись на колени, Уокер долго смотрел на блестящую полоску, торчавшую из песка. Он сразу отметил, что у осколка был острый как бритва край. Быстро огляделся по сторонам. Рядом и поблизости никого не было. Джордж болтал где-то с друзьями. Мимо на отполированных подошвах прокатилась парочка поглощенных друг другом мурулу.
Загадкой было, откуда здесь взялся этот предмет. Может быть, это был остаток строительного материала, из которого соорудили главный загон. Или забытый на месте строительства инструмент. Как бы то ни было, эта штука может оказаться полезной. Уокер подвинулся вперед, чтобы, по возможности, прикрыть осколок от невидимых мониторов, и извлек его из песка. У осколка действительно был очень острый край. Неплохо иметь оружие, пусть даже такое примитивное. Если же керамическая полоска окажется мирным инструментом, то интересно будет с ним поэкспериментировать. Кто знает, может быть, с его помощью удастся пробить или отключить заградительное электрическое поле.
Поднявшись, Уокер вдруг увидел, что на него внимательно смотрит маленький инопланетянин. В нем Уокер узнал гуабу, выходца с планеты, известной как Аилл VI. Самец гуаба был маленьким худым двуногим с такими длинными четырехпалыми руками, что они волочились по земле, когда существо шло. У гуабы были большие совиные глаза, уши могли поворачиваться вперед и назад. Широкий беззубый рот рассекал надвое уплощенный овальный череп. Лицо венчал маленький, постоянно качавшийся хоботок. Посмотрев на Уокера еще мгновение, гуаба повернулся и зашагал прочь на своих извивающихся, словно лишенных костей, конечностях.
Сделав глубокий вдох, Уокер, стараясь сократить путь, зашагал через большой загон к своей палатке. Зайдя в палатку, он вытащил из-под рубашки свой трофей. Никто пока не возражал против этой добычи.
При ближайшем рассмотрении Уокер, сильно волнуясь, обнаружил, что добытый им предмет является не просто продолговатым керамическим осколком. На одной стороне были видны надписи на незнакомом языке, а на другой несколько темноватых углублений. Когда Уокер осторожно приложил палец к одному из этих углублений, оно засветилось и ожило. То же самое произошло и с острым режущим краем. Проведя рукой вдоль лезвия, Уокер обнаружил, что оно нагревается, становясь все горячее. Может быть, это какой-то режущий инструмент? Тогда его можно использовать в качестве оружия и с его помощью даже выбраться из загона. Конечно, бежать ему все равно некуда, но хорошо все-таки иметь выбор, на случай, если виленджи, скажем, задумают проводить на пленниках какие-нибудь опыты или подвергнуть их еще какой-то неприятности. Лучше отсрочить неизбежное, чем покорно, как баран, отправиться на бойню.
Когда Уокер принялся изучать остальные углубления, пытаясь понять, для чего они предназначены, вокруг его правой щиколотки обвился невидимый канат, и кто-то сильно дернул его за ногу. Он ничком грохнулся наземь, из груди со свистом вырвался воздух, и его за канат поволокли из палатки. В ярости Уокер перевернулся на спину, и первое, что увидел, была парочка пришельцев, склонившихся над ним. Похожая на клапан рука одного крепко держала Уокера за щиколотку. Второй смотрел на Уокера панорамными глазами. Присоски его удерживали какой-то продолговатый конический предмет, направленный человеку в грудь. Уокер застыл как изваяние, боясь пошевелиться.
Тем не менее он заметил, с какой осторожностью виленджи, державший его за ногу, высвободил керамический предмет из его рук. Сделав это, он обернулся к своему спутнику и что-то громко и зло сказал ему. Интонациями этот крик был похож на вопль совы, пытающейся спеть ораторию Генделя. Имплантат в мозгу Уокера мгновенно перевел последовавший немногословный диалог.
— Я его взял.
— Как джиаб попал в строение? — спросил виленджи, державший винтовку или как там это у них называлось.
Волоски или реснички на коническом черепе его собеседника слегка дрогнули.
— Потерян по небрежности. Никакого ущерба не было.
Вместе они осмотрели лежавшего перед ними человека, который, тяжело дыша, наблюдал за их действиями. Конец конического орудия медленно пополз вверх, и Уокер закрыл глаза. Когда он их открыл, увидел спины уходивших виленджи. Он медленно сел. Потом осмотрелся и тут же увидел фигурку маленького существа, которое наблюдало за ним из-за границы горного загона Уокера.
