Или же Вект надеялся пробудить в ней какие-то воспоминания? Неужели он так много знал о ее прошлом? Возможно, он хотел выпустить наружу ее чувства в надежде, что сможет их контролировать.
— Я принимаю твое предложение, — сказала она Асдрубаэлю, а затем посмотрела на Маэнсит. — Выстави против меня своего лучшего чемпиона. Есть вещи и похуже смерти.
— Да, конечно, — ответил Вект, скривив губы в зловещей улыбке. — Ты будешь моим знаменосцем. Моим чемпионом на арене. Уверен, ты не разочаруешь меня, Буря Тишины.
Глава 6
С тех самых пор как Джайн Зар последний раз стояла в тени ворот, в ожидании глядя на арену смерти, целая цивилизация успела погибнуть, а новое общество — родиться. Так много всего изменилось, однако она не могла отрицать того, что после всего пережитого здесь по-прежнему чувствовала некоторое возбуждение. Все, чему она научилась — чему ее обучили, — было сосредоточено на контроле и направлении эмоций. Тем не менее она никогда не отказывалась от чувства предвкушения, которое охватывало ее прямо перед сражением.
Арена была намного обширнее, чем любая другая, которую она видела раньше. Купол кровавых танцоров Эйдаферона выглядел как провинциальная убойная яма в сравнении с многочисленными рядами трибун и террас, что окружали поле для схваток. Через ворота она видела лишь узкую полоску огромного пространства, однако даже этого было достаточно, чтобы заметить многие тысячи зрителей.
Толпа замерла в ожидании. По округе разносился лишь шорох шагов тех, кто все еще пробирался к своим местам, да еще торговцы нарушали тишину, пронзительно крича и предлагая экзотические деликатесы, опьяняющие пары и некоторые эзотерические услуги.
Позади Джайн Зар в коридорах и залах под полем для убийств ни на секунду не смолкали звуки приготовлений. Неумолчно скрежетали точильные камни, искрились лазрезаки, а воины, которым предстояло встретиться друг с другом на арене, бормоча, исполняли предбоевые ритуалы. Все это было настолько знакомо, что на миг Джайн Зар показалось, что если она обернется, то увидит за спиной Венанеш или Амарейта.
Затерявшись в раздумьях, она пришла к мрачному осознанию: ничего не изменилось. Столько времени прошло, а все оставалось именно так, как и было в расцвете кровавых танцев. Все пороки, которым, по ее мнению, могли предаться темные сородичи, были распространены еще до Грехопадения. Хоть лорд-феникс и презирала ведьм Комморры, она понимала, что если бы не накатившее на нее мгновенье ясности и случайная встреча, то она, вероятно, сейчас была бы одной из них — точнее, не сейчас, а когда-то, потому как подобное занятие не сулит долгой жизни.
Что бы прежняя Джайн Зар подумала об этом? Гордилась бы она или пребывала в ужасе?
Нарастающий шум, доносящийся из ворот, ознаменовал все усиливающееся волнение толпы. Джайн Зар знала, что должно произойти, прежде чем увидела фигуры, выступающие на белый песок из других ворот.
Белые пески. Белый — цвет смерти. Идеальный холст для мазков, сделанных кровью врага. Один только запах его оживил воспоминания, на которые Джайн Зар не обращала внимания дольше, чем живет смертный эльдар. Его наследие не покидало лорда-феникса, и именно в его объятия она должна была вернуться.
Она не понимала, как грезы мертвого бога могли изменять события будущего, однако ей было интересно, знал ли об этом моменте Азуриан. Или судьба просто уступила место обстоятельствам и прозорливости, а ее узоры породили невежество и осознание прошедших событий?
Джайн Зар всегда боролась за собственное выживание, но на этот раз она выйдет на арену ради чего-то большего. Если она потерпит неудачу, погибнут два искусственных мира.
— Они ждут тебя. — Слова донеслись от черноволосого ведьмака, стоявшего у начала пологого подъема позади Джайн Зар. Гладиатор был облачен в открытые доспехи, пластины которых защищали только жизненно важные области, не стесняя его во время движений или борьбы. Он кивнул в сторону лорда-феникса. — Уже теряют терпение.
Джайн Зар слышала недовольный ропот. Им было обещано зрелище, непохожее ни на одно другое, и Вект ясно дал понять всем свидетелям: если хоть один намек на личность его нового чемпиона просочится в город, всем, кто был посвящен в тайну, грозит наказание.
Лорд-феникс знала, что ее появление отнюдь не разочарует зрителей. Как бы она ни хотела поскорее покончить с этим и улететь с Маэнсит туда, куда она держала путь, часть ее души, которая все еще оставалась кровавой танцовщицей, не могла устоять перед возможностью развлечься.
— Пусть они подождут еще. Чем сильнее их недовольство, тем ярче они возрадуются, когда их желания будут удовлетворены. Если ты выживешь сегодня, то, возможно, запомнишь мои слова.
Ведьмак усмехнулся и пожал плечами.
— Я Друат Змий, победитель сорока состязаний. Меня узнают по всему городу. Три архонта соперничают между собой, чтобы даровать мне свое покровительство. Что ты вообще знаешь о кровавых песках, сука с искусственных миров?
Бесшумная Смерть плавно слетела с ее руки и, срезав голову воина, вернулась к хозяйке. Джайн Зар мысленно отругала себя за проявленное раздражение, прицепив трискель обратно к поясу. Лорд-феникс спустилась по трапу, наклонилась, чтобы поднять отрубленную голову за пучок волос, и развернулась к пескам.
— Посмотрим, как хорошо им знакомо твое лицо.
Она вновь поднялась по трапу и, перед тем как выйти на свет, бросила голову на арену. Возгласы удивления и восторга сменились ревом одобрения: по-видимому, Друат Змий и вправду пользовался некоторой известностью. Крики становились все громче, ибо эльдары требовали показать им нового чемпиона Векта.
Джайн Зар быстро вышла из тени, и арена взорвалась криками.
На песках ее ждали семь ведьм, снаряженных самым разнообразным оружием — осколковыми пистолетами, пронзателями, бритвенными силками, фальшионами, осколочными сетями, гидровыми ножами и другими приспособлениями. Джайн Зар хорошо знала, на что было способно каждое из них, как и многое другое, — еще со времен кровавых танцев. Мало что изменилось в стиле боев. Надменные ухмылки ведьм тут же улетучились, как только они увидели воина, для борьбы с которым их нанял Асдрубаэль Вект.
И если раньше они разобщенно стояли в разных углах арены, опасаясь приближаться друг к другу, по негласному соглашению ведьмы объединились, образовав молчаливый союз против чужака. Они сформировали небольшие группы — трио и две пары, — опытные как в командной борьбе, так и в дуэлях.
Джайн Зар остановилась примерно на четверти пути к центру арены. Зона для убийств была намного больше, чем все, что она встречала раньше, и поэтому ей требовалось оценить, какую тактику ей лучше избрать в данном случае.
Пара ведьм двинулась влево и открыла огонь из пистолетов. Осколки с ядовитыми наконечниками вдребезги разлетелись по броне Джайн Зар, когда она бросилась к двум другим группам, ибо выстрелы были лишь приманкой, почти неопасной для воина в полном доспехе.
Когда Джайн Зар рванула к ним, остальные разделились, двигаясь в противоположных направлениях, чтобы окружить лорда-феникса. Она выпустила Бесшумную Смерть прямо в надвигающихся на нее трех гладиаторов и мгновенно сменила направление, чтобы обрушиться на пару ведьм. По возбужденным вздохам толпы она поняла, что по крайней мере одна из ее целей не смогла увернуться от извилистой траектории трискеля. Она воздела свободную руку и на ходу поймала оружие в воздухе, когда оно завертелось у нее за плечом.
Одна из ведьм, в сторону которых неслась аспектная воительница, имела при себе шипастую осколочную сеть и длинный трезубый пронзатель. Другая держала двумя руками тяжелый клинок. Первая ведьма выступила вперед и швырнула сеть в Джайн Зар, что находилась от нее всего в нескольких шагах, в то время как вооруженный фальшионом воин промчался мимо, надеясь нанести мощный удар по увязшей в путах цели.
